представляла собой пестрое сочетание всевозможных архитектурных стилей, изредка диссонирующих, но чаще гармонирующих друг с другом. Купол собора в стиле итальянского барокко мирно расположился между двумя простыми особняками стиля бидермайер[15], а неподалеку от них стояло причудливое жилое здание конца XIX века, все в бронзе и позолоте. Но теперь молодая женщина дошла до той части города, которая была обозначена на плане как Леопольдштадт. Здесь общее впечатление было уже более цельным: узкие улочки, вымощенные булыжником, жилые здания, театры и магазины, лезущие друг на друга. Большинство надписей было на немецком, но время от времени на вывесках встречались буквы еврейского алфавита. Даже несмотря на то что Меер, как и ее мать, не была религиозной, иудаизм был у нее в крови, и вид знакомых букв действовал успокаивающе.
Вдруг Логан услышала крики — сначала женский голос, затем мужской. Она обернулась, но на улицу спустились сумерки, и она ничего не смогла разглядеть в темноте. Меер всматривалась в трех- и четырехэтажные здания, прилепившиеся друг к другу, стараясь найти открытое окно, откуда мог доноситься этот шум. Одно строение привлекло ее внимание как раз тем, что у него вообще не было окон. Ничем не примечательное за исключением двух колонн по обе стороны от входной двери, оно отстояло от улицы чуть дальше и потому было окутано еще более плотным покрывалом темноты. Крики возобновились, и Логан прониклась уверенностью, что их источник находится именно в этом доме. Стоя и слушая, она почувствовала холод, наползающий изнутри, а не со стороны вечернего воздуха. Ее охватила дрожь; воздух озарился сиянием, а окружающие предметы стали прозрачными. Плечи у Меер напряглись, челюсти стиснулись, рот наполнился металлическим привкусом. Поврежденная спина заныла. Страхи вернулись, а вместе с ними музыка и новые воспоминания.
ГЛАВА 23
В сгущающихся сумерках Марго прошла полквартала до неприметного серого здания, поднялась по широким ступеням, обрамленным двумя колоннами, подняла кольцо дверного молотка и отпустила его.
Дверь приоткрылась, и в щель на крыльцо упал свет от свечи. Слуга с удивлением всмотрелся в лицо нежданной гостьи.
— Простите, фрау Нидермайер, но я не могу вас впустить, — сказал он, узнав, кто перед ним. — Правила запрещают женщинам заходить в дом.
Отстранив его, Марго с деланой бравадой шагнула в прихожую.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил окончательно растерявшийся слуга, не зная, как реагировать на это вторжение.
— Я бы хотела встретиться с Рудольфом Толлером, — сказала Марго, называя делового партнера своего мужа.
Ей хотелось надеяться, что ее голос звучит более сильным и храбрым, чем она чувствовала себя на самом деле. От этой встречи зависело так много.
Подняв взгляд на затейливый куполообразный свод, Марго постаралась успокоить нервы, сосредоточившись на сотнях крошечных зеркал, мерцавших, словно звезды. Каспар говорил ей, что второго такого здания нет во всей Вене, и теперь она видела, что это действительно так. Какую же красоту сотворил ее супруг со своими товарищами! Какую же сокровищницу! Столы, инкрустированные ляпис- лазурью, сердоликом, тигровым глазом, ониксом и малахитом. В свете свечей сверкали золото и позолота. Просторное помещение еще больше расширялось зрительно за счет лакированных живописных полотен, изображающих сцены Древнего Египта. А запах! Курильницы по всем четырем углам ублажали воздух тем же самым ароматом, привезенным ее супругом, когда он вернулся из своего последнего путешествия. Находясь здесь, Марго чувствовала себя так, словно проникла к нему в сознание, увидела все его глазами. Почувствовав, как у нее самой защипало глаза, женщина заморгала, прогоняя слезы.
— Если бы Каспар сейчас был здесь, он бы напомнил мне, какая это ошибка — недооценивать вас, — сказал Толлер, выходя к ней навстречу. — Он любил говорить, что вы подобны мистралю вашей родины — неумолимому ветру. И он был прав. Вы нарушили все мыслимые правила, Марго, придя сюда. В свое время я обязательно ответил бы на ваше письмо.
Несмотря на то что Каспар доверял Толлеру настолько, что включил его в состав своей экспедиции в Индию, внешность этого тощего человека, похожего на скелет, вселяла в Марго страх. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее руку, ей в ноздри пахнуло исходящим от него затхлым зловонием — казалось, Толлер гнил изнутри.
— Но у меня нет времени.
— Вы приехали сюда в своем экипаже? — подозрительно спросил Толлер.
В свете огня в камине сверкнули три золотых ключа, висящих на цепочке у него на шее. Хотя Марго и знала, что Толлер сменил ее супруга на посту Анубиса[16], ей было больно видеть на нем это ожерелье. Как глава общества Каспар, сколько она была с ним знакома, постоянно носил эти золотые ключи под рубашкой. Когда Толлер сообщил ей, что вернулся из Индии один и Марго увидела у него на шее ключи, она с трудом сдержалась, чтобы не сорвать их.
Расправив плечи, Марго добавила еще один дюйм к своей стройной фигуре.
— Да, я приехала в своем экипаже. — Ей пришлось сделать над собой усилие, но ее голос не дрогнул.
— Карета ждет на улице? — испуганно спросил Толлер.
— Нет. Разумеется, нет. Кучер остановился в парке, дальше по дороге. Уж это-то я понимаю.
— Вы никому не говорили о том, что едете сюда?
— Чем вызван этот допрос?
— Прошу меня простить, но сейчас, когда вся Европа собралась в Вену на конгресс, нам особенно не хотелось бы привлекать внимание к нашему обществу. Здесь собрались тысячи сановников и делегатов, и каждый привез с собой своих шпионов. Несмотря на наши якобы просвещенные времена, императорский декрет объявил наше существование преступлением, которое карается по всей строгости закона.
— Это мне известно. Каспар мне все объяснил давным-давно. Я бы ни за что…
— Идемте, Марго, — взял ее за руку Толлер. — Позвольте проводить вас до вашего экипажа.
Молодая женщина решительно высвободила руку.
— Я законная супруга Каспара, и, согласно законам Австро-Венгрии, все то, что принадлежало ему, теперь принадлежит мне. Я приехала сюда, чтобы потребовать то, что он обнаружил во время последнего путешествия.
— Все эти находки принадлежат обществу.
— Нет, на самом деле это не так. Все до одной экспедиции моего супруга финансировались за мой счет, герр Толлер. Итак, будьте добры, пожалуйста, отдайте мне то, ради чего я сюда пришла.
— Какого черта! — Толлер начинал терять терпение. — Я вам ничего не отдам!
Марго и майор Арчер Уэллс заранее обсудили, как ей быть, если Толлер будет упорствовать, поэтому сейчас она не колебалась ни минуты. Не дав Толлеру опомниться, молодая женщина быстро пересекла фойе и вошла во внутреннее святилище так, словно уже бывала там десятки раз и знала, куда идти. Она испытывала пьянящий восторг, наконец оказавшись в самом помещении после тех долгих часов, что она изучала строительные чертежи вместе с Каспаром.
— Вам сюда нельзя! — окликнул Марго Толлер, торопливо входя следом за ней в библиотеку.
Открыв дверь в противоположном конце, Марго вошла в маленький шкаф. Каспар так гордился загадками этого здания, что рассказал ей все — да, вот она, ручка, невидимая, если не знать, где искать. Марго нажала на нее, и целая секция стены повернулась, открывая потайной проход. Молодую женщину обдало холодным сырым воздухом.
— Он и об этом вам рассказал? — Голос Толлера был наполнен яростью.
Тяжело дыша, он набросился на Марго сзади и снова схватил ее за руку, пытаясь остановить. Удивив себя саму, но еще больше Толлера, женщина сильно ударила его ногой, причинив сильную боль. Каспар
