Не важно, главное он мне предан, как никто из людей. Вот в ком сомневаться даже в голову не придет. А в ком я сомневаюсь? В Марате? В Сержио? Честно говоря, никого из них я толком и не знаю. Ни кто они, ни откуда взялись. Мало ли, что в Гугле работают, но ведь досье на них я не видела. А способности Марата стали сюрпризом. Что еще он умеет, мой брутальный админ? А Сержио, этот веселый итальянец… Так много всего знает об оружии, да и детство его на улицах Палермо… Из бедной семьи? Еще он много путешествовал вроде бы.
Да-а. Ничего я о них не знаю. Но все равно уверена в том, что ко мне они относятся хорошо. Этого достаточно?
Есть еще незнакомец, которому я так и не ответила на пушкинский стих — «Что в имени тебе моем…». И что с ним-то делать? Мало мне мужчин вокруг и Крохи в придачу? Может, ну его, забить и забыть — как выражается Серж? Или все же ответить?
От пришедшей в голову мысли, я даже села на кровати, отчего Кроха на коврике недовольно дернул ухом. Ничего, дружок, терпи. Сам не захотел спать в гостиной, где в твоем распоряжении был бы целый диван.
А мысль пришла, что не обязательно же мне писать этому странному адресату бессмысленные послания. Можно ведь и совета спросить, как у независимого эксперта. А вдруг поможет чем-то?
Недолго думая, схватила визоры и стала строчить послание.
В коротких четких фразах описала своему незнакомцу появление Крохи, и какой переполох он навел. Может эта история заставит его улыбнуться? А потом была — не была, рассказала про Глеба. Всё. И про первую любовь, и как он якобы погиб, и теперешнюю его просьбу. Я не знала даже, какого совета жду, и дождусь ли. Поэтому вопрос в конце получился довольно дурацкий: «Что скажешь?»
Отправив послание, на этот раз очень большое, откинулась на подушки и бездумно смотрела еще некоторое время в незанавешенное окно на далекий темный небосвод, усыпанный чужими звездами.
Что меня ожидает дальше, даже завтра, я теперь не могла бы ответить. Смутное ощущение тревоги, и что все вокруг не просто, на этот раз никуда не делось. Пора взглянуть правде в глаза. Что-то странное творится вокруг — на этой чуждой и уже почти родной Прерии. И мне бы надо понять, разобраться, что именно. А не упиваться своими личными переживаниями. И разбираться начну прямо завтра. И первый вопрос, который стоит у меня на повестке дня — какого черта Гугл шлет на малоизученную планету, где творится что-то непонятное, молоденькую неопытную дурочку из богатой семьи, да еще как ведущую собственной программы, а не какого-нибудь прожжённого зубра? Да, пора трезво взглянуть на вещи и назвать их своими именами. Никто я в журналистике, и звать меня никак. Но это не повод отчаиваться и опускать руки, ведь нет? Это вызов судьбы. Это шанс показать, что я чего-то стою, пусть никто ничего от меня и не ждет.
Правду говорят, что утро вечера мудренее. Сколько сомнений вчера раздирало, даже по пустякам, а теперь мысли обрели какое-то подобие ясности. И будущее перестало казаться таким уж мрачным. В самом деле, напридумывала себе…
Спасибо Крохе, разбудил меня самым бесцеремонным образом, видимо, услышав будильник, который я блаженно проспала. Начал лизать мою ступню, а я ведь ужасно боюсь щекотки. Пришлось отдернуть ногу и зарыться поглубже под одеяло. Разбудить — это меня разбудило, но не до самого конца. Предпочла было еще немного подрыхнуть, пробормотав: «Отвяжись!»
Не тут-то было. Звереныш безошибочно отыскал вторую ногу и стал ласково покусывать пальчики острыми зубами. Этой пытки я не выдержала и взвилась на кровати, сердито сообщив ухмыляющейся мордочке, что сдаюсь и готова начинать день. А ведь только половина шестого! Почистив зубы и освежившись, я поплелась на балкон, где еще в день приезда установили тренажер, но уныло посмотрев на дорогую игрушку, решила воспользоваться другим способом разминки. Сняла халат, оставшись в майке и шортиках, и пошла выполнять задуманное.
Разгон взяла еще в тоннеле, чтобы не передумать, и, вылетев на площадку с бассейном с визгом, от которого удержаться не удалось, прыгнула в ледяную воду. Пробрало до костей. Стуча зубами, стала нарезать круг за кругом, работая всеми конечностями с максимальной быстротой. Привыкнуть все не удавалось, расслабиться тоже, утешало только, что не одна страдаю. Мой добрый охранник, не побоялся намочить шерсть и плыл за мной, пока ему это не надоело — после чего торпедой стал описывать круги раза в четыре быстрее меня, и каждый раз, обгоняя, шаловливо сверкал своими большими глазищами. Было совсем не похоже, что он разделяет мои страдания, скорее шельмец просто наслаждался. Ну, еще бы, у него-то шкура! Совсем выбившись из сил, я по ступенькам выбралась на мраморную поверхность площадки, как могла, отжала волосы и побежала обратно в спальню — вытираться и одеваться.
Рассмотрев одежду, которую прислали вчера вечером, выбрала себе миленький пятнистый комбинезончик с бежевой футболкой. Жилетку, пришлось одеть ту же, что носила уже два дня. Хорошо, Оля вчера постирала и высушила. Но по-серьезному, гардеробом нужно заняться и как-то разнообразить. Не дело ходить каждый день в одном и том же. Но не с шелковым платьем же револьвер носить, а расставаться с ним, либо таскать в сумочке я больше не собиралась. Разве что на прием опять пойдем, но тогда что- нибудь придумаю, как его скрыть.
Как ни рано поднялась, а Рысь уже хозяйничала на кухне, бодрая и деловая. Ароматный кофе подарил блаженство и явился прекрасным завершающим аккордом для зябкого утра. Есть еще совершенно не хотелось, но от крохотных свежеиспеченных хрустящих булочек и тончайших кусочков сочной буженины отказаться не смогла.
На вопрос, как она умудрилась все это приготовить, Рысь с улыбкой объяснила, что на самом деле готовое тесто она закупила еще в первый день и держала в морозилке. Разморозить и испечь с той кухонной техникой, что нам досталась от прежней владелицы вообще не проблема. А буженину купила с утра, у знакомого мясника в Сити.
— Ты летала в Сити? — поразилась я, — Но я ничего не слышала.
— Ну, коптер не такой и шумный, а звукоизоляция здесь неплохая. Только я на катере, извини, что не спросила разрешения.
— А! Да нет, можешь не спрашивать и пользоваться, когда он мне не нужен. А то, чувствую, будет себе стоять без дела. А ты что, умеешь водить катера?
— Ну конечно. У меня права категории «М».
Гордость, с которой она это произнесла, означала, что это круто, но я все же решила уточнить:
— Что значит «М»? Коптер и катер?
— Не, это значит всё! Разве что пилотировать космический корабль не имею права, но вообще-то могу. Обучалась азам.
— Здорово! — восхитилась я. — Так может, поедем сейчас на катере?
Радость Рыси мгновенно испарилась:
— Не, нам же надо в больницу, а туда на катере не подъедешь. Да и в Белый город обещала залететь за Маратом и Сержем. На коптере будет быстрее, а они нас уже ждут.
— В такую рань? — усомнилась я.
— В семь тридцать, как ты им и сказала, — ухмыльнулась Оля. — Мне кажется, они тебя боятся.
Кроха казался очень грустным, но взять его на работу я никак не могла. Попросив, чтобы он ждал меня дома, а не таскался неизвестно где, я не увидела согласия в огромных глазах, которые он невинно отвел в сторону. Но что задумал этот хитрюга, выяснять времени не было, потому, понадеявшись на русское «авось», махнула рукой и забралась в коптер.
Мальчики, правда, уже ждали на площадке у нашего отеля. Марат выглядел мрачным, быстро оглядев салон и не увидев Кроху, он вздохнул с явным облегчением, чем вызвал у меня непрошеный смешок. Пришлось сделать вид, что закашлялась, заслужив укоризненный взгляд Моретти.
— Не простудилась? — осведомился админ, к моему счастью, ничего такого не заметив.
— Да вроде нет, — пожала плечом, — а ты как?
— Нормально я, — буркнул он.
— Наконец, нашел себе домишко и съезжаю с отеля, — торжественно заявил Серж, отвлекая внимание на себя. Он занял место в салоне, оставив Рысь в одиночестве.
