— Ждать осталось недолго. После бала будешь выезжать с Жерво официально, — сделал Дарэм оптимистическое предсказание.
— О, — произнесла Мэдди, взглянув на Жерво, бал устраивается для меня.
— Представить мою герцогиню.
— Привести всех в замешательство, — заявил Дарэм, — единственный путь достичь этого — всегда быть наготове. Только железные нервы и мужество могут помочь. Сейчас не то время, но, тем не менее, все они скоро появятся.
Охота в последнее время шла очень вяло, так что даже старик Мелтон может отказаться на день-другой от любимого занятия.
— Какое самопожертвование, — сухо заметил Жерво.
— Шев не любит охоты на лис, — доверительно сообщил Дарэм Мэдди, — не современно. Он предпочитает стрельбу, как более научное занятие.
Жерво нашел, что это была очень неоригинальная мысль.
— Больше нет, — сказал он. — Не могу попасть в цель… Неуклюжий медведь.
— Пройдет, — успокоил его Дарэм, — ты же видишь, что тебе с каждым днем лучше.
Жерво ничего на это не ответил, он стоял с кислой усмешкой у двери, ожидая, пока его друг простится с Мэдди. Когда они выходили, он сказал:
— Мы не задержимся… Только пять минут. К черту, покороче, Дарэм. Понимаешь? Поэтому я не… разговаривал.
Кальвин появился через несколько минут после их ухода.
— Я должен помочь вам с приглашениями, госпожа, поскольку они должны быть готовы к завтрашнему утру. Торговец канцелярскими товарами прислал все необходимое. — Он выложил на стол пакет и достал маленькие ножницы.
Мэдди вздохнула. Среди природных добродетелей Жерво терпения явно не было. Казалось, что прошла уже целая вечность, ее рука болела от беспрерывного писания писем и приглашений, когда наконец послышался стук в дверь.
Вошел дворецкий и доложил, что пришли владелец питомника Мистер Баттерфильд и новый садовник мистер Хилл.
Несмотря на свежие цветы, наполнившие библиотеку, Мэдди совсем забыла о встрече с владельцем питомника, которую назначил для нее Жерво. Но Кальвин уже ввел в комнату двух мужчин, на втором из них была шляпа квакеров и светлое пальто.
— Ты неправильно произнес мое имя, — сказал он, оборачиваясь к Мэдди, — меня зовут Ричард Гиль.
Глава 31
Мэдди почувствовала прилив унижения, внезапно нахлынувший на нее. Она опустилась на стул, едва дыша, как будто со всех сторон слышала, как люди выкрикивают оскорбления в ее адрес.
Мистер Баттерфильд низко поклонился и весело улыбнулся:
— Это большая честь для меня — служить вашей милости. Я надеюсь, вам нравятся цветы и деревья в саду?
Она кивнула. Как испорченная механическая игрушка, она встала и подала руку Ричарду:
— Друг, — сказала она.
— Архимедия, — ответил он, едва прикасаясь к ее руке, и тут же отводя свою назад, в то время как владелец питомника с удивлением смотрел на них.
— Мы знакомы, — она засмущалась. — Я… — Мэдди не сказала, что была его Другом. — Я встречала Ричарда Гиля раньше.
Мистер Баттерфильд опять мило улыбался.
— Как удачно. Гиль работает со мной совсем немного, возможно, ваша милость знает, что он имеет рекомендации от мистера Лодена?
— Нет, — механически ответила Мэдди, — я не знала этого.
— А-а! Но вы, несомненно, знакомы с работами мистера Лодена?
— Мистер Лоден… — Мэдди попыталась вспомнить. — Садовод.
— Точно, ваша милость. Он лучший садовод наших дней. Уверяю вас, он достойный преемник Брауна и Фентона. Гиля рекомендовал мистер Лоден как хорошего оформителя и флориста. Он эксперт по ботанике и может помочь нам в выращивании древесного питомника и сада. Будет приятно для глаз, полезно для ума и, что самое важное, наш сад будет поднимать настроение. Я надеюсь, вы не возражаете против мистера Гиля?
Ричард просто посмотрел на Мэдди. Его чистые глаза пристально изучали ее.
— Да. Уверена. Ричард подойдет.
Когда Мэдди говорила, она подумала о Жерво, который явно не будет согласен, что Ричард им подходит. Но она не могла найти слов, чтобы переубедить улыбающегося Баттерфильда насчет его пышного проекта. Владелец питомника был в замечательном расположении духа.
— Ну что же, — он повернулся к Ричарду и взял у него из рук свою записную книжку. — Пойдем ли мы смотреть наш сад?
Пространство между домом и конюшней было не больше, чем ее сад в Челси, но оно было вымощено камнем и очень уныло выглядело. Между стенами, где даже не вился плющ, не было ничего, кроме одинокой скамейки, сделанной из сварочной стали.
Баттерфильд спросил, есть ли здесь подвалы.
— Да, — ответила Мэдди. Она была знакома с планировкой дома очень хорошо и была рада поговорить о чем-нибудь, не затрагивающем личные темы, — они доходят до птичника.
— Нам придется осмотреть подземные помещения, прежде чем мы начнем. Это займет немного времени. Гиль, удели внимание герцогине. Ваша милость, пожалуйста, расскажите ему о том, что вы хотите видеть в своем саду. Нет, не надо беспокоиться. Я сам найду кого-нибудь, кто покажет мне дорогу в подвал.
Он отправился в дом, прежде чем Мэдди успела осознать, что он оставляет их наедине. Она хотела что-то сказать ему, но он уже исчез.
Мэдди стояла и смотрела на дверь, через которую он вошел в дом. Она оставалась неподвижной в наступившем гробовом молчании.
— Почему? — спросил Ричард.
Мэдди была вынуждена повернуться к нему лицом, но она продолжала смотреть на дорожку.
— Он заставил тебя? Архимедия… — его тихий голос прерывали эмоции. — Ты могла прийти ко мне. Конечно, я всегда готов помочь.
Она покачала головой.
Он подошел к стене:
— Меня просили присмотреть за тобой. И к моему величайшему сожалению и огорчению, я не смог этого сделать.
— Нет, Ричард, ты не виноват. — Мэдди боялась смотреть на него, не решаясь встретиться с ним глазами. Он подошел к ней.
— Не важно, что ты сейчас с ним, — сказал он мягко, но настойчиво. — Я все равно прошу тебя быть моей женой.
— Женой! — она непонимающе посмотрела на него.
— Да, Архимедия. Я прошу тебя об этом. Признай, что совершила ошибку и уйди от него, — тень от полей его шляпы падала на его лицо, но все равно чистота намерений Ричарда была очевидной. По сравнению с состоянием ее души, он был просто ангелом во плоти. — В том, что случилось, нужно винить только меня.
— Ты слишком добр, — ответила она.
— Уходи со мной. Оставь его и уйдем вместе.
Мэдди сделала шаг назад, чувствуя, как учащенно начинает биться ее сердце. Она не понимала, как глубоко увязла в трясине своей плотской любви, как далеко зашло дело. Она не осознавала этого до конца, пока Ричард не протянул ей руку помощи.
