База занимала обширную территорию, и уже на полпути к вынесенной за забор «гостевой» автостоянке Мастер основательно запыхался. Безумная ночь и сумасшедшее утро совершенно его измотали, а принятый из рук Бенни транквилизатор – оглушил. Мастер сонно петлял между серыми корпусами научного городка и вяло ругал себя за то, что не распорядился поставить на разъездные машины Школы блоки подавления электронных помех, без которых ни один автомобиль в ворота Базы не впустят. Еще он злился из-за того, что надолго оставил собаку без надзора и поддержки. Больше Мастера ничто не волновало. Он шел к Карме – обнять, потрепать за уши, прижаться щекой и снова почувствовать себя бесстрашным, сильным и безразличным к обычным людским неприятностям, таким, как потеря близкого человека и стыд за то, что не смог отвести от него беду. Мастер шел за помощью к единственному другу, который всегда понимал его и никогда не подводил.
Ни разу за это утро дорога до стоянки не давалась ему так тяжело. Но сейчас напряжение спало, и организм отказывался работать. Мастер вдруг почувствовал, что у него начинает дрожать подбородок. Он попытался унять эту дрожь, но лицо не слушалось. Верная примета – две минуты до обморока. Как это Тим называет – «батарейки сели». Мастер тихонько взвыл от беспомощности и злобы. «Сейчас я рухну. И очень удачно. Как раз вот этот корпус, длинный такой – местный стационар. На втором этаже Шаман на растяжке валяется. А на первом – Синяк и Махно в коме лежат. Не хочу в кому. Не хочу…»
Чтобы вытащить руки из карманов, понадобилось бешеное усилие воли. Сгрести ими снег с высокого, по пояс, сугроба удалось вообще чудом. А вот остановиться Мастер уже не смог – он просто вошел в этот сугроб и застрял в нем, уткнувшись носом в ладони, полные белой колючей снежной крупы.
Снег обжигал и резал, и это было прекрасно. Мастер принялся растирать его по лицу, снег превратился в воду, и тогда он зачерпнул еще, а потом еще.
Когда из дверей корпуса выскочил парень в белом халате и с фонендоскопом на шее, Мастер сидел по уши в сугробе и утирался носовым платком. В помощи он уже не нуждался – над ним стоял Тим Костенко, и Мастер всем телом впитывал энергию.
– Что-то я совсем раскис, – пожаловался он.
– У тебя просто дрянная нервная организация, – утешил его Тим. – Нельзя быть одновременно таким сильным и таким впечатлительным. Ты генерируешь очень много эмоций и сам же все их подавляешь, не даешь им выхода. Так и загнуться недолго.
– Позвольте… – сказал врач, хватая Мастера за запястье.
– Не стоит, – бросил ему Тим небрежно. – Я сам займусь.
– Извините. – Врач машинально отступил и нервно затеребил шланг фонендоскопа, недоверчиво рассматривая оживающего на глазах Мастера.
– Дежурный? – спросил его Мастер, убирая платок в карман и доставая сигареты.
Тот молча кивнул. Теперь он таращился на Тима, аж рот разинул. Врач явно не был сенсом и вообще казался слишком молод для работы на Базе. Во всяком случае, в закрытом секторе «Ц», у Доктора, Мастер таких не видел. Аспирант какой-нибудь. Многое ему здесь, наверное, в диковинку.
– Как там мои бойцы? – поинтересовался Мастер, закуривая. – Синев и Михайлов.
– Хреново, – ответил за дежурного Тим. – Угадал?
– Н-ну… Без перемен. – Врач снова попятился. Ему явно не хотелось сводить близкое знакомство с человеком, чьи подчиненные без малого год лежат трупами в энергетической коме. Но долг медика не позволял развернуться и уйти.
– Свободен, – махнул ему Тим. – Нечего тут… Не кино.
– Извините, – еще раз пробормотал врач и поспешно испарился.
– Ладно, хватит. – Мастер принялся ворочаться в сугробе, пытаясь встать. – Меня Карма ждет.
Тим подхватил его и легко поднял на ноги.
– Я, собственно, хотел тебя проводить, – признался он. – Давай я тебя под руку возьму, а ты раскроешься, ладно? Не стесняйся. Нормальное дело. Устал человек.
– Чего тут стесняться… – вздохнул Мастер. – Чуть сознание не потерял… Укатали. Забодали. Задолбали. Затрахали…
– Не падайте ухом, поручик! – попросил Тим. – Нельзя вам.
– Я капитан, – сказал Мастер. – Во всяком случае, по документам. И даже старший уполномоченный. Упал намоченный. Точнее – замоченный.
– Нельзя, – повторил Тим. Они шли не спеша, в ногу, и день уже не казался Мастеру таким серым. Он только хотел бы, чтобы Тим перестал изрекать банальности.
– Сам знаю, что нельзя, – огрызнулся Мастер. – А что можно, а?
– Да ничего! – рассмеялся Тим. – По большому счету, останавливать генераторы тоже нельзя. У людей же «ломка» начнется.
– Они не так уж долго сидят на допинге. И вообще, по мне пусть лучше сдохнут, чем живут под давлением. Нельзя у целого народа отнимать свободу воли…
Внезапно Тим замедлил шаг. Мастер, смотревший под ноги, поднял глаза. Они уже подошли вплотную к воротам Базы. И возле будки КПП здоровенный, под два метра ростом, увешанный амуницией охранник проверял документы у невзрачного тощего чернявого мужичка, показавшегося Мастеру знакомым. Мастер оглянулся на Тима. Тот буквально ел мужичка взглядом. Тощий поежился и через плечо бросил на Детей косой настороженный взгляд.
Мастер высвободил руку и шагнул вперед. Тим поработал на славу, Мастер чувствовал себя отдохнувшим, свежим и привычно злым на весь мир. А уж этого мужичка он просто ненавидел. Было за что.
– Вы какого хрена здесь делаете, сударь? – спросил он с угрозой в голосе.
– Здравствуй, Витя! – сказал тощий.
