она заметила присутствие другой жрицы и двинулась к ней. Та покорно ждала в стороне, где кончался коридор, и за спиной высилось высокой окно, открывающее вид на последнюю исчезающую звезду.
— Присматривай за ним.
Жрица кивнула и Одра пошла прочь. Мийя посмотрела ей вслед и бросила взгляд на дверь, где скрылся страж.
Иногда ему удавалось заметить, как меняют масло для чаш. Молодая ученица держала большой кувшин, изо всех сил стараясь не пролить ни капли. Вторая, чуть младше, следила за ней с таким видом, будто постигала тайны бытия. И пока первая лила пахнущее огнём и травами масло, Аджеха стоял и наблюдал, как оно играет, отражая огонь от факелов. Однажды ученица завидев его даже смутилась, за что тут же рассердилась на себя и уже с непроницаемым видом закончила работу, после чего поспешила скрыться.
Дни здесь тянулись не так, как в храме, где даже игры разума были открыты. Здесь же, не смотря на обилие сета и тепла, всегда оставалось нечто потаённое, о чём знает каждый, но молчит. Это ощущение не покидало Аджеху даже когда его в первый раз привели в подземные горячие источники, служившие жрицам местом омывания.
Еду ему приносили в комнату и забирали всегда зная, когда он закончил трапезу.
Жриц всегда можно было различить по причёскам и одежде. Одни из них, самые достойные, шли по пути ритуала, другие должны были стать танцовщицами, третьи воспитывались как рабочие. Если жрицы ритуала при встрече смотрели ему в глаза и открыто кивали, то танцовщицы сопровождали поклон взглядом на губы. Работницы даже не смотрели на стража. Те, кто занимался рождением и воспитанием новых жриц, попадались ему не так часто. Всё его передвижение как стража по Обители было чётко распланировано и включало каждодневный церемониал.
Его усаживали недалеко от старших жриц, однако не так близко к чашам, избегая яркого освещения. В целом, внимания на присутствии стража жрицы не акцентировали. Хоть раз Аджеха и заметил, как несколько совсем юных учениц наблюдали за ним из-за угла, скрывая смешки. Их тут же разогнала воспитательница, полонилась и ушла.
На другой день ему продемонстрировали, как танцовщицы кружатся в лёгкой одежде под падающим снегом. На лицах их были улыбки, а глаза призывно сияли.
Музыку, как и всё, они разделяли на хорошую и плохую. Ту, что поддерживала ритуал, и несущую смуту в агоры людей. Жрицы всегда подходили и приветствовали тех, кто носил церемониальную одежду или был слеп. Всё должно быть подвержено правильному толкованию. То, что не поддаётся ему — путь к растерянности.
Жрицы огня не признавали небрежности.
Когда же Аджехе захотелось дышать холодом, он отыскал раскрытое окно и остановился, обдаваемый освежающей стужей. Тогда же он услышал впервые с момента приезда её голос.
— Стражи так привыкли к холоду, что не могут расстаться с ним.
Обернувшись, он увидел Мийю стоявшую тут же.
— Ты не удивлён.
В её голосе звучала радость.
— Я знал о твоём присутствие.
— Вы даже слова выбираете согласно разуму.
— А вы действуете согласно заведённому порядку.
— Такова обязанность жриц, — Мийя улыбнулась, — как и стражей. — Она подошла ближе и так же остановилась у окна, сделав глубокий вдох с видимым удовольствием. — Я очень рада видеть тебя. — Повернулась, посмотрела в глаза Аджехе и всё с той же улыбкой снова отвернулась. — Многим нашим ученицам ещё не доводилось покидать территорию Обители. Многие из них ни разу не видели стража, к тому же героя империи.
— Героя империи, — повторил Аджеха.
— Конечно.
— Разве им известно, что тогда произошло?
— Не всё, конечно, но они знают, что ты совершил достойный поступок и Император наградил тебя Своей милостью.
— Гало.
— Да.
— А другие жрицы. Они видят иной смысл в приезде стража?
Мийя как будто смутилась и чуть склонила голову, чтобы сказать уже тише.
— Старшие верховные жрицы мудры. Потому их взор кажется непонятным — им видно многое из того, что ещё не доступно другим. Не беспокойся, все мы счастливы видеть тебя здесь.
— Как стража Императора.
Мийя тут же отозвалась:
— И как друга. — Поняла, что заговорила слишком поспешно и уже спокойнее добавила. — Будущей ночью тебя пригласили присутствовать на передаче преданий. — Молчание Аджехи она расценила как согласие.
Красное одеяние на ней было темнее костюма стража. А за окном было тихо и светло от просыпающихся звёзд.
— Больше всего люблю это время, — сказала Мийя.
— Я тоже. Мир кажется чище.
— Первая звезда символ надежды и очищения. За ней появляются и остальные.
— Мне больше нравится когда остальных ещё нет. Тогда спокойнее.
Высокое небо прояснялось. Молочные пути растворялись в зарождающемся свете. Вот уже проступили призрачные очертания других звёзд.
— Если тебе будет что-то нужно, обращайся ко мне. Старшие жрицы просили сопровождать тебя во время пребывания в Обители.
— Спасибо.
Тогда Мийя поклонилась и отошла от окна. Аджеха некоторое время смотрел ей в след и только потом вспомнил о небе, которое успело просветлеть из чёрного в тёмно-синее от разгоревшихся звёзд.
Когда же пришла ночь, и жрицы собрались в достаточно просторном зале, Аджеха следуя их примеру, опустился на тёплый, нагретый от близко расположенных чаш, пол. Мийя села возле него и когда она опускалась, край одеяния накрыл его руку. Аджеха так и остался сидеть, смотря впереди себя на то, как собираются жрицы и ученицы для предстоящей церемонии. И тогда же начала оживать история про рыбака, который настолько был предан Императору, что поверил ему и в бурю вышел на лодке в море.
«— Ты скоро станешь старшей жрицей.
— Да, сестра.
— А потому мы ждём от тебя достойных действий. Сейчас, как и в любое время, Чертог нуждается в нашей преданности. Тебе известно о смуте племён и волнениях в династических родах. А, значит, Император рассчитывает на нашу деятельность как на укрепление Его справедливого правления. Именно сейчас, когда многие не видят пути, мы должны в полной мере проявлять нашу основу. Мийя-Мэй, не молчи.
— Я слушаю, сестра.
— И что ты скажешь теперь.
— Всё так, Одра-Мэй. И я буду верой и правдой служить Небесному Чертогу и своему предназначению.
— Мы рады слышать это.
— Ты уже достигла нужного развития как жрица.
Пламя от чаши дрожит.
— Благодарю, Аша-Мэй.
— Будем надеяться, ты оправдаешь наши ожидания.
Поклон. Тишина. Звук удаляющихся шагов.
— Ты это видишь.
