благодарно скользнуло по волосам.
«Ешь. Это можно. Это насытить тело», — тут же возникли образы.
Александр повертел в руках плод.
— Как это едят-то хоть, — спросил беззлобно и сам порадовался тому, как ровно прозвучал голос.
Он был спокоен. И, кажется, впервые за много лет не играл.
Когда дверь отворилась, на пороге показался уже знакомый Богданову офицер. Вообще, персонал замка, общавшийся с космонавтами, был не велик. Игорь знал в лицо почти всех. Офицера, который так и не представился, двух официантов, каждый раз жутко волновавшихся, когда кто-либо из землян обращался к ним, и солдат. Причем конвой всегда был один и тот же. И хотя люди в форме обычно похожи один на другого, Богданов не сомневался, их стерегли именно те парни, которые присутствовали при посадке и тряслись с ними в грузовике. Видимо, это делалось из соображений секретности.
— Доброе утро, — поздоровался офицер, как всегда спокойный и равнодушный. — Фюрер ждет капитана Игоря Богданова для беседы.
— Только меня? Я хотел бы взять с собой экипаж.
— Это неофициальная беседа. Прошу вас проследовать за мной.
И он вышел.
— Идите, потом расскажете. — Кадзусе спокойно лежал на нарах.
Игорь вышел за дверь, где попал в привычную компанию. Трое вооруженных солдат и офицер.
— Пойдемте.
Богданов сделал несколько шагов в сторону, но его придержали.
— Нет-нет, не туда. Сегодня мы пойдем другой дорогой.
Судя по всему, до этого они перемещались по официальной части замка. Сейчас Игоря повели через специальные коридоры, предназначенные, видимо, для прислуги. Или для каких-то других, особых целей.
Это была своего рода оборотная сторона замковых анфилад. Тут не было колонн и картин. Серые стены, камень под ногами. Но при этом элементы готического декора все же присутствовали и здесь. Потолки неизменно были стрельчатыми, стены делились на ровные промежутки полуколоннами. Только ниши для освещения тут были иными, без вездесущих витражей. Просто отверстия в стенах, из которых лился неровный, но яркий свет. Игорь заглянул в одну из таких дыр, увидел что-то вроде древней лампы накаливания и потом еще долго тер глаза, перед которыми плавали огненные гусеницы.
Пару раз им навстречу попадались люди, судя по одежде — прислуга. Они испуганно прижимались к стенам и опускали глаза. Один раз Игорь успел заметить на себе заинтересованный взгляд девушки в белом передничке. Богданов оглянулся и увидел, как она поспешно исчезает в боковом ответвлении коридора.
— Куда мы идем? И почему такими путями? — спросил Игорь у офицера.
— Это служебные помещения, — ответил тот, широко шагая. — Бывает, что через них пройти легче и быстрее, чем по официальным коридорам. Иногда мы пользуемся этими переходами, чтобы не тревожить высоких гостей замка.
— Сейчас как раз такой случай?
— Почти.
— Настоящий средневековый замок, — уже ни к кому не обращаясь, сказал Богданов. — Тайные коридоры, стража, темницы, только призраков не хватает.
Офицер посмотрел на него как-то странно, то ли призраки все же были, то ли еще чего… Мысль о привидениях посетила Игоря еще раз, когда из затемненного бокового коридора неслышно вынырнула фигура и остановилась перед конвоем.
— Герр Бруннер! — Голос был довольно приятный, даже музыкальный, однако в нем слышались такие нотки, от которых волосы невольно становились дыбом. — Куда же вы так торопитесь?
Офицер, а именно к нему обращался незнакомец, резко остановился. Его рука метнулась к кобуре.
Человек, увидев этот жест, миролюбиво развел руки в стороны.
— Я вас напугал?
Из-за спины незнакомца вышли двое в серебристой форме, той самой, которую Игорь видел мельком, когда их разводили по камерам. Солдаты, шедшие за Богдановым, тоже сделали шаг вперед. Игоря отодвинули к стене. Офицер молчал.
— Тише, тише, господа, — снова заговорил незнакомец. — Мы тут по делу.
— Мы тоже, — ответил офицер, которого, как оказалось, звали Бруннер.
— По какому же?
— Это дело касается только фюрера.
— А кого вы сопровождаете, герр Бруннер?
— Это дело касается только фюрера, герр Клейнерман.
— Кто вам сказал? Сам фюрер?
— Не ваше дело.
— Не забывайтесь, герр Бруннер. Я выше вас по званию. И, к тому же, старше.
— Мы работаем в разных ведомствах, герр Клейнерман. Дайте нам пройти. Я выполняю приказ.
Клейнерман подошел ближе, свет упал на его лицо. Игорь увидел немолодого человека, один глаз которого был закрыт черным платком. Из-под повязки змеился по лицу глубокий жутковатый шрам. Уцелевший глаз смотрел цепко, внимательно.
— Чей приказ? — Клейнерман повторил вопрос, не глядя на Бруннера. — Это фюрер приказал прятать этих людей от Великого Учителя?
— Не в моей компетенции — обсуждать приказы руководства. Это дело касается только великого фюрера. Не думаю, что он заинтересован в том, чтобы что-либо скрывать, — сухо ответил офицер.
— Вот это верно, герр Бруннер. — Клейнерман обернулся к нему. — Шила в мешке не утаишь.
— Позвольте нам пройти.
В коридоре позади Богданова затопали чьи-то сапоги.
Лицо Клейнермана осветилось улыбкой, которая вскоре угасла.
Игорь обернулся.
Позади него стояло еще пять солдат в черной форме и при оружии. Явно не их рассчитывал увидеть здесь мужик со шрамом. Он отошел назад и коротко отсалютовал Бруннеру.
— Хайль.
Офицер ответил тем же, и конвой пошел дальше. Теперь в усиленном режиме.
— Что это было? Кто это? — спросил Игорь.
— Это мелкое недоразумение, герр Богданов. Прошу вас не обращайте на него внимания. — Голос Бруннера звенел от волнения.
Вскоре они вышли из служебных переходов в большое помещение, более всего похожее на лазарет. Белые халаты, занавески, кровати. В больших шкафах с застекленными дверями — склянки, коробочки.
«Лаборатория, — сообразил Богданов. — Как бы опыты ставить не начали…»
Из-за белой занавеси вышел улыбающийся фюрер.
— Господин Богданов, добрый день. Простите, что заставил вас совершить такое длительное путешествие.
Бруннер вышел вперед и что-то шепнул Дитриху на ухо. Тот, не теряя улыбки, вздохнул.
— Спасибо.
И офицер, вскинув руку, удалился.
Фюрер подошел к Игорю вплотную, аккуратно взял его под руку.
— Знаете, господин Богданов, я хотел вам кое-что показать. Так сказать, поделиться нашими достижениями.
— Похвастаться? — принял фамильярную игру Игорь.
Дитрих Мюллер засмеялся.
— Ну, что-то в этом роде. Знаете, мой учитель говорил, что для того, чтобы расположить к себе
