— Король поступает неправильно, отец. Когда ты сказал, что народ никогда не примет Рази, ты был прав. — Она покачала головой, вспоминая о подмастерьях. — Чего только не болтали эти мальчишки! — Она поглядела отцу прямо в глаза. — А что говорил мастер Хьюэтт! Совсем как Ширкен! Как будто мы снова оказались на Севере. Это было ужасно.
Лоркан понимал, о чем говорит дочь, — она увидела у него на лице грустное понимание.
— Они ищут виноватого, девочка. Ищут причину своих бед. Думают, что если им удастся найти причину и справиться с ней, то все их несчастья кончатся.
— Но они во всем винили Рази! И если бы только это! Они называли его язычником! Говорили о порядочных христианках. Я… не могу в это поверить. Когда это южане так говорили?
Лоркан усмехнулся и сжал ее руку:
— Винтер, не так давно южане жгли друг друга на кострах… — Борясь с вызванным зельем отупением, он прокашлялся и продолжал — мысли его двигались быстрее, чем язык. — Ты не представляешь… какие были люди… даже во времена моего деда. Они просто возвращаются к прежнему. Страх превращает людей в самых жутких тварей. Таковы люди. Ничего не поделаешь.
— Но виноват-то Джонатон! — Ее громкий возглас заставил Лоркана нахмуриться — он предупреждающе покосился на дочь. — Папа, не гляди на меня так! Виноват он. Он раздирает свое королевство на куски, а обвиняет в этом кого угодно, только не себя самого!
— Ты ничего не понимаешь…
— А ты понимаешь? Скажи, как ты это все понимаешь, а потом объясни мне. Объясни, почему наш добрый король отрекся от всего! От всего! Всей терпимости, всего прогресса, всего волшебства его королевства… От любимого, самого чудесного сына Альберона! А Оливер, отец? Оливер, его лучший друг, брат его сердца!
Услышав имя Оливера, Лоркан закрыл глаза.
— Перестань! — простонал он.
Винтер встряхнула его руку, заставляя открыть глаза:
— Король неправ, и ты это знаешь! Что бы это ни была за машина… — Лоркан поднял на нее внимательный взгляд, губы его сжались. «Не говори об этом! — молило его лицо. — Не говори этих слов!» — Что бы за штуку ты ни сотворил в молодости, как могла она вызвать такое?
Лоркан покачал головой. Он всегда избегал обсуждения этой темы с дочерью. Всегда. Но Винтер все равно настаивала.
— Что такое она совершила, раз заставила Джонатона лишить прав своего собственного наследника? Даже рискуя лишиться короны. Он с ума сошел?
Лоркан снова покачал головой.
— Не надо, — прошептал он.
— Если так будет продолжаться: виселицы, репрессии,
Лоркан снова откинул голову на подушку и безнадежно устремил взгляд в потолок.
— Я думал, у нас получится, — прошептал он. — Просто ослепнуть, оглохнуть, онеметь — и пройти через это на другую сторону.
— А что будет на другой стороне? К чему стоит идти? — мягко спросила она. — Как ты думаешь, будет ли это, чем бы это ни было, стоить того, чтобы мы закрыли глаза? Ты-то сам захочешь жить здесь?
Между ними повис невысказанный вопрос: «Пожелаешь ли ты, чтобы я жила здесь без тебя? Одинокая женщина в таком же мире, как и тот, что мы оставили на Севере…»
— Чего ты хочешь от меня, девочка? — безнадежно спросил он. — Ты же видишь, что я бессилен.
Она наклонилась к нему с неуверенной улыбкой:
— Отец, я хочу, чтобы ты позволил мне разыскать Альби.
Он удивленно воззрился на нее и тут же засмеялся невеселым, лающим смехом:
— Это не пасхальные яйца в цветнике искать, девочка! Альберон не таится за панелями пиршественного зала и не прячется под кустиком в саду! Он где-нибудь в лесах, пустился в бега вместе с Оливером. Король ведь ищет его с собаками.
Она торжествующе откинулась назад и понимающе посмотрела на отца, плотно сжав губы:
— Ах вот как? И давно ты об этом знаешь?
Он вздохнул:
— Больше я ничего не знаю. Клянусь. Оливер бежал, как только Джонатон вбил себе в голову, что он хочет занять трон. Король объявил его предателем. Альберон вскоре последовал за Оливером, приняв его сторону.
— О боже! Неужели они действительно пытались захватить корону? Альберон и Оливер? Самые верные из всех подданных?
Лоркан нахмурился, глядя в потолок, — он, очевидно, так же не мог примириться с этой мыслью, как и Винтер.
— В это и впрямь трудно поверить, — задумчиво проговорил он.
— Ну что же, есть только один способ проверить! Кто ответит на этот вопрос лучше, чем сам Альберон?
— Ну хватит! — Лоркан отнял руку. Он с трудом сел прямо, опираясь на подушки, и встряхнул рыжеи головой, разгоняя дурман. — Довольно! — воскликнул он, подняв руку, предваряя ее возражения. — Положим, тебе удастся украсть коня и припасы из дворца… и тебя не поймают. Положим, ты пустишься в горы галопом и некоторое время проскачешь без того, чтобы тебя изнасиловали, обокрали или убили. И вдруг — ну надо же! — ты обнаружишь Альберона прямо на дороге — встал лагерем, варит себе уху! И какого черта ты тогда станешь делать? — Он смотрел на нее так серьезно, что она расхохоталась.
— После всех этих приключений? Я бы попросила у него перекусить, — ответила она.
— Боже милосердный! — Он всплеснул руками и откинулся назад, словно отчаявшись. — До чего же ты похожа на свою матушку!
— Вообще-то, — Винтер снова взяла его за руку, — я думаю, что и на папашу тоже.
Лоркан фыркнул:
— Ну все, замолчи. — Он взял ее руку и прижал ее к груди. — Ты все равно никогда его не найдешь, — тихо проговорил он. — Ты даже не знаешь, куда идти. Уж это-то меня не беспокоит.
— А если я найду, куда идти?
— Если бы ты нашла это место, тебе бы пришлось молчать об этом, как могила, Винтер. Потому что тогда ты вступила бы в заговор против короля.
Винтер сглотнула. «Измена!» — говорил он ей. Она совершила бы измену.
Они долго молчали. Лоркан глядел в небо, Винтер обдумывала свой следующий ход.
— Как твой хадрийский мальчик? — внезапно спросил Лоркан, вырвав Винтер из ее размышлений.
Она рассмеялась:
— Он не мой, папа! Перестань!
Его губы изогнулись в улыбке, глаза заблестели.
— И все равно пари держу, что тебе до смерти хочется узнать, как он поживает.
— Ну хватит! — Она выхватила у него руку. — Ты просто издеваешься! Не далее как сегодня утром ты меня им прямо-таки запугивал!
— Он играет в карты? — спросил Лоркан.
Вопрос так обескуражил Винтер, что она закашлялась от удивления и целую минуту не могла ответить.
— Он… что?
— Твой хадриец играет в карты? — повторил Лоркан медленно, подчеркивая каждое слово.
— Отец… — неуверенно проговорила она. — Кристофер себя не очень-то хорошо чувствует… Вряд ли он…
