— Ну, если так, то я, может, и почитаю. Мне и самому молоденькие нравятся.
— У тебя в голове только одно. Но там, имей в виду, никакой грязи. Парень как бы рассказывает от их лица. В общем, не оторвешься. Я совсем немного прочитал, и знаешь как затянуло!
— Звучит интересно, — пробормотал Дзюмондзи, опуская глаза и не зная, что еще сказать.
Разговор вылился в совершенно неожиданное русло. К счастью, положение спас официант, поставивший на стол заказанный им джин с тоником. Дзюмондзи вынул из стакана кусочек лайма, положил его на подставку и, откинув голову, сделал добрый глоток.
— Так-то вот, — сказал Сога. — Я, видишь ли, читаю не все подряд, а только то, что соответствует стандартам.
— Это каким же?
— Ну, мне нравятся те книги, которые имеют отношение к моей работе.
— И что? Твой Мураками отвечает стандартам?
Он допил коктейль на глазах у пораженного приятеля, едва ли успевшего сделать пару глотков.
— В полной мере. Понимаешь, он пишет о нас. Некоторым образом.
— Каким же?
— И сам Мураками, и его девочки, они все ненавидят стариков. Тех, что заправляют страной. А ведь то, что делам мы, начинается с этого же — с ненависти к этим мудакам. Они неудачники, точно так же как и мы. Понимаешь, о чем я?
— Ну, вроде бы, — сказал Дзюмондзи.
— Неудачники, — громко, почти крича, повторил Сога. — Ты ходил в среднюю школу Адати, а потом вступил в банду — там было твое место. Теперь ты ростовщик, а я — якудза. И все-таки это не мейнстрим, верно? Не то, что надо. И кто виноват в таком раскладе? Они. Они, эти старые пердуны, которые всем тут заправляют и которые все загубили, все порушили. Но мы-то остались прежними, ты, я, Мураками, девочки-студенточки… Понимаешь? Ты меня понимаешь?
Глядя на приятеля, Дзюмондзи лишь теперь обратил внимание на то, какое нездоровое, болезненно-желтое у него лицо, какие впалые щеки. В тусклом свете Сога выглядел осунувшимся и изможденным. Повезло еще, что он в хорошем настроении, подумал Дзюмондзи, терпеливо слушая его бредовые рассуждения. Тем не менее с каждой минутой в нем все громче звучал голос сомнения. Можно ли доверять Сога? Разумно ли обсуждать с ним довольно рискованные планы?
Не лучше ли оставить свои мысли при себе? То, что недавно казалось ловко разработанной схемой, теперь представало больной, пугающей фантазией.
— Так о чем ты хотел поговорить? — спросил вдруг Сога, вероятно почувствовав колебания приятеля.
Дзюмондзи понял, что ловушка захлопнулась.
— Ну, вообще-то речь идет о деловом предложении. Только предупреждаю, оно может показаться тебе несколько необычным.
— Необычное, но при этом прибыльное, верно я понимаю?
— Не исключено, если мы сумеем его осуществить, — осторожно заметил Дзюмондзи. — По крайней мере, я так думаю. Но у меня нет опыта, так что, возможно, ничего и не получится.
— Перестань ходить вокруг да около. Говори, в чем дело?
Сога просунул руку под рубашку и начал растирать грудь, что делал только тогда, когда разговор становился серьезным.
— Cora-сан, — набравшись смелости, начал Дзюмондзи. — Думаю, я нашел идеальный способ избавляться от тел. От мертвяков.
— О чем это ты, черт возьми, толкуешь?
Его голос заметно дрогнул. Бармен был занят тем, что нарезал тоненькими кружочками лайм, причем делал он это с полной концентрацией внимания, будто от успеха работы зависела его жизнь. В наступившей тишине Дзюмондзи вдруг услышал играющую где-то на заднем плане негромкую музыку. «Что-то я нервничаю», — подумал он, вытирая вспотевший лоб.
— Я имею в виду, что если у кого-то есть труп, от которого нужно избавиться, то мне такое дело по плечу.
— Тебе?
— Да.
— И как ты собираешься это делать? Ты же понимаешь, что никаких следов остаться не должно. Никаких улик. Ничего.
В желтых глазах тем не менее вспыхнули искорки интереса.
— Я все продумал, — продолжал Дзюмондзи. — Если тело закопать, кто-то может наткнуться на него совершенно случайно и раскопать. Если бросить труп в море, он может попасть в сети. Так вот я собираюсь резать тела на мелкие куски, а потом выбрасывать с мусором.
— Звучит неплохо, но сказать всегда легче, чем сделать. Слышал, наверное, что случилось в парке Коганеи?
Сога понизил голос; мечтательное выражение, скользившее по его лицу, когда он говорил об одежде, книгах и девочках, исчезло, но появилось другое — твердое, жестокое, упрямое.
— Конечно слышал, — ответил Дзюмондзи.
— Какие-то парни разрезали тело, сложили куски в пакеты и разбросали их по парку. Но ты представляешь, какие надо иметь нервы, чтобы сделать такое? И не только нервы, но и силы. Попробуй как-нибудь отрезать себе палец.
— Представляю. Но если мы сможем это сделать, то у меня есть способ, как избавиться от кусков навсегда. Окончательно. Так, что никто никогда ничего не найдет. Никаких улик.
— Как?
Отставив в сторону стакан с коктейлем, Сога заинтересованно подался вперед.
— Моя семья живет в Фукуоке, неподалеку от огромной мусорной свалки. Там есть громадная мусоросжигательная печь. В ней сжигают все. И любой, кто пропустил мусоровоз, может привезти туда свой мусор, когда ему удобно. Никаких следов не остается.
— Ладно, — кивнул Сога. — Но как ты будешь доставлять свой груз в Фукуоку?
— Очень просто. Складываю все в ящики и отправляю. Отец умер несколько лет назад, так что мать живет одна. Я еду туда, встречаю груз, отвожу на свалку и сжигаю.
— Не слишком ли хлопотно? — пробормотал Сога, обдумывая услышанное.
— Самое трудное — расчленить тело, но об этом я уже подумал.
— Что ты имеешь в виду?
— У меня есть кое-кто, кто способен справиться с такой работой и кому вполне можно доверять.
— Тот, о ком ты говоришь… Этот парень работает на тебя?
— Ну… можно и так сказать. Только это не парень.
— А кто же? — усмехнулся Сога. — Твоя подружка?
— Нет, но это человек, которому я доверяю.
Дзюмондзи постарался сказать это так, чтобы приятель понял: у него нет ни малейших сомнений. Сога задумчиво кивнул — предложение, похоже, заинтересовало его. Может быть, потому, что потребность в такого рода услугах действительно существовала.
— Что ж, звучит заманчиво, — сказал он и, вытащив руку из-под рубашки, взялся за стакан. — Есть ребята, которые этим занимаются, но, насколько мне известно, они очень дорого стоят. Хотя, с другой стороны, когда у тебя на руках тело, к первому встречному ведь не обратишься, верно?
— Так ты знаешь, сколько они берут? — спросил Дзюмондзи.
— По-разному, в зависимости от обстоятельств. Работа рискованная, так что в любом случае не мало. Ты о какой сумме думаешь?
— Точно не знаю, но хватить должно всем. И мне в том числе.
— Только не жадничай, — ухмыльнулся Сога. — И не думай, что разбогатеешь за мой счет.
— Как насчет девяти миллионов? — робко предложил Дзюмондзи.
— А как насчет восьми? Не забывай о конкуренции.
— Ну, думаю, мы смогли договориться.
