соседками. Они крепко вцепились в Незнакомца, волосы которого были густо измазаны грязью (хотя он и был теварец). За ними шёл главный вождь со своим заместителем, потом министры и помощники вождя (вооружённые до верхних зубов), гетманы, сотники, негусы, воеводы со своими тыловыми отрядами (тоже вооружённые до зубов). А за ними бежало всё племя, испуская такие ужасные вопли, которые разогнали всю рыбу в реке на двадцать километров — не меньше.
Это очень рассердило Тегумая, и он покрыл прибежавших людей самой отборной доисторической бранью.
Тут Тешумай Тевиндро подбежала к Таффи и давай целовать её, обнимать и ласкать. Но главный вождь тегумайского племени схватил Тегумая за перья, торчавшие у него в волосах, и стал трясти его с бешеной яростью.
— Говори! Говори! Говори! — закричало всё тегумайское племя.
— Что за чепуха! — сказал Тегумай. — Оставьте мои перья в покое. Почему это так: стоит только человеку сломать на охоте копьё, как вот уже набрасывается всё его племя и начинает дубасить его! И кто дал вам право соваться в чужие дела?
— А ты так-таки и не принёс папиного чёрного копья! — сказала Таффи. — И что это вы делаете с милым моим Незнакомцем?
То два человека, то три, а то и целый десяток подбегали к Незнакомцу и били его, так что у того в конце концов глаза вылезли на лоб. Он не мог выговорить ни слова и молча указал на Таффи.
— Дорогой мой, а где же злодеи, что проткнули тебя острыми копьями? — спросила Тешумай.
— Никаких тут не было злодеев! — отвечал Тегумай. — Единственный, кого я видел сегодня, вон тот несчастный, которого вы бьёте сейчас. Не сошло ли ты с ума, о тегумайское племя?
— Он принёс нам страшную картинку, — ответил главный вождь. — На картинке ты весь с головы до пят утыкан стрелами.
Тут заговорила Таффи:
— М… м… м… Сказать по правде… это я дала ему картинку…
Ей было очень неловко.
— Ты?! — закричало всё тегумайское племя. — Девочка-которую-нужно-хорошенько-от-шлёпать-за- то-что-она-такая-шалунья?! Ты?!
— Таффи, милая! Боюсь, нам с тобой сейчас придётся довольно круто… — проговорил Тегумай и обнял её, отчего она сразу перестала бояться врагов.
— Говори! Говори! Говори! — сказал главный вождь тегумайского племени и запрыгал на одной ноге.
— Я хотела, чтобы Незнакомец принёс сюда папино копьё, вот я и нарисовала копьё, — пояснила Таффи. — Оно одно, но я нарисовала его три раза, чтобы Незнакомец не позабыл о нём. А если вышло так, будто оно протыкает папину спину, это всё оттого, что кора очень маленькая и на ней не хватает места. А те фигурки, которые мама называет злодеями, это просто мои бобры. Я нарисовала их потому, что нужно же было показать Незнакомцу, что он должен пойти по болоту! И я нарисовала маму у входа в пещеру. Она стоит и улыбается Незнакомцу, потому что он такой милый и добрый. А вы… глупее вас нет на всём свете! Ведь он милый и добрый, зачем же вы измазали ему голову грязью? Вымойте его сию минуту!
После этого все очень долго молчали. Никто не произнёс ни слова. Наконец главный вождь засмеялся. Потом засмеялся Незнакомец (а он был, как ты знаешь, теварец); потом засмеялся Тегумай, и так сильно смеялся, что не мог устоять на ногах; потом засмеялось всё тегумайское племя, — оно смеялось долго и громко.
Потом главный вождь тегумайского племени прокричал, проговорил и пропел:
— О Девочка-которую-нужно-хорошенько-от-шлёпать-за-то-что-ты-такая-шалунья, ты сделала великое открытие!
— Никакого открытия не хотела я сделать, — ответила Таффи. — Я просто хотела, чтобы сюда принесли папино чёрное копьё.
— Всё равно! Это — великое открытие, и придёт день, когда люди назовут его умением писать. Покуда вместо писем мы будем посылать друг другу картинки, а в картинках — вы сами видели — не всегда можно разобраться как следует. Иногда выходит самая дикая путаница. Но придёт время, о дитя тегумайского племени, когда мы придумаем буквы и научимся при помощи букв читать и писать — и тогда у нас уже не будет ошибок. И пускай доисторические дамы смоют грязь с головы Незнакомца.
— Вот будет хорошо! — сказала Таффи. — Потому что теперь вы принесли сюда на берег все копья, какие только есть у тегумайского племени, но позабыли принести одно-единственное — чёрное копьё моего папы!
Тогда главный вождь тегумайского племени прокричал, проговорил и пропел:
— В следующий раз, когда придёт тебе в голову написать письмо в виде картинки, пошли с этим письмом человека, который умеет говорить по-нашему, и тот человек разъяснит всё, что ты хочешь сказать в письме. А не то ты видишь сама, какие могут выйти неприятности для всего тегумайского племени, да и Незнакомцу придётся иногда нелегко.
После этого тегумайское племя приняло в свою среду Незнакомца (хотя он был настоящий теварец). Племя усыновило его, потому что он оказался большим джентльменом и не скандалил, когда доисторические дамы облепляли всю его голову грязью. Но с того дня и до нынешнего (и, по-моему, это всё из-за Таффи) не много на свете найдётся таких маленьких девочек, которые любят учиться читать и писать. Больше нравится им рисовать картинки и тихонько играть где-нибудь неподалёку от папы — совсем как Таффи.
