Бишоп пролистал остальные распечатки, каждая страница содержала какие-то детали или слухи о «Лазейке». Имя «Трипл-Х» упоминалось в нескольких из них.
Нолан постучала по одному из листов:
— Мы можем найти информацию в заголовке, которая приведет нас к машине Трипл-Х?
Джилет объяснил Бишопу и Шелтону:
— Заголовки посланий в сетевых конференциях или электронной почте показывают путь сообщения, идущего от компьютера отправителя к машине получателя. Теоретически можно посмотреть на заголовок и проследить сообщение обратно, чтобы обнаружить местоположение компьютера отправителя. Но я уж проверил. — Он кивнул на страницу. — Они фальшивые. Большинство серьезных хакеров подделывают заголовки, чтобы никто их не нашел.
— Значит, тупик? — пробормотал Шелтон.
— Я только быстро все просмотрел. Надо почитать еще раз, внимательно. — Джилет кивнул на распечатки. — Потом я напишу собственный бот. Он будет искать любые упоминания слов «Фейт», «Свзнг», «Лазейка» или «Трипл-Х».
— Настоящая рыбалка, — усмехнулся Бишоп. — Только через «ph»[9] .
— Давайте позвоним в СЕРТ. Узнаем, слышали ли они что-нибудь.
Хотя сама организация это отрицает, все гики в мире знают, что аббревиатура означает группу компьютерной «скорой помощи». СЕРТ располагается в Питсбурге, на территории Карнеги-Мелон, и является центром обмена информации о вирусах и других компьютерных угрозах. Она также предупреждает системных администраторов о предстоящих атаках хакеров.
Бишоп кивнул:
— Давайте позвоним.
Нолан добавила:
— Но не говорите ничего об Уайетте. СЕРТ связана с министерством обороны.
Мотт позвонил и поговорил с каким-то своим знакомым в организации. После короткого разговора повесил трубку.
— Они никогда не слышали ни о «Лазейке», ни о чем подобном. Хотят, чтобы мы держали их в курсе.
Линда Санчес смотрела на фотографию дочери Энди Андерсена на его столе. Потом встревоженно прошептала:
— Значит, в Интернете никто не остается в безопасности.
Джилет заглянул в круглые карие глаза женщины.
— Фейт может узнать все ваши секреты. Может притвориться вами, прочитать вашу медицинскую карточку. Опустошить ваш банковский счет, сделать незаконные политические заявления от вашего лица, сотворить вам фальшивого любовника и послать вашей жене или мужу копии фальшивых любовных писем. Может устроить вам увольнение с работы.
— Или, — тихо добавила Патриция Нолан, — убить вас.
— Мистер Холлоуэй, вы с нами? Мистер Холлоуэй!
— Гм?
— "Гм?", «Гм?» Разве так отвечает приличный студент? Я дважды задавал вам вопрос, а вы все смотрите в окно. Если не будете делать домашние задания, у нас возникнут проб...
— Какой был вопрос?
— Дайте мне закончить, молодой человек. Если вы не будете делать домашние задания, у нас возникнут проблемы. Вы знаете, сколько достойных студентов жаждут поступить в эту школу? Конечно, не знаете и не хотите знать. Вы читали задание?
— Не совсем.
— "Не совсем". Понимаю. Итак, вопрос: дайте определение восьмеричной системы и вычислите двоичный эквивалент восьмеричных чисел 05726 и 12438. Но зачем вам вопрос, когда вы даже не читали задание? Вряд ли вы сможете ответить...
— Восьмеричная система — система счисления, имеющая восемь символов, так же как десятичная — десять, а двоичная — два.
— Так. Значит, вы помните кое-что с канала «Дискавери».
— Нет, я...
— Если вы так много знаете, почему бы вам не выйти к доске и не перевести для нас данные числа? К доске, быстро к доске!
— Мне не надо их выписывать. Восьмеричное число 05726 соответствует десятичному 3030. Со вторым числом вы ошиблись, 12438 — не восьмеричное число. В восьмеричной системе нет цифры восемь. Только от нуля до семи.
— Я не ошибся, а специально задал вопрос с подвохом. Хотел проверить реакцию класса.
— Как скажете.
— Ладно, мистер Холлоуэй, пришло время навестить директора.
Сидя в офисе-столовой в своем доме в Лос-Альтосе и слушая диск Джеймса Эрла Джоунса «Отелло», Фейт просматривал файлы юного персонажа, Джеми Тернера, и планировал вечернее посещение академии Святого Франциска.
Но мысли о студенте навели на воспоминания о собственном академическом прошлом — в голову пришел эпизод с первокурсником на высшей математике. Ранние ученические годы Фейта пошли по вполне предсказуемому пути. В первом семестре он получал только отличные оценки. Но уже весной сваливался на двойки-тройки. Просто первые несколько месяцев Фейт еще мог переносить эту скуку, но потом даже необходимость идти в класс становилась сущим наказанием, поэтому он пропускал большинство уроков второго семестра.
Затем родители переводили его в другую школу. И все начиналось сначала.
Именно в этом и заключалась проблема Фейта. Нет, в сущности, он не был ни с кем, он находился в нескольких световых годах впереди.
Преподаватели старались. Они помещали его в классы для одаренных, а потом подключали к программам для одаренных детей продвинутого уровня, но его ничто не интересовало. А начав скучать, Фейт становился злобным садистом. Учителя, как бедный мистер Каммингс, математик с первого курса, после инцидента с восьмеричным числом, переставали вызывать его в страхе, что он будет высмеивать их самих и их ограниченные умственные возможности.
Через несколько лет родители — оба ученые — просто опустили руки. Занявшись собственной жизнью (отец инженер-электрик, мать химик в косметической компании), они с радостью сдавали мальчика после школы армии репетиторов — практически покупая себе дополнительное время на работу. Они приноровились подкупом заставлять старшего брата Фейта, Ричарда, занимать ребенка, что обычно заканчивалось подбрасыванием мальчика с сотней долларов в руке до галереи игровых автоматов в Атлантик-Сити или до ближайшего торгового центра в десять утра и встречей братьев через двенадцать часов.
Что до одноклассников... они, конечно, не любили Фейта с самого начала. Он становился Башкой, или Джоном Башкой, или мистером Волшебником. Они избегали его вначале, и по мере продвижения семестра беспощадно дразнили и оскорбляли. По крайней мере никто не собирался его бить. Как сказал один футболист: «Даже чертова девчонка сможет вытрясти из него душу. По мне, не стоит и рук марать».
Чтобы не дать напряжению кипящего мозга разорвать себя на части, Фейт проводил все больше и больше времени в мире, бросавшем вызов его интеллекту: в мире машин. Так как мама с папой с радостью тратили деньги, только бы избавиться от обузы, он всегда получал лучшие персональные компьютеры, которые только можно достать.
В обычный день Холлоуэй вначале кое-как пережидал уроки, потом мчался домой и исчезал в своей комнате, где пускался в чаты, взламывал коммутаторы телефонных компаний или проникал в машины Национального научного бонда, Центра контроля заболеваний, Пентагона, Лос-Аламоса, Гарварда или
