«Она не будет отбывать наказание в иностранной тюрьме за 6000 миль от дома за то, что не совершала. Для меня это так же ясно, как и то, что произошла чудовищная ошибка… ее необходимо исправить… как можно скорее».
«Никто из нас уже не будет жить по-прежнему, – сетовала Эдда Меллас. – И прежде всего Аманда. Это было тяжелое испытание».
Родители Аманды сказали несколько слов о родителях Мередит.
«Они потеряли своего ребенка, – сказала Меллас. – С этим ничто не сравнится. Я не могу представить себе ту боль, которую они испытали, потеряв свою дочь. Но мы должны сказать им, что искренне верим в то, что Аманда не имеет никакого отношения к происшедшему. Мередит была ее подругой. Во всем случившемся есть еще две жертвы – это Аманда и Рафаэль».
Меллас также добавила, что если бы Аманда после убийства сразу же покинула Италию, то сейчас бы она была на свободе, вместе со своими родными. Стороне обвинения в Италии пришлось бы собирать больше улик и показаний, чтобы добиться ее экстрадиции в Италию.
«Я постоянно укоряю себя в том, что не настояла на ее возвращении. Если бы она уехала, ничего бы этого не произошло. Она не была бы там, где находится теперь. Понятно, что ничего нельзя исправить – нужно двигаться вперед… приговор будет обжалован, ее выпустят. Они не оставят в тюрьме эту невинную девочку, осужденную за преступление, которого она не совершала. Ее адвокаты советуют ей не терять духа».
Родители Керчер прекрасно понимают, что их дочь Мередит не вернешь. Но Арлин Керчер сказала, что следит за комнатой Мередит так, словно ее дочь еще жива.
«Она все еще считается комнатой Мез. Мы почти ни к чему не притрагиваемся. Комната постоянно напоминает нам о ней. Когда я прохожу мимо нее с одеждой для стирки, я чувствую огромное горе. Мне кажется, будто она куда-то уехала и скоро вернется. Но она уже никогда не вернется».
Арлин также сказала, что члены ее семьи решили не переезжать из этого дома.
«Мне почему-то кажется, что если мы переедем, то она не узнает, где мы находимся. Конечно, это глупо. Мередит всегда останется с нами, где бы мы ни находились… Это нам вынесли пожизненный приговор. Мы жили в кошмаре целых два года. Говорят, что время лечит, но это не так».
