но стоило мне дойти до девчонки, как она схватила меня за руку и крикнув: «Бежим!», бросилась к трапу. Дверь распахнулась и захлопнулась, едва пропустив нас.
— Вы чего? — на этот раз побледневшим выглядел даже Серж.
— Что там, Рысь? — требовательный вопрос Марата остался без ответа.
Пришлось отвечать мне:
— Кто-то там есть, большой и страшный. — Усиленное сердцебиение потихоньку снижалось. Ох, не простое это место, Прерия! Вот откуда взяться зверю на этой ледяной скале.
— Рысь? — Серж остановил сердитую девушку, направлявшуюся в кабину. — Сбрось запись визоров, пожалуйста.
Она повернулась к нему и с жаром пояснила:
— Я правда видела! Оно шевелилось! Что-то большое, белое! Это правда.
— Да я верю! — Серж незаметно показал кулак скептически хмыкнувшему Марату. — Сбрось запись, будь хорошей девочкой!
Рысь вздохнула и, видимо, выполнила его просьбу.
— Всё? Мне можно идти?
Но Серж ее уже не слышал. Уставился в окуляры, сосредоточенно работая с виртуальной клавиатурой.
Марат протянул руку к Рыси, но та увернулась, даже не взглянув на него. Помириться захотел, или еще что? Взгляд, брошенный им вслед девушке, выражал досаду и недовольство — вот только собой или ею, непонятно.
— Есть! — коротко проговорил Моретти.
На появившемся виртуальном экране мы увидели белого зверя. Моя испуганная фигура почти не заслоняла этого монстра.
— Боже! — пробормотал Марат, до которого, наконец, дошло.
— Прошу знакомиться, — мрачно объявил Серж, — сумчатый лев собственной персоной. Рысь, девочка моя, мы можем взлететь?
Повисло молчание, пока Рысь делала запрос.
— Нет! — наконец произнесла Оля. — Вылет запрещен. Еще час, как минимум…
Парни переглянулись и насупились. В коптере повисло молчание. Я прислушивалась, но кроме завываний ветра различить было ничего невозможно. Иногда наступала тишина. Лица парней были бледными и напряженными, наверное, тоже пытались что-то уловить.
Сколько такое длилось, не знаю, и вдруг мне послышалось громкое фырканье, и сразу следом скрип снега.
Лицо Марата стало каменным, ничего не разберешь. Серж что-то смотрел в визорах, и оторвавшись настороженно глянул в окно. Первой нарушила молчание Леночка, не выдержав сгустившегося в салоне напряжения:
— Он нас не сбросит? — тоненько спросила она.
— Скажешь тоже! — взорвался молчавший до этого Егор. — Постучи по дереву!
— Тише вы! — рявкнул Марат.
В снова установившейся тишине теперь все явственно услышали хруст снега. А потом завыл ветер, заглушив другие звуки.
Так прошло минут десять, а казалось — вечность. Нервы у меня явно не выдерживали, внутри всё дрожало. За что нам такое? Я вздрогнула, уронив на пол браслет, подарок Стешки, который бессознательно вертела на руке.
— Ди! — раздраженно начал Марат, но осекся.
— Одень, — Серж поднял с пола браслет и протянул мне. — А интересно, в коптере можно стрелять, если он сюда влезет?
— Что значит — влезет? — вырвалось у меня.
— Если хотите отсюда улететь, то нет! — подала голос Рысь.
— Что нет?
— Нельзя стрелять? — разочарованно переспросил Марат. Глубоко вздохнул и криво улыбнулся, — Ди, эти сумчатые львы любят забираться во всякие щели. Рысь, а стекла у нас выдержат удар лапой?
— Приготовим ножи, значит! — Серж вытащил откуда-то довольно длинный ножик и пояснил. — Ну, если разобьет стекло и просунет лапу, можно быстренько ее отсечь.
— Ага, счаз! — зло возразил админ. — Если уж он решит залезть, ничего отсечь ты не успеешь.
— Рысь, — позвала я. — Там как, еще не пускают?
— Ди, — лицо Оли на голоэкране выглядело страшно бледным. — Я связываюсь с ними каждые пять минут. Пока ничего нового.
— А если приоткрыть дверь и выстрелить? — поинтересовался Егор.
— Не вздумай! — это Марат, — убить вряд ли удастся, разозлить же — наверняка. Ты видел его размеры? Он просто разорвет коптер пополам, и пообедает.
После его слов стало совсем жутко. А потом коптер заметно качнуло.
— Черт, — схватился за поручни Марат. — Рысь, мы не можем просто перелететь на другое место?
— Нет.
— А как там у него с разумом? Сообразительный, в смысле? — спросил Серж Марата, когда покачивание остановилось, — догадывается что внутри еда?
— Какая еще еда? — возмутилась я.
— Кто его знает?! — проворчал Токаев. — Блин, ничего не видно! Это ж надо так попасть! Рысь, додумалась, где нас посадить — прямо в лапы льву.
— Если бы вы там не справляли свои дела, — возмутилась Оля, но, не договорив, замолчала.
— То что?
— Успокойся, Марат!
— Ди, ты что, не понимаешь? Мы здесь в ловушке.
— Что?
— Если срочно не улетим, будем съедены заживо.
— А если он дверь выломает? Мы улететь сможем? — это Егор ожил снова.
Перспективы открытой двери вызвали бурную дискуссию у мужчин. Эти придурки даже пытались юморить, а у меня уже в глазах потемнело. Вспомнился разом кабанчик, жующий голову Камаля. Затошнило.
— …а Марата — первого, — говорил Серж, — он ближе всех.
— Итальянцы вкуснее, — возражал тот.
— Заткнитесь! — вдруг выпалила я.
— Рысь, а если…
— Немедленно прекратите!
Все замолчали и смотрели на меня очень странно.
Сердито опустив кресло, я подтянула поближе шерстяное покрывало. Слушать и дальше, изнывая от страха и неизвестности, я просто не могла.
— Я спать! — закрыв глаза и почувствовав новый толчок, качнувший коптер, твердо добавила. — Будут есть — разбудите!
Как удалось после этого уснуть, непонятно, но все-таки получилось — и почти сразу. Мне снилось, что я плыву на большом корабле, и мы никак не можем пристать к красивому городу на побережье. Казалось вот-вот, но город начинал таять…
Кто-то тряс меня за руку. Я зажмурилась крепче, все вспомнив, и слабо спросила:
— Что? Моя очередь?
Взрыв хохота заставил вскочить. А потом смотрела, как эти негодяи смеются.
— Что случилось?
— Все в порядке, Ди, — Марат глубоко вздохнул, успокаиваясь, — улетаем. Никого там нет.
Я быстро глянула в окно, невольно залюбовавшись картиной. «Мороз и солнце, день чудесный…» —
