защитники – джинны, – хотя она и не очень-то им доверяла.
И конечно же, Креси, вооруженная мушкетом, пистолетом и шпагой.
– А почему леса должны отличаться друг от друга? – удивилась Елизавета. – Лес, он и есть лес.
– Прошу прощения, цесаревна, – заговорил Линней, – но позволю себе с вами не согласиться. Леса Таити, Гвинеи или Перу совсем не похожи на этот.
– На него и французские не похожи, – подхватила Адриана. – Там много различных видов деревьев, а здесь всего один.
– Ну, не один, конечно, – примирительно произнес Линней. – Я обратил внимание, что здесь деревья слегка отличаются от своих европейских собратьев того же вида.
– Это, должно быть, какое-то незначительное отличие, – фыркнула Елизавета, – поскольку я его не вижу. Меня другое интересует. Мы ведь такой большой путь проделали, не так ли? Почти как до Таити?
– Путь мы проделали большой, согласен, но и до Таити еще очень далеко, – ответил Линней.
– Я только сейчас поняла, какие странные и необыкновенные деревья росли в ботаническом саду моего отца. Раньше я на них смотрела как на самые обыкновенные растения, и думала, что леса по всей земле одинаковые, такие как у нас. И вот вы утверждаете, что чем дальше от Санкт-Петербурга, тем сильнее деревья отличаются от тех, что я привыкла видеть. И конечно же, сейчас нас от столицы отделяет значительно большее расстояние, чем от нее до Франции, и мадемуазель, наш преподаватель, утверждает, что там деревья другие, это значит… – Она замолчала, по всей видимости не уверенная в том выводе, который хотела сделать.
Линней понял, что она имеет в виду, и оживленно кивнул:
– Я не думаю, что здесь имеет значение расстояние, скорее всего климат. Мы все это время летели на восток и сейчас находимся примерно на той же широте, что и Петербург. Ничего удивительного, что на всем протяжении пути мы наблюдаем примерно одинаковый климат. Но если бы мы отправились на юг, в сторону экватора, то встретились бы с флорой, типичной для южных широт. Я заметил, если надолго оставить продукты в теплом помещении, то образуется плесень самых разных видов, а в холодном помещении она либо вовсе не образуется, либо появляется всего один-два вида. Я прихожу к заключению, что теплый климат тропических широт обеспечивает разнообразие флоры и фауны.
Елизавета нахмурилась:
– Ты говоришь об этих вещах так, словно они происходят сами по себе. Нет сомнения, что все разнообразие мира существует по воле Бога. Почему же леса России Он так обделил?
Линней энергично кивнул:
– Цесаревна, вы так проницательны. Вы уловили нелогичность в моих рассуждениях. Я упустил один момент, Бог создал разнообразные виды, но они находятся в зависимости от климата. Слоны в Индии и Африке не имеют шерсти, а слоны, останки которых мы находим в Сибири, были покрыты такой же густой шерстью, как и медведи. И те и другие – слоны, но тем, которых Бог поселил на Севере, Он дал защиту, чтобы они смогли выжить в суровых условиях.
Плутовская улыбка заиграла на губах Елизаветы.
– Господин Линней, вы ведь родом из Швеции, не так ли? А это, если меня не подводят познания в географии, значительно севернее Петербурга. Из этого следует, что волосяной покров вашего тела значительно гуще, чем у других мужчин, так?
Она сверлила его глазами. Линней выглядел оскорбленным.
– Из этого следует, что у вас, у русской, волосяной покров гуще, чем у меня, у француженки, – ехидно заметила Эмили.
– Вполне возможно, – парировала Елизавета. – Сравним? Мсье Линней, как натуралист, мог бы выступить в качестве судьи.
Эмили залилась краской. Линней, казалось, чем-то подавился и потерял дар речи.
Эмили оправилась раньше Линнея.
– Мсье Линней, вы ведь планировали заняться сбором образцов местной флоры, не так ли? – спросила она многозначительно.
– А… да… я планировал собирать… Буду рад, если вы мне поможете…
– О, как увлекательно, – вполне миролюбиво перебила его Елизавета.
– Думаю, это занятие покажется вам ужасно скучным и утомительным, – попыталась отвязаться от нее Эмили.
– Я сама решу, что для меня скучно, а что нет, – высокомерно заявила Елизавета.
– Цесаревна, мы с вами могли бы поупражняться в стрельбе по мишеням, – вмешалась в разговор Креси.
– Простите, что?
– Ранее вы изъявляли желание поохотиться.
– да, хотела, – ответила Елизавета, задумавшись и наивно глядя в лицо Креси. – Я думала, именно этим мы и занимаемся.
Креси поманила ее пальцем. Елизавета пожала плечами и пошла за ней.
– Адриана, ты не против? – спросила Креси. – Обещаю, все будет в порядке.
– Нет, не против. Я как раз хочу побродить немного в одиночестве.
– А мне бы этого не хотелось.
– Я буду в пределах видимости кораблей и под их защитой, – пообещала Адриана.
Креси кивнула. Они с Елизаветой направились назад к кораблям, а Линней и Эмили пошли вдоль кромки леса.
– И вы двое, смотрите не потеряйтесь.
– Не потеряемся, – заверил ее Линней.
Голос его прозвучал как-то уныло. Адриана догадалась: он, очевидно, ждал нагоняя от Эмили за то, что ввязался в словесную перепалку с Елизаветой.
Адриана в плотном окружении деревьев осталась совершенно одна. Шлейф ее амазонки задевал ветки деревьев. Казалось, только этот звук нарушал тишину леса. До нее донесся чей-то крик и последовавший за ним звук выстрела мушкета. Она решила, что началась охота. Очевидно, Эркюль разуверился в том, что ему удастся что-нибудь купить у местных жителей. Их было здесь много – странного вида люди, со смуглыми лицами и трудно произносимыми именами, ведущие примитивный образ жизни, подобно коренным жителям Америки. Приземляясь, они выбрали место подальше от их жилищ, чтобы не пугать. Эркюль отправился к ним в сопровождении отряда, захватив товары для обмена.
И она не поверила своим глазам, когда несколькими минутами позже увидела его едущим довольно быстро по лесу верхом на коне. Он вертел по сторонам головой, будто искал что-то или кого-то.
И как гром среди ясного неба, Адриану осенило – он, наверное, ищет ее. После попытки Ирины убить ее она избегала встреч с Эркюлем. Он, должно быть, хочет поговорить с ней. Конечно же, этот разговор неизбежен, но только не сегодня, она не хочет вызвать новую вспышку ярости Ирины. Особенно ей не хотелось заводить этот разговор здесь, в лесу, это могло вызвать всевозможные толки и подозрения. Адриана подобрала шлейф, чтобы он не шуршал, и спряталась за ствол большого дерева, ожидая, когда Эркюль проедет.
Когда она выглянула из-за дерева, Эркюля нигде не было.
– Почему ты прячешься?
Пораженная, Адриана резко обернулась. Женщина стояла и смотрела на Адриану.
На ней была одежда из шкур и меха животных, аккуратно скроенная, украшенная костяными пластинами и вышивкой. Женщина была смуглой, с узкими миндалевидными глазами и показалась Адриане невероятно знакомой.
– Василиса Карева?
– Нет, это не мое имя.
Адриана присмотрелась повнимательнее. Сходство было поразительное, но это, конечно же, была не Василиса. У этой женщины нос был шире и глаза не черные, а карие. И лицо у Василисы было таким же белым, как и у Ирины, у незнакомки – значительно смуглее. Она говорила по-русски, но с очень сильным акцентом:
– Простите, мне показалось, я вас знаю.
