— Как расфуфыренный павлин. Пышные наряды вам чертовски не идут. Но синяка не видно, а это главное.
Мы пересекли двор и вошли в трапезную, где было полным-полно клерков и мелких чиновников, которые, подобно нам, торопились подкрепиться перед трудным днем. Плотники, завершившие свою работу, вне всякого сомнения, еще спали. В трапезной тоже витала напряженная атмосфера, не было слышно ни шуток, ни смеха. Все вздрогнули и обернулись, когда один из конюхов уронил на пол тарелку с холодным мясом.
— Господи боже! — возопил бедолага. — Пропал мой новый камзол! Из-за этого проклятого жира он весь в пятнах!
— Некоторые здешние обитатели так перетрусили, что, того и гляди, лишатся последнего разума, — усмехнулся Барак.
— Завидую бездельникам, у которых нет повода для беспокойства, — не преминул уколоть я. — Смотрите не слишком изнуряйте себя ходьбой. Ведь вам предстоит длительная прогулка по городу.
После этого шутливого напутствия мы с Бараком расстались. Он отдал мне салют и исчез, а я присоединился к разряженной взволнованной толпе, шествующей к королевскому особняку. Я чувствовал себя путешественником, вступившим на корабль, которому предстояло плавание к далеким неведомым берегам.
Оказавшись во внутреннем дворе, я едва не зажмурился, ослепленный сверканием парчовых шатров, залитых ярким утренним солнцем. Начищенные доспехи и копья солдат, стоявших в карауле у павильонов, тоже добавляли немало блеска к общей картине; шлемы стражников венчали разноцветные плюмажи. Многочисленные флаги Англии и Шотландии развевались на теплом ветерке. Конюхи выводили из церкви лошадей и седлали их; на шее каждого животного висел номер, благодаря которому хозяин мог без труда найти своего коня. Я вытянул шею, выглядывая Предка, но не увидел его.
У крыльца королевского особняка во множестве толпились чиновники в роскошных камзолах, плащах и мантиях. На лицах их застыло выражение крайней озабоченности, голоса звучали приглушенно. Я поднялся по ступенькам и вошел внутрь.
Вдоль стен главного холла недвижно замерли стражники. На обеих лестницах возились слуги, втаскивая по частям исполинские кровати, которые предстояло установить в спальнях короля и королевы. Леди Рочфорд и Дерем, секретарь королевы, осыпали слуг бранью, ибо им казалось, что те недостаточно бережно обращаются с роскошным резным изголовьем. Ради торжественного случая леди Рочфорд облачилась в красное парчовое платье, расшитое ирисами. Щеки покрывал толстый слой белил, скрывающий багровый румянец.
— Вот недоумки! — в исступлении восклицала леди. — Вы поцарапаете угол! Мастер Дерем, вам придется проследить, чтобы эти болваны все сделали должным образом! Я должна идти.
— Я секретарь, а не дворецкий! — немедленно парировал Дерем.
Приглядевшись к нему поближе, я решил, что наружность у него довольно неприятная. Вне всякого сомнения, в своем отороченном бобром плаще он выглядел весьма представительно, однако узкое лицо, при всей правильности черт, казалось излишне подвижным и беспокойным.
— Так позовите сюда управляющего двором королевы! — на ходу бросила леди Рочфорд.
Я перевел взгляд на другую лестницу. Несколько слуг, выбиваясь из сил, тащили наверх перину невероятных размеров. Она была так велика и пышна, что, случись ей упасть на носильщиков, они, без сомнения, не сумели бы выбраться и погибли от удушья.
Кто-то бесцеремонно ткнул меня в бок. Едва не подпрыгнув от неожиданности, я обернулся и увидел сэра Джеймса Филти, взиравшего на меня без всякой приветливости. На нем была парчовая мантия с широченными плечами и богатой меховой оторочкой. Рядом с ним стоял рикордер Танкерд, подобно мне облаченный в добротную, но скромную черную мантию, одну из пуговиц которой он беспрестанно теребил. На плече у него висела кожаная сумка с золотыми уголками, где, вне всякого сомнения, находилась его речь. Коуфолд, клерк Филти, держал в руках толстую пачку петиций, перевязанную красной лентой и запечатанную воском.
— Где вы до сих пор пропадали? — злобно прошипел сэр Джеймс. — Почему я должен вас искать? И куда запропастился брат Ренн?
— Сегодня я его еще не видел.
— Идите во двор и отыщите свою лошадь. Брат Танкерд, сделайте милость, оставьте пуговицу в покое. Иначе вы предстанете перед королем в мантии без пуговиц. Что касается ваших патронов, они просто вывели меня из себя! Надеюсь, они знают, что делают.
— Члены Городского совета тверды в своем решении облачиться в убогие одеяния лишь тогда, когда они окажутся за пределами города, — сообщил Танкерд.
Филти презрительно фыркнул и направился к дверям. Мы с рикордером обменялись понимающими взглядами и последовали за ним. Мрачное лицо Филти немного прояснилось, когда он увидел у крыльца Джайлса Ренна; на почтительном расстоянии от старого законника стоял конюх, державший за поводья трех лошадей. Предок, узнав меня, тихонько заржал от радости.
— Доброе утро, Мэтью, — жизнерадостно произнес Джайлс.
Глядя на него, ни одна живая душа не заподозрила бы, что он смертельно болен. Нарядная мантия придавала ему импозантный вид, а шапка, расшитая драгоценными камнями, ничуть не отвечала последним требованиям моды, зато была ему очень к лицу.
Сэр Джеймс приказал поместить прошения в сумку, прикрепленную к седлу лошади Ренна. Длинная седая борода вельможи потешно развевалась на ветру из стороны в сторону, что отнюдь не соответствовало его надменной мине. Когда все было готово и мы взобрались на лошадей, сэр Джеймс произнес, указывая на ворота:
— Городская делегация ждет на улице. По сигналу охраны вы присоединитесь к ним и поскачете в Фулфорд.
Несколько мгновений он поочередно сверлил нас всех глазами.
— Не забудьте мои наставления, — бросил он напоследок. — Надеюсь, вы меня не опозорите.
Мы пропустили небольшую группу придворных, среди которых я заметил леди Рочфорд и Ричарда Рича. Настал наш черед двигаться к воротам.
— Удачи вам, мастер Шардлейк! — крикнул мне вслед чей-то звонкий голос.
Обернувшись, я увидел Тамазин Ридбурн, которая провожала процессию взглядом. Ее новое платье, голубое с желтой отделкой, превосходило по красоте все те, что я видел на ней прежде.
«Вероятно, от бабушкиного наследства осталось не много», — пронеслось у меня в голове.
Сразу за воротами толпилось великое множество всадников, все как один — в ярких нарядных костюмах. По моим подсчетам, их собралось здесь никак не меньше двух сотен.
Взгляд мой упал на мэра, лицо которого было почти столь же пунцовым, как и его мантия. Заняв свои места в процессии, мы замерли в ожидании. Чуть впереди, на дороге, я увидел отряд верховых солдат — их было около тридцати, и спины их лошадей покрывали роскошные чепраки.
Джайлс Ренн беспрестанно вертел головой; чувствовалось, что он пребывает в великом возбуждении, хотя и не хочет этого показать.
— Какая огромная толпа, — заметил я. — Кто все эти люди?
— Члены Городского совета и представители гильдий. А еще наиболее знатные из местных дворян. Думаю, мы скоро двинемся в путь.
— А что там за проблема возникла с членами Городского совета и с их костюмами? — обратился я к Танкерду.
— Им было приказано встретить короля в скромных темных одеждах, дабы таким образом выразить свое раскаяние и смирение. Но они заявили, что оденутся подобным образом лишь за пределами города, ибо не хотят возбуждать насмешек уличных зевак. Сэру Джеймсу это решение пришлось не по нраву — он опасается, что столь поспешное переодевание, да еще и посреди поля, не обойдется без путаницы. Так что мэр Холл в весьма затруднительном положении, не зная, чьему желанию следует потрафить — Филти или советников.
Что-то мелькнуло прямо перед моим носом, и я догадался, что проклятое перо вновь накренилось.
