Она решила пойти за ним, но нога зацепилась за что-то, и Лейла упала. Крик, сорвавшийся с ее губ, не был фальшивым.
Молодой человек спокойно подошел и помог ей подняться.
— Спина… боль убивает меня. — А вот это была ложь. — Донеси меня до кровати.
Охотник вновь шагнул к выходу.
— Подожди! Что это была за штука? Если уйдешь, оно может вернуться. Прошу, останься со мной.
Юноша обернулся.
— Ты же знаешь, я ваш конкурент.
— Ты мой спаситель. Мой и Грова. Если братья вернутся, я не позволю им тронуть тебя и пальцем.
— Сперва я должен сказать тебе кое-что, — ровно продолжил молодой человек. — Я убил твоего брата Нолта.
Лейла выпучила глаза. Дикий гнев охватил ее. Похоже было, что она собирается кинуться на Ди, но тут плечи девушки поникли.
— Ясно, — оцепенело пробормотала она. — Значит, мой брат убит… Думаю, я понимаю почему. В смысле, он напал на тебя, верно? Подожди не уходи. Я хочу, чтобы ты побыл со мной хотя бы еще немножко.
…Должно быть, что-то еще, кроме ее тоскливой мольбы, остановило ледяного юношу. Он вернулся в спальню. Лейла лежала на кровати, а молодой охотник прислонился спиной к стене, вновь глядя на девушку сверху вниз.
— Почему ты спас меня, не раз, а уже дважды? — спросила она.
— У меня было время.
— Значит, ты уже не гонишься за аристократом?
— Я выяснил, куда он направляется.
— О, а может, ты будешь столь любезен, что поделишься информацией? Братья были бы страшно рады.
— Так это и есть твой немощный брат? — ответил вопросом на вопрос юноша, даже не посмотрев на Гровека.
— Угу. Честно говоря, он не может ни ходить, ни делать что-либо с самого рождения.
— Но, кажется, вместо этого он способен на кое-что другое.
Изумление промелькнуло в глазах Лейлы, но она быстро пришла в себя.
— А ты странный, знаешь? Дважды спасаешь конкурента и все такое. При этом без зазрения совести приканчиваешь одного из моих братьев. Что, боишься навлечь позор на свой меч убийством женщины?
— Если ты нападешь на меня, я убью тебя.
Бесстрастные слова Ди заставили Лейлу побледнеть. Она знала, что юноша серьезен. За красотой этого молодого человека скрывалось смертоносное мастерство бойца. И все же, пока их взгляды были скрещены, Лейла не задумываясь подставила бы шею под клинок Ди. Мысль о том, что она даже хочет, чтобы он убил ее, колыхалась в голове, точно колдовской туман, переворачивая мозг и сердце. Такова, должно быть, была сила дампира — сила потомка аристократов.
— Ты странный парень, — повторила Лейла. — Что, не хочешь даже спросить, куда отправились мои братья? Если бы я не очнулась, ты бы просто ушел, так? Как тень. Как ветер. Дампиры все такие?
— Давно ты стала охотником?
И вновь неожиданный вопрос сбил Лейлу с толку.
— Давно ли? Сколько себя помню, я всегда им была. Я просто не могу жить иначе.
— Эта работа не для женщин - если ты наслаждаешься преследованием жертвы, значит, ты уже больше не женщина.
— Да ты прямо сама вежливость! Держи свое мнение при себе. — Лейла отвернулась. Любой другой мужчина заработал бы от нее за подобное оплеуху или даже нож в сердце. Но поскольку этот юнец говорил, как обычно, равнодушно, не упрекая и не дразня, что-то в его словах задело Лейлу. — На этом этапе игры я не могу свернуть с пути, — прервала она молчание. — На моих руках слишком много крови.
— Она сойдет, если умыть их.
— Зачем вообще говорить так? Пытаешься вывести меня из охоты?
Молодой человек шагнул к двери.
— В следующий раз, когда мы увидимся, — сказал он, — лучше тебе забыть эту маленькую беседу и просто начать стрелять. Я больше не могу задерживаться.
— Так я и сделаю, — буркнула Лейла, но в глазах ее была печаль.
— Твои братья не станут поднимать шумихи из-за потери одной маленькой сестренки. — Сумеречная фигура растворялась в солнечном свете. — Любая девочка, которая, лежа при смерти, зовет маму, не годится в охотники.
И юнец ушел. Исчез, растаял, как изгнанная светилом тень.
Но слова его продолжали звенеть в ушах Лейлы.
Глаза девушки сверлили закрытую дверь, и странная мягкость расплывалась в них. Лейла уже шагнула к выходу, но тут костистые пальцы поймали ее за рукав.
— Гров?!
— Лейла… ты же не станешь слушать… то, что сказал тебе этот парень, да? — голос из-под одеяла звучал глухо и отрывистр. — Не станешь его слушать… не уйдешь, не бросишь меня и остальных… да, Лейла? Не забывай…
— Замолчи!
Лейла попыталась сбросить тощую руку, но та оказалась весьма цепкой.
— Никогда не забывай этого, Лейла, — просипел Гровек. — Ты принадлежишь нам всем…
III
Скрытые тенью, Кайл и Боргов, точно ящерицы, прилипли к скале, нависающей над деревней барбароидов. Гора, непреодолимая для обычного путешественника, не устрашила и не задержала братьев.
Распростершись на плоском плато, Кайл изучал в электронный бинокль деревню. Потом он поднял голову и обратился к Боргову:
— Проклятие! Карета и Те, кто в ней, въехали в лес, но оттуда не появились. Как считаешь, может, они уже выскользнули тем же путем, что и прибыли?
— Не знаю, — покачал головой великан. — И едва ли мы можем просто вломиться туда и поинтересоваться, верно?
Кайл промолчал. Каким-то образом им удалось взобраться на гору и остаться незамеченными, но даже эта пара ловких дьяволов не рисковала проникнуть в деревню. Их охотничьи инстинкты говорили им, что при свете не стоит подходить к поселку ближе.
Деревня барбароидов выглядела заурядным уединенным селом без каких-либо признаков часовых башен или наблюдательных вышек, но неописуемой формы скалы и деревья, несомненно, скрывали чьи- нибудь острые, как копья, глаза.
Обмениваясь лишь взглядами, братья решили отправиться к барбароидам ночью, когда караулы будут ослаблены.
Братья Маркус знали, что аристократ, владелец кареты, обратился к жителям деревни, рассчитывая нанять охрану. Охотникам, конечно, хотелось расправиться с вампиром прежде, чем он осуществит свои намерения, но теперь дела зашли слишком далеко, и рассчитывать на везение не приходилось. Братья совершенно не были уверены, что им удастся прорваться сквозь толпу уродцев — которые в бою были не слабее, а то и много сильнее их — и завершить начатое.
Так что в нынешних обстоятельствах оставалось только ждать выезда кареты, хотя и на это они не
