) постепенно набрала силу, точно так же, как недавно стихала. К этому времени директор Ардей, опираясь на трость и заметно прихрамывая, вел их к Читэм-Лодж. Вскоре музыка замолчала снова… но на этот раз просто выключилась, как и в предыдущее утро. Издалека, пролетев Бог знает сколько миль, донесся слабый звук выстрела. А потом мир вдруг совершенно затих, дожидаясь, пока ночь уступит место дню.
19
Когда первые красные лучи солнца начали пробиваться сквозь кроны деревьев на восточном горизонте, они увидели, как первые группы мобилопсихов сплоченными рядами покидают футбольное поле, направляясь в центр Гейтена и в прилегающие микрорайоны. Ряды эти чуть потеряли в сплоченности, когда они спускались по пологому холму к Академической авеню, а вели себя мобилопсихи точно так же, как и раньше, словно перед самым рассветом не произошло ничего экстраординарного. Но Клай им не доверял. Он полагал, что они должны как можно быстрее попасть на «СИТГО», этим днем, если они вообще собирались реализовать этот план. Выход из убежища в светлое время суток означал, что, возможно, придется убить кого-то из них, но, поскольку всем стадом они передвигались только утром и вечером, Клая такой риск не смущал.
Они наблюдали за «рассветом мертвым», как называла это зрелище Алиса, из окна гостиной. Потом Том и директор пошли на кухню. Клай нашел их за столом. Они сидели в лучах солнечного света и пили холодный кофе. Прежде чем Клай начал рассказывать о своем плане, Джордан коснулся его руки.
– Некоторые из безумцев еще здесь, – и добавил, понизив голос. – Кое с кем я учился.
– Я думал, они все отовариваются сейчас в «Кмарте», выискивая что-то особенное, – откликнулся Том.
Алиса появилась в дверях.
– Вам лучше бы посмотреть. Не уверена, новая ли это ступень… уж не знаю, как назвать… скажем, в их развитии, но возможно, так оно и есть. Даже наверняка.
Мобилопсихи, которые остались в Академии (Клай прикинул, что их порядка сотни), вытаскивали трупы из-под трибун. Поначалу просто перетаскивали их на автостоянку к югу от поля и за длинное низкое кирпичное здание. Потом возвращались за новыми.
– Это здание – крытый манеж, – пояснил директор. – Там также хранится спортивный инвентарь. За зданием – крутой обрыв. Я полагаю, они сбрасывают тела вниз.
– Будьте уверены, – Джордану определенно было нехорошо. – Внизу болото. Они сгниют.
– Они все равно гнили, Джордан, – мягко заметил Том.
– Я знаю, – мальчик чуть не плакал, – но на солнце они сгниют быстрее, – пауза. – Сэр?
– Да, Джордан?
– Я видел Ноя Чатски. Из вашего Драматического клуба.
Директор похлопал его по плечу. Побледнел.
– Не обращай внимания.
– Это трудно, – прошептал Джордан. – Однажды он сфотографировал меня. Своим… вы понимаете, чем.
Потом их ждал еще один сюрприз. Два десятка этих рабочих пчелок безо всяких дискуссий отделились от остальных и, образовав клин, напомнивший мигрирующих гусей, направились к разбитым теплицам. Среди них был тот, в ком Джордан опознал Ноя Чатски. Остальные с мгновение наблюдали за уходящими, а потом по трое в ряд, вернулись к прерванному занятию, вновь принялись доставать трупы из-под трибун.
Двадцать минут спустя вернулась команда, направленная к теплицам. Некоторые шли с пустыми руками, но большинство катили тачки или ручные тележки, которые использовались для перевозки мешков с известью и удобрениями. Скоро мобилопсихи грузили трупы на тачки и тележки, и работа у них пошла веселее.
– Это шаг вперед, все точно, – сказал Том.
– Больше, чем один, – не согласился с ним директор. – Уборка дома, использование для этого инструментов.
– Мне это не нравится, – заметил Клай.
Джордан посмотрел на него, бледный, выглядящий куда как старше своих лет.
– Не только вам.
20
Спали они до часу дня. Потом, убедившись, что сборщики трупов работу закончили и ушли в город, чтобы присоединиться к остальным в поисках еды, спустились к облицованным плитняком колоннам. Алиса раскритиковала предложенный Клаем вариант: он и Том должны все сделать сами. «Не нужно изображать Бэтмена и Робина», – сказала она.
– А мне всегда так хотелось быть Чудо-мальчиком,[90] – с легким пришепетыванием воскликнул Том, – но когда она сурово глянула на него, а ее рука сжала миниатюрную кроссовку (уже заметно потрепанную), дал задний ход. – Извини.
– На другую сторону улицы, к заправочной станции, вы можете пойти вдвоем, – сказала она. – В этом как раз есть смысл. А мы будем прикрывать вас с нашей стороны улицы.
Директор предложил оставить Джордана в Лодж. Прежде чем мальчик успел отреагировать, а отреагировать он намеревался очень бурно, Алиса спросила: «Как у тебя со зрением, Джордан?»
Он ей улыбнулся, и в глазах вновь читалась восхищение.
– Нормально. Жалоб нет.
– Ты играл в видеоигры? В которых стреляют?
– Конечно, часто.
Она протянула ему свой пистолет. Клай заметил, как по его телу пробежала дрожь, когда их пальцы соприкоснулись.
– Если я прикажу тебе прицелиться и выстрелить… или прикажет директор Ардей… ты это сделаешь?
– Конечно.
Алиса повернулась к Ардею, на лице извинение соседствовало с вызовом.
– Ни одна пара рук не будет лишней.
И теперь они были здесь, а заправочная станция «Роща на Академической» – там, на другой стороне улицы, чуть ближе к центру города. От колонн они видели и другую вывеску, меньших размеров, но надпись на ней тоже легко читалась: «„АКАДЕМИЧЕСКАЯ“ – ЗАПРАВКА СП[91] ». У бензоколонок стоял один-единственный автомобиль, с открытой водительской дверцей. Запыленный, вроде бы давным-давно брошенный. В здании заправочной станции вышибли большое окно, выходящее на бензоколонки. Справа от здания, в тени вязов, в этой северной части Новой Англии они выживали редко, стояли два грузовика-цистерны с пропаном. По борту каждого тянулись надписи: «„Академическая“ – заправка СП» и «Обслуживаем южный Нью-Гэмпшир с 1982 г.»
На этом отрезке Академической авеню мобилопсихи не просматривались, но в большинстве домов на крыльце перед дверью стояла обувь. В большинстве, но не во всех. Поток беженцев, похоже, иссякал. «Слишком рано об этом говорить», – предупредил он себя.
– Сэр? Клай? Что это? – спросил Джордан. Он указывал на середину Академической авеню, которая, естественно, оставалась шоссе 102, пусть в это и с трудом верилось в солнечный тихий день, когда тишину нарушало только пение птиц да шелест ветра в кронах деревьев. Джордан указывал на надпись, нанесенную на асфальт ярко-розовым мелком, но с такого расстояния Клай не мог разобрать слов. Покачал
