— Я не знаю, Лука. Нам остается только ждать.
Последовало молчание — он осознавал ее слова. Лука закрыл глаза, прокручивая в памяти все, что произошло в пещере. Мысли до сих пор путались: жуткая тишина, возня в темноте, а потом, совсем рядом с ними, чудовищный рев. Он помнил мягкое прикосновение Шары, когда она прижалась лицом к его лицу и прошептала, что в пещере медведь.
Лука оборвал себя и заново прокрутил случившееся перед глазами. Что-то не склеивалось.
— Когда вы разбудили меня в пещере, то уже были одеты, — сказал он, медленно собирая мозаику воедино. — Вы собирались уйти? Вы решили оставить нас и в одиночку отправиться в Гелтанг.
Шара покачала головой.
— Лука…
Она бросила взгляд на Дорже, который неторопливо обходил растения в мраморных нишах. Он, казалось, был целиком поглощен своим занятием, но при этом находился достаточно близко от них, чтобы слышать разговор. Лука будто в первый раз посмотрел в глаза Шаре и понизил голос.
— Билл был прав, когда говорил, что вы что-то скрываете.
Шара вздохнула и опустила взгляд на руки. Когда она подняла глаза, отстраненность из них исчезла, и на лице внезапно появились следы усталости и тревоги.
— Я почти ни в чем не солгала вам. Меня должен был доставить сюда проводник, но он заболел, и мне потребовалась ваша помощь, чтобы преодолеть подъем. Вы правы, после этого я собиралась одна отправиться через Кумы в Гелтанг. Я не хотела вас обманывать, Лука, но за всем этим стоит гораздо больше, чем вы думаете.
— А зачем вам вообще понадобилось сюда? В смысле, что делать женщине среди толпы монахов?
Шара помедлила, откинув с лица прядь волос.
— Мне даровали особое разрешение посетить Гелтанг, потому что я должна была заменить моего брата и доставить сюда кое-что.
— Брата? Какое отношение к этому имеет ваш брат? И что он нес?
— Этого я сказать не могу. Прошу, Лука, не спрашивайте больше ни о чем. Для вашего же блага… — она помедлила, тщательно подбирая слова, — для вашего же блага лучше не задавать лишних вопросов.
— Послушайте, Шара, дорога сюда была настоящим адом, а теперь вы просите, чтобы я не задавал вопросов!
— Не говорите так громко, — прошептала она, стреляя взглядом в сторону Дорже.
Она подалась ближе.
— Не имеет значения, что я несла, но прошу вас, делайте все, как просит Дорже. Очень прошу.
Лука посмотрел на нее — неподдельная искренность ее слов ошеломила его. Почему она так неохотно отвечает на вопросы? Ведь они уже в монастыре. Какие могут оставаться секреты?
— Гелтанг — это ведь один из бейюлов? — внезапно спросил он. — Вы хотите его защитить?
Глаза Шары расширились от удивления.
— Откуда вам известно это слово?
— Я прав? Это одно из святилищ?
— Не говорите о том, чего не понимаете. Никогда больше не произносите это слово.
Шара смотрела на него сердито — таким же взглядом, как тогда в деревне. Потом она отошла на шаг и глубоко вздохнула. Казалось, напряжение покинуло ее, плечи расслабились, но в глазах снова появилась мольба.
— Я знаю, вы решительный человек, Лука. Но не ввязывайтесь в это, пожалуйста. Просто выкиньте из головы. Вам нужно дождаться, когда Биллу станет лучше, и тогда вы вдвоем вернетесь в Англию.
— Я всего лишь прошу сказать, что за чертовщина тут происходит. Думаю, я имею право знать.
Шара хотела ответить, но тут откуда ни возьмись появился Дорже. Он подошел ближе, глядя на нее, и она опустила глаза в пол.
— Настало время вечерней молитвы, — сказал он, и в голосе его послышалась непререкаемая нотка. — Мисс Шара, вы наверняка хотите вернуться в свои покои и подготовиться к службе.
Шара кивнула, на мгновение встретившись взглядом с Лукой, и направилась в сторону фонтана.
— Секундочку, — возразил он и попытался шагнуть за ней, но Дорже мягко ухватил его под руку.
Лука удивленно посмотрел на кроткого с виду монаха, который сумел остановить его.
— Мистер Мэтьюс, у нас свои правила, которые мы обязаны соблюдать. Вы увидите мисс Шару всего через пару часов, после вечерней трапезы.
— Но я хочу…
Лука не договорил — он увидел, как Шара прошла мимо фонтана, напоследок метнула в него взгляд и исчезла в коридоре.
— Идемте, мистер Мэтьюс, — радушно позвал Дорже, — восточный балкон — только часть монастыря. Тут еще много прекрасного.
Лука несколько секунд стоял неподвижно, не обращая внимания на Дорже. Потом он посмотрел на гору-пирамиду. Она была полностью окутана облаками.
Что-то здесь выходило за рамки привычной логики, и он собирался выяснить — что. С помощью Шары или без нее.
ГЛАВА 37
— Разве это правильно? — спросил Лука, гоняя по миске комочек риса.
Он сидел напротив Дорже за небольшим деревянным столом в углу своей комнаты. На столе полукругом выстроилось несколько чаш белого фарфора — их принес на подносе Дорже. Меню было отнюдь не богатым: рис, бобы, овощи, и Лука вот уже полчаса без особого энтузиазма клевал то одно, то другое.
После экскурсии на восточный балкон Луку заперли в комнате, где он нетерпеливо ходил от стены к стене в ожидании обеда и возможности еще раз поговорить с Шарой. Но, как вежливо объяснил Дорже, ей не удастся присоединиться к ним вечером. Кроме того, он вообще не знал, когда у нее будет свободное время. Отсутствие Шары он заменил бесконечным потоком любезностей, от которых разочарование Луки лишь усиливалось.
— Несомненно, правильно, — ответил Дорже.
Он помолчал и сделал глубокий вдох — возможно, как прелюдию к следующей длительной паузе.
— Долг прежде всего, и я уверен, вы понимаете, что мисс Шара занята важной работой. Вы уже попробовали овощи? Блюдо называется «момо» и считается деликатесом у нас в Тибете. Мы выращиваем овощи в долинах под монастырем…
— Я услышал, что она занята, — прервал его Лука, откладывая палочки для еды. — Вы уже говорили. Но она сказала, что будет к обеду, и обещала ответить на некоторые мои вопросы. Здесь слишком много того, что я не понимаю.
Дорже обнадеживающе улыбнулся.
— Я не сомневаюсь, что мисс Шара навестит вас, когда будет готова. Всему свое время.
Лука разочарованно вздохнул, отодвигая миски с остатками еды. Правая рука инстинктивно потянулась к пояснице помассировать мышцы, которые он повредил на последних ступеньках лестницы. Неудобный изгиб жесткого стула причинял Луке боль.
Где же Шара? Почему ее нет здесь? Все его существо требовало ответа на стоявшие перед ним вопросы — это было почти физическое желание. Он не сомневался: если ему удастся поговорить с ней еще немного, она скажет правду. Дорже весь день бродил вокруг да около, обходя любой вопрос, отвечая полуправдами и туманными, бессвязными объяснениями.
Луке столько всего хотелось узнать. Почему Гелтанг высечен в скале и скрыт в недоступной части Гималаев? Чтобы решить такую технически сложную задачу, потребовалось, видимо, не одно поколение. И
