Следующим заговорил Баннерман:
— Не стану утверждать, что понимаю надличностный опыт, который все мы получили; также скажу, что не понимаю, как могут пересекаться прошлое и настоящее, а самое интересное — как в так называемых галлюцинациях один и тот же персонаж может давать одинаковые указания разным людям. — Он глубоко вздохнул. — Как ученый, я могу годами копаться во всем этом, что, на самом деле, я и намереваюсь сделать, но, что бы здесь ни произошло, оно настолько экстраординарно, что цели науки должны отойти на второй план.
Врач внимательно посмотрел на Леони.
— Несмотря на трудное путешествие, которое тебе пришлось пережить этой ночью, думаю, нашим решением будет продолжить твою работу с айяхуаской, а тем временем мы постараемся обеспечить тебе безопасное место для этих… экспериментов. Я готов согласиться с тем, что это именно то, что тебе нужно. — Баннерман огляделся. — Думаю, как и все остальные, — добавил он.
— Именно это мне и нужно, — произнесла Леони. — Я даже объяснить не могу. Мои чувства к Рии… Но я не позволю Сульпе добраться до нее, любыми возможными средствами.
— Единственное, о чем я беспокоюсь… — начал Баннерман.
— О чем?
— Меня беспокоит, как на тебя подействовала вчера вечером айяхуаска. Я изучал медицинские труды на эту тему. В целом этот отвар безопасен. Но у некоторых отмечалась особая реакция. Была даже пара смертельных случаев. Несколько людей, имевшие до этого проблемы с психикой, сошли с ума…
— Я не верю, что Синий Ангел или мои так называемые путешествия сведут меня с ума, — перебила его Леони. — Это первое, что я сделала стоящего за всю мою жизнь, и я не собираюсь останавливаться.
Из угла, где лежал дон Эммануэль, послышался громкий стон. Шаман сел, завернутый в одеяло, и произнес несколько фраз по-испански.
Леони навострила уши, услышав свое имя, а затем имена Аполинара и Джека.
Странно.
Она не помнила, чтобы дону Эммануэлю кто-нибудь рассказывал о Джеке.
Глава 67
Мало-помалу сознание возвращалось к Рии — так, будто она глубоко нырнула во тьму, а теперь медленно поднималась обратно. Все выше, выше и выше, к свету. Сначала начала слышать звуки, шаркающие шаги, треск костра, храп и мычание оленей вдалеке. Чтобы точно понять, где она, даже не было нужды открывать глаза, и Рия не испугалась, почувствовав, как небольшая морщинистая рука коснулась ее лица и убрала с него волосы. Это прикосновение было мягким и полным сочувствия, так, как если бы ее давно ушедшая мать вернулась, чтобы утешить ее. В животе заурчало от запаха жаренного на костре кролика.
В памяти всплыло будоражащее воспоминание о золотоволосой девушке-духе, предупредившей ее о мерзкой твари, созданной Сульпой и угнездившейся в ее ноге. Рия ощупала место, где Грондин сделал глубокий разрез разделочным ножом, но рваной раны там уже практически не ощущалось, как и болезненной опухоли.
И тут воспоминания нахлынули на нее. Ужасная гибель Рила и Хонда. Показательный суд. Предательство Мёрха и Григо. Невероятное в своей быстроте истребление Клана. Демоническая армия Сульпы убила всех дорогих ей людей, как животных.
Должно ли это было произойти? Как это вообще могло случиться в реальности? Ведь все это должно оказаться просто ночным кошмаром, правда? А не по-настоящему.
Только не по-настоящему.
Открыв глаза, Рия увидела, что лежит на мягких шкурах. Над головой раскинулись кроны могучих дубов, сквозь листья проникал свет утреннего солнца. Мерина, волшебница Уродцев, сидела рядом, печально глядя на нее.
— Клана больше нет, Рия. Тебе придется смириться с этим…
Рия сжала зубы, чтобы не взвыть.
— Кто-то выжил, я найду их.
— Если есть выжившие, мы поможем тебе найти их, — ответила Мерина. — Найти и привести сюда.
Опершись на руку, Рия приподнялась и поглядела на волшебницу.
— Где Бриндл? — мысленно спросила она, опасаясь худшего. — И двое моих соплеменников из Клана, Бонт и Лигар? Они в порядке? Что с Джергатом и Оплимаром? И Дриффом, юношей-Иллимани? В бою они все получили ранения.
— Их всех исцелили, — успокоила ее Мерина. — Все чувствуют себя хорошо. Скоро к нам придут.
Ее карие глаза моргнули.
— Более всех в исцелении нуждалась
— Я ничего не сделала, Мерина. Это все Грондин. Он пришел к нам с сотней воинов и спас нас.
— Ты сделала многое! Грондин сам мне рассказал. И Бриндл. И Оплимар с Джергатом. Ты умна. Ты проявила отвагу в бою и сохранила ясный рассудок. Ты молода, но старшие ждут, что ты возглавишь их. Духи избрали тебя для борьбы с воплощенным злом, так сказал отец Бриндла.
— Не верю, что кто-то мог меня выбрать.
— Мне сказали дать тебе пять метательных камней, Рия из Клана, тебе, и никому другому. Ты
— Я потеряла их, все пять, — виновато призналась девушка, однако почему-то не опустила головы.
— Не горюй о них, — улыбнувшись, ответила Мерина. — Я слышала, что ты смогла их отлично использовать. Кроме того…
В голове Рии появился образ женщины с синей кожей.
— …у Владычицы Лесов есть другие подарки для тебя. Этим вечером ты должна отведать «Маленьких Учителей».
Сотня воинов, спасшие Рию и ее товарищей, были из отдаленных стойбищ. Грондин встретил их на южном берегу Змеи, уже движущихся к Тайному Месту. Пока воины вели бой с Иллимани, а затем спасались бегством по реке, старики, женщины и дети завершили путешествие по лесу. В результате население убежища Уродцев больше чем удвоилось по сравнению с тем, что видела Рия два дня назад. Но места в Пещере Видений с избытком хватило на всех.
Рия расположилась на почетном месте рядом с Бонтом, Лигаром, Дриффом, Джергатом и Оплимаром, Бриндлом и Грондином. Как и сказала Мерина, Уродцам удалось их всех исцелить, и даже серьезные повреждения заживали буквально на глазах. Лигар, получивший глубокую рваную рану в бедро, уже мог ходить и даже бегать. Бриндл, впавший в глубокое беспамятство от удара топором по голове, пришел в себя и вел себя вполне бодро и оживленно. Боль в ребрах уже не беспокоила Рию. Остальные раны, в том числе и на бедре, там, где Грондину пришлось вырезать впившуюся тварь, затянулись и выглядели так, будто она дралась несколько месяцев назад, а не вчера.
Несмотря на печаль, Рия была рада снова увидеть Бриндла живым и здоровым и тоже ощущала заряд бодрости, несмотря на раны и усталость последних дней.
— Исцеление наполнило тебя жизненной силой, — объяснил Бриндл. — Конечно, это не могло тебя не взбодрить.
После вчерашнего боя с Иллимани, бегства и чудесных исцелений, свидетелями и объектом которых они стали, Бонт и Лигар сильно переменились. Все, что им рассказывали об Уродцах, оказалось полной чепухой, признались они Рии. Ее соплеменники поняли, что находятся не среди кровожадных тупых
