– Я хочу знать, против кого сражаюсь.
– Я сказала бы тебе, если бы знала, – ответила Васето. – Он явно не обычный рыцарь, но это ты и сам понял. Как и сказала графиня, он все еще жив – в некотором роде, – однако говорить не в состоянии. – Она нахмурила брови. – А почему ты мне не возражаешь? Такое впечатление, что ты готов принять на веру самые бредовые объяснения.
– За последний год мне довелось повидать немало чудес и колдовства, – ответил Нейл. – У меня нет оснований не верить графине. Если бы она сказала, что нападавшие были экскаслами, восставшими из могилы, я бы ей поверил.
– Экскаслы? – удивилась Васето. – Ты хотел сказать, скаслои? Твой лирский заставляет тебя путаться в словах. Как бы там ни было, они тут ни при чем. Мы говорим о человеке – во всяком случае, на свет он родился человеком. Кроме того, мы нашли обычный труп. Мне представляется, что нападавшие явились из твоей страны или из каких-то северных мест, поскольку у некоторых такие же желтые волосы, как у тебя, и светлые глаза. Они не вителлианцы.
– Интересно, как они умудрились так далеко углубиться в вашу страну с подобными целями?
Васето усмехнулась.
– Ты ведь уже знаешь ответ, во всяком случае, у тебя наверняка появились подозрения. Кто-то из живущих здесь им помогает.
– Церковь?
– Нет, не церковь, но кто-то из духовных лиц. Или гильдия купцов, учитывая внимание, которое уделил тебе сэр Квинт. Или какой-нибудь принц, кто знает? Но у них были помощники – в этом можешь не сомневаться.
– А в з'Эспино у них есть на кого опереться?
– Почти наверняка. В этом порочном городе можно подкупить кого угодно.
Нейл кивнул, уже совсем другими глазами глядя на расстилавшуюся перед ним картину.
– А что это там? – спросил он, показывая на дорогу, которая переходила в широкую улицу.
Вдоль нее стояли бесчисленные палатки и прилавки. Дальше виднелся мост, а за мостом – городские ворота.
– Здесь купеческие гильдии платят налоги, – пояснила Васето. – А почему ты спрашиваешь?
– Если бы я искал людей, въезжающих в город или покидающих его, то расположился бы именно здесь.
Васето кивнула.
– Хорошо. Я еще сделаю из тебя недоверчивого человека.
– Возможно, меня они тоже разыскивают, – заметил Нейл.
– Умница мальчик.
Ему вдруг показалось, что она разговаривает с ним, как с одним из своих псов. Нейл посмотрел на нее, но Васето внимательно изучала путешественников, образовавших очередь у входа на мост.
– У меня появилась идея, – сообщила она.
Нейл подсматривал в щель в стене фургона. Сквозь узкий просвет он видел лишь буйство красок – шелк и атлас, окрашенный во все цвета радуги хлопок, – все это напоминало тысячи лепестков, подхваченных ветром. Лишь изредка ему удавалось разглядеть чье-то лицо.
Повозка остановилась. Он вновь выглянул наружу сквозь дырочку от сучка.
Группа мужчин в оранжевых накидках расспрашивала о чем-то возниц, пешеходов и всадников. Некоторые грузы они осматривали, а иных путешественников молча пропускали в город. Изредка вспыхивали споры, которые заканчивались тем, что из рук в руки переходили монеты. За воротами дежурили вооруженные стражники, а на крепостной стене стояли лучники.
Нейл продолжал наблюдение, проклиная слишком узкое отверстие, сквозь которое он почти ничего не видел. Люди в оранжевых накидках приближались к фургону, где прятался Нейл. Вскоре он будет вынужден…
Об опасности ему подсказали уши, а не глаза. Шум невнятной вителлианской речи стал стихать. И теперь он стал различать слова знакомого языка. Языка, который он ненавидел.
Он не понимал смысла, но узнал ритм, длинные плавные гласные и гортанные согласные. Его руки сами сжались в кулаки.
Он переместился к другой трещине, ударившись головой о стенку.
– Тише там, сзади, – послышался яростный шепот. – Если не будешь лежать тихо, наша сделка отменяется.
– Всего минуту…
– Нет, немедленно возвращайся на место.
Из-за занавески появилось лицо, и фургон затопил яркий свет. Нейл увидел силуэт широкополой шляпы и блеск зеленых глаз.
– Ты видишь там кого-нибудь со светлыми волосами?
– Двух ханзейцев с представителем гильдии? Да. А теперь ложись!
– Ты их видишь?
