Когда я сообщила о своем решении Эдриану, он только поморщился, но не стал долго упираться. Было видно, что ему не нравиться мой выбор, но он тактично промолчал. Оказалось, ему каким-то образом удавалось избежать просмотра ранее, но только не на этот раз. Мы быстро собрались и, оставив родителей за вошедшими в привычку разговорами в гостиной, наконец-то покинули особняк.
Зал был практически пуст, кроме нескольких парочек на последнем ряду. Вампир купил места в самом центре, а наш ряд был полностью в нашем распоряжении. Мы не стали брать ни попкорн, ни колу в отличие от остальных присутствующих, а налегке расположились на своих местах. Я не знала чего ожидать от этого вечера. Он вполне мог свести нашу 'дружбу' на нет.
— Ты в порядке? — спросила я, увидев на лице вампира странное встревоженное выражение. Он без конца озирался по сторонам, и никак не мог устроиться, сидя как на иголках.
— Да, — кивнул он, так и не посмотрев на меня. — Просто редко бываю в подобных местах, да еще и на фильмах о вампирах.
— Тебе понравиться, — успокоила его я, — Это классика жанра. Дракула здесь просто мечта всех женщин. Тебе есть чему у него поучиться. Так что воспринимай это как пособие для начинающих вампиров.
Эдриан мне не ответил, упорно вглядываясь во все еще темный экран. Через минуту сеанс начался.
Как только погас свет, я поудобней расположилась в своем кресле, отклонившись подальше от парня. Я знала, что он не такой как Андрей, но уже раз обжегшись, я не стала рисковать вновь. Мне удалось сосредоточиться на фильме, лишь иногда ненароком бросая взгляд на Эдриана, пытаясь уловить его реакцию. Но вампир не двигался, ни один мускул не шевелился на его лице, я даже не была уверенна, что он моргает. Весь фильм мы молчали. С той лишь разницей, что я меняла позы и растирала затекшие ноги, парень рядом со мной превратился в ледяную статую. Было ощущение, что я пришла в кино с манекеном. Ни смерть Люси, ни встреча графа с Миной, ни охота на вампира не вызвали никакой реакции у вампира. Наверное, стоило спросить какие фильмы он любит, а не тащить его насильно на 'Дракулу'. Тут я вспомнила вечер у меня в комнате, тогда он тоже был немногословен, но это не значило, что фильм ему не понравился. Оставалось только ждать окончания фильма. Под конец я почти лежала в кресле, медленно сползая вниз. Таким образом, когда включили свет, большая часть моего тела была уже вне кресла.
Зевнув и потянувшись, я взглянула на вампира. Эдриан моргнул, и будто отойдя ото сна, посмотрел на меня совершенно пустым взглядом.
— Все было так плохо? — спросила я, так и не увидев эмоций на лице вампира.
— Нет, — ответил он вставая. — Но я все равно не понимаю, почему этот фильм считают классикой.
Мы уже вышли из зала, направляясь на парковку. Большинство фонарей не горело, и нас тут же окутала темнота. Мне пришлось взять Эдриана за руку, потому что я не так хорошо ориентировалась без света как он и начала спотыкаться на каждом шагу. Но мне не было страшно. Я чувствовала себя в безопасности с вампиром, даже не вспоминая о преследованиях и нападениях.
— И чем так хорош Дракула? — продолжил он наш спор уже в машине, плавно выруливая на дорогу. — Кровожадный убийца, предавший Бога.
— В книге возможно, — мягко ответила я, — и тем мне нравится фильм. Я могу понять его злобу и ожесточенность. Он отдал все за веру и что получил в ответ? Смерть своей возлюбленной. После всего этого, он просто остался один. Одиночество. Возможно, от этого человек и становится чудовищем. Но в этом нет его вины. Граф просто хотел любви, а ему отвечали только ненавистью.
— И это мне говорит такой ярый ненавистник вампиров как ты? — удивился Эдриан, даже отрываясь от дороги, чтобы смерить меня недовольным взглядом. — Но он же убил ее лучшую подругу, чуть не лишил любимого, почти обратил в подобную себе. Это тебя не пугает?
— Он любил ее по-настоящему, оставаясь верным ей целые века, — ответила я, словно сама, переживая всю историю. — Иногда любовь требует отчаянных мер. Думаю, на каждую такую отверженную душу должна приходиться родная душа, способная ее исцелить. Я думаю, граф достоин исцеления. Он много страдал. В фильме Мина его любила, вспомнив свою прошлую жизнь. Так что думаю, убийство Дракулы не решило проблемы. Можно было оставить их в покое. Они спокойно бы жили в какой-нибудь глуши и питались белками.
— А убийства, которые он совершил? — продолжал вампир.
— Все совершают ошибки, — упорствовала я. — Главное найти в себе силы пойти другим путем. И почему мы вообще это обсуждаем? Это же только фильм. Красивая картинка и больше ничего.
Эдриан замолчал, обдумывая сказанное. Его взгляд стал отстраненным и он только сильнее нажал на газ.
— Двести лет мучений это много? — вдруг спросил он, пристально посмотрев в мои глаза. И я увидела в них слишком много боли. Только сейчас пришло осознание, что он примерял всю историю на себя. В нашем разговоре он был графом Дракулой, а я говорила за Мину. Мне стало страшно от этой мысли. Всю дорогу мы разговаривали о нас, и я сказала много лишнего.
— Эдриан, я… — слова застыли в моем горле, и я не знала что ответить. В чем-то он был прав. Я могла понять вампира в кино, сопереживать ему, но в реальной жизни отворачивалась от Эдриана, стараясь держаться подальше, и не допуская его в свое сердце.
Вампир лишь горько усмехнулся, следя за дорогой. Повисла давящая тишина, и я не могла найти слов, чтобы ее нарушить.
— Ты собираешься пройти ритуал беспамятства, так? — тихо спросил он.
— Да, — в тон ему ответила я. — Хочу начать новую жизнь вдали от Совета.
— Это твой выбор и я не стану его осуждать, но как же твои родные? Тебе не страшно с ними расставаться?
— Ты же их видел. Они переживут. Единственный человек, по которому я буду скучать, так это Марина.
— А твой парень?
Я с непонимание посмотрела на него, но тут же вспомнила про Андрея. Эдриан ничего не знал о последних событиях, и ему не следовало этого знать.
— Нет, не буду, — коротко ответила я, размышляя над тем как мне сменить тему, эта заводила меня в тупик.
— Он последует за тобой, ведь так? Ты хочешь начать новую жизнь с ним, — голос вампира был холоден, но я могла ощущать своей кожей, как он напряжен и как сильно он сжимает руль. Ему тяжело дался этот вопрос, и он любым путем хотел получить на него ответ. Каким бы он ни был.
— Нет, — поспешила ответить я. — У нас с ним все кончено. Просто не сошлись характерами.
Парень удовлетворенно кивнул и замолчал.
— Ну, если мы столь откровенны друг с другом, тогда может, расскажешь, что это было за шоу в клубе. Неужели Виолетта? — этот вопрос мучил меня давно, и только сейчас я решилась его задать. Мы уже почти подъехали к дому.
— Хотел заставить тебя ревновать. Было глупо и у меня ничего не вышло. Давай закроем эту тему, а то я и так чувствую себя невероятно униженным. На сегодня с меня достаточно. Не поверишь, но я совсем вымотался.
Он высадил меня у двери, а сам отъехал загнать машину в гараж. Я не стала его дожидаться. Слишком много неловких ситуаций и мы действительно устали сегодня друг от друга. Слишком много информации. Вот был итог нашего похода в кино.
Свет в доме горел только на втором этаже — Ньюбелзы эту ночь не спали. Я поднялась вверх на третий этаж и, помедлив перед дверью в комнату мамы, все-таки не решилась постучать. Ее комната была погружена в темноту, и мне не хотелось будить ей. Вместо этого я развернулась и ушла в свою спальню.
Включив свет, я начала раздеваться, когда увидела на кровати белый лист бумаги. Подойдя ближе, я узнала мамин каллиграфический почерк.
