Ночная охота (сборник)

вперед.

За кирпичной кладкой арки заросли сделались гуще. Деревья были обвиты плющом, повсюду рос папоротник. Могилы и склепы напоминали разбросанные по земле детские кубики. Многие были взломаны и зияли черными ямами. Ограды были повалены или, словно пьяные, стояли покосившись одна на другую. Белые мраморные плиты и камни поросли мхом и лишайником. Большая часть могил была завалена кучами листьев и мусора.

Такер посмотрел на Алицу. Судя по ее глазам, она узнала это место.

На ближней могильной плите была высечена звезда Давида.

Это было то самое заброшенное еврейское кладбище.

Их подтолкнули к домику смотрителя. В глубине крошечного помещения, просачиваясь через плотные занавески, мерцал свет.

Когда они подошли ближе, дверь открылась, и они на мгновение зажмурились от яркого света.

В дверном проеме стоял мужчина – высокий, похожий на скелет, в очках с толстой роговой оправой. Его взгляд равнодушно скользнул по Такеру и остановился на Алице.

Девушка неуверенно шагнула вперед.

– Профессор Чорба?..

Значит, этот человек ей знаком.

– Jу estйt, мисс Барта, – поприветствовал он ее. – Извините, что мы встретились с вами в столь прискорбных обстоятельствах.

Он отошел в сторону, уступая ей дорогу.

– Домонкош, проведи наших гостей. – Глаза профессора наконец остановились на лице Такера. – Вот уже не думал, что наша независимая мисс Барта наймет телохранителя. Это я недоглядел. Впрочем, не такой уж серьезный промах.

Рябой громила по имени Домонкош подтолкнул Такера в спину, и тот шагнул в дверной проем.

Помещение производило довольно странное впечатление: на полу из грубых досок были разбросаны толстые, хотя и изрядно потертые ковры; низкий потолок с деревянными стропилами, в углу небольшой очаг, в котором ярко алели угли.

Домонкош подтолкнул Такера к стене. Второй громила занял пост возле окна. Еще один вышел в прихожую, видимо для того, чтобы посмотреть, нет ли кого на улице, чтобы в случае чего открыть стрельбу.

Прислонившись к стене, Такер уловил знакомый кисловатый запашок. Тот доносился откуда-то из соседнего помещения. Все понятно. Где-то там лежит мертвое тело, а может, даже не одно, которое уже начало разлагаться. Скорее всего, хозяин сторожки.

Был и другой запах – запах свежей крови.

К стулу был привязан человек с растрепанными седыми волосами. Все его лицо было в синяках, один глаз распух. Из обеих ноздрей тянулись полоски запекшейся крови. Когда Такер вошел внутрь, единственный целый глаз вспыхнул искоркой надежды, однако эта искорка моментально погасла, стоило ему вновь увидеть своих мучителей.

– Алица! – надсадно прохрипел он.

– Отец! – она бросилась к нему и опустилась на колени рядом со стулом. По ее щекам потекли слезы. Девушка обернулась к человеку, который встретил ее в дверях: – Как вы могли?

– Боюсь, у меня есть на то девяносто два миллиона причин, моя дорогая.

– Но вы же проработали с моим отцом почти тридцать лет!

– Да, верно, в том числе десять лет при коммунистическом режиме, пока ваш отец находился в Лондоне, наслаждаясь радостями свободного мира. – В голосе профессора Чорбы звучала зависть и еле сдерживаемая ярость. – Вы не понимаете, каково нам было жить здесь. Я потерял мою дорогую Марию лишь потому, что у врачей не нашлось в нужном количестве антибиотиков. Затем я потерял мою маленькую отважную Луизу. Ее застрелили при разгоне демонстрации. Я не позволю, чтобы сокровище вернули нынешнему правительству, потому что оно не намного лучше прежнего. Просто до власти дорвались старые игроки от политики. Не позволю! Никогда!

– Так вы решили присвоить сокровище? – с вызовом спросила Алица. Было видно, что его слова не пробудили в ней сочувствия.

– Я использую его на благие цели, мы поможем угнетенным, исцелим страждущих!

– А что будет с моим отцом? – разрыдалась девушка. – Его вы тоже исцелите?

– Его я оставлю в живых – при условии, что он не станет упрямиться и согласится сотрудничать. Так же, как и вы, мисс.

Свежо предание, подумал Такер.

То же недоверие отразилось и на лице Алицы.

Чорба вытянул руку.

– Благодаря моим источникам я знаю, Алица, что вы раздобыли то, о чем просил вас отец. Сведения со спутника, полученные от американцев.

– Не… делай… этого!.. – выдавил привязанный к стулу старик. Каждый звук давался ему с великим трудом.

Алица посмотрела на отца, а затем на Такера.

Выбора у нее не было, Уэйн это понял. Ее обыщут, изобьют и в любом случае получат то, что им нужно.

Такер опустил голову – не только чтобы шепотом высказать свое мнение, но также спрятать ларингофон. У него отобрали телефон и нож, но не заметили горошину наушника в левом ухе и прилепленный к горлу ларингофон. Тот был довольно чувствительный, чтобы воспринимать даже малейший шепот.

Алица неохотно отдала похитителям флэшку. Чорба и его подручные моментально оживились. Пользуясь моментом, Такер прикрыл рукой рот и прошептал едва слышные команды.

Кейн прячется в тени. Такеру слышно, как стучит его сердце, слышно его негромкое дыхание.

Пес вспоминает грохот выстрелов, скрежет шин, вонючий бензиновый выхлоп. Он хочет броситься к партнеру, залаять, зарычать, впиться зубами в его врагов.

Но он остается в тени, потому что ему так велено.

Теперь в его ухе звучит новая команда.

ПРИНЕСИ МОЙ ПИСТОЛЕТ, СПРЯЧЬСЯ ПОД МАШИНОЙ.

Кейн выглядывает в темноту, на освещенную лунным светом площадку, где лежит пистолет. Он знает, что такое пистолет. Он видел, как тот полетел под машину, куда его бросил напарник. Пистолет лежит там.

Прижимаясь к земле, Кейн выскакивает из темноты и хватает зубами пистолет. Язык тотчас ощущает привкус дыма, пороха и пота напарника. Кейн двигается бесшумно и быстро ныряет обратно в тень. Затем бросается под арку на еле слышный звук остывающего мотора – туда, откуда доносится вонь горелого масла, – готовый скользнуть под брюхо машины и ждать.

Однако откуда-то слева доносится рычание.

Из зарослей возникает какая-то тень.

Он чует других собак, их запах на дороге, на кустах, в воздухе.

Они пометили эту территорию как свою. Кейн опускает пистолет на землю, в грязь. По движениям напряженных лап он узнает вожака стаи, когда тот выходит ему навстречу в окружении нескольких силуэтов, которым принадлежит это место. Это их земля, и на ней могут находиться только они. Чужакам здесь не место.

Чтобы помочь напарнику, Кейн должен сделать эту землю своей, хотя бы на одну ночь.

Приглушенно рыча, он бросается навстречу самой крупной тени.

Рычание и вой безумной собачьей драки зловещим эхом прокатились по сторожке. Эти звуки чем-то напоминали доисторическую эпоху, где всегда были кровь, злоба и выживание.

Такер услышал эти звуки в наушник.