сильнее. И хотя признаваться в этом очень трудно — мне нравились ваши послания, несмотря ни на что — но думаю, будет нечестно и дальше тешить вас несбыточными надеждами. Я многое переосмыслила, пока была оторвана от всего, что привычно и дорого стало моему сердцу. Мечты — это одно, а любовь можно испытывать только к тем, кто рядом с тобой, кто готов каждый миг жизни делить и горести и радости, заботиться о тебе и принимать твою заботу. Ежедневно, постоянно, а не по выходным и по праздникам. Возможно, что-то и могло получиться, окажись вы рядом, но сомневаюсь, что этому суждено сбыться. Быть может, я не нашла еще свою судьбу, но чувствую, что это случиться очень скоро.
Потому, прошу вас, не мучьте больше ни себя, ни меня. И не держите на меня обиды, я очень ценю то, что было у нас, и это навсегда останется со мной. Будьте счастливы и прощайте.
Диана Морозова, 7 сентября 2075 года»
Хотелось бы не так сумбурно высказаться, но перечитывать не было сил. Тем более, что вопреки всякой логике, и содержанию письма, я все еще надеялась получить от него ответ, узнать, что он хотя бы не сердиться на меня.
Вздохнув, отправила. Тихий шорох возвестил, что письмо улетело к адресату.
А знаю ли я на самом деле, кого люблю, и с кем хотела бы остаться на всю свою жизнь? Пожалуй… Но пока это глубоко в моем сердце, и даже думать об этом рано. Возможно, момент, когда осуществление этих надежд станет реальностью, наступит совсем скоро. Быть может и завтра, или через месяц. Но вот, чему меня точно научила жизнь — так это терпеливо ждать. Я подожду.
И в этот момент, разметав всю с таким трудом собранную решимость, пришел ответ. В стихах, а как же иначе?!
Да-а-а. И что тут скажешь?! Верно тогда Серж сказал про «друга». Не нравится оно тем, кто ждет большего. Противоречивый, однако, поклонник мне попался — уже давно не «друг», но и любить не хочет. Намекает, что любит вопреки своим желаниям? Эх, никогда мне не понять мужчин! Можно ли в таком случае требовать, чтоб они понимали меня.
Перечитав стихи еще раз, загрустила. Что-то роковое почудилось в них, безысходность какая-то. Видимо, тут от меня уже ничего не зависит. Но ясно было одно — парень явно хотел, чтобы я жила и была счастлива. Если и неправильно растолковала, так это уже не мои проблемы. А не надо было стихами изъясняться! Так что очередной ответ ушел короткий: «Спасибо!». Надеюсь, поймет. Хотя и это неважно.
Бесшумной тенью рядом с кроватью соткался Кроха, блеснул в темноте глазищами и толкнулся носом в ладонь, дескать: — «Почему не спишь? Все ведь тихо».
— Отвлекли! — улыбнулась я, радуясь, что он так вовремя. А то бы мучилась до утра, утопая в философии и сомнениях.
Верный телохранитель довольно заурчал от почесывания за ухом и тут же подставил второе. Все верно — мечты и надежды это одно, но рассчитывать можно только на тех, кто рядом. Под это успокаивающее ворчание я и заснула.
Утром, как ни странно, вскочила совершенно бодрая и выспавшаяся, за три минуты до будильника, заведенного на визорах. Предстоял долгий день, полный забот, и, кажется, я была к нему готова.
Глава 27
Коротким, однако, вышло мое возвращение в цивилизацию…
Взгляд блуждал по изысканной обивке салона коптера, посреди которого совершенно неуместной кучей громоздились припасы и прочие необходимости для выживания в дикой местности. Лица моих спутников, если не считать Кроху — этот, похоже, дрыхнет, как ни в чем не бывало, свернувшись на полу поверх двух сложенных палаток — напряжены и хранят печать затаенной тоски. Ну а как иначе — ведь сейчас Рысь, на пределе возможностей своих и машины, гонит коптер в сторону самых глухих уголков этой дикой планеты….
Опять не знаю — смеяться или плакать. Общество диких и свирепых зверей, не имеющих ни малейшего страха перед человеком, оказалось уютнее и безопаснее, чем человеческое общество. «Человек разумный» в очередной раз оказался самым жестоким и опаснее, чем самые страшные хищники. Они ведь убивают исключительно для пропитания, а вот люди способны уничтожить мир просто так — ради полной абстракции, вроде власти или денег.
Так что теперь мы попытаемся забиться в самый дальний угол от явившихся на Прерию карателей и пожить некоторое время вне ставшей смертельно опасной цивилизации. Мне-то, вроде как, не привыкать, тем более, что подготовлены мы гораздо лучше — сможем устроиться с большим комфортом, чем когда из всех достижений цивилизации был один нож и револьвер с тридцатью патронами. А вот спутники явно сомневаются, гадая, что лучше — клыки местного зверья, или «егоза» фильтрационного лагеря. Хотя, думаю, увиденное в городе разрешило все их сомнения.
Мысли в очередной раз пробежали по замкнутому кругу и вернулись к недавним событиям. А ведь как хорошо всё начиналось…
Мое возвращение к людям совпало с резким улучшением ситуации в городе. События эти были явно неспроста, но в подоплеке происходящего разобраться за полтора дня не оказалось никакой возможности, приходилось принимать как данность. Буквально после завтрака мы вдруг узнали, что на планете резко
