Вальтер Кирхнер
АЛЬБА
Железный герцог Испании
ПРОИСХОЖДЕНИЕ. МОЛОДОСТЬ
ВРЕМЯ; ЛИЧНОСТЬ; ПРОИСХОЖДЕНИЕ; РОЖДЕНИЕ И ВОСПИТАНИЕ
Герцог Фернандо Альба родился 29 октября 1507 года, вскоре после смерти Колумба. Ренессанс в этот период достиг вершины. Магеллану, Кортесу и Писарро еще предстояли их великие путешествия; Коперник, Эразм Роттердамский, Рейхлин, Макиавелли и Парацельс творили в полном расцвете сил. Мир искусства еще украшали Леонардо да Винчи и Дюрер, Рафаэль и Грюневальд, Микеланджело и Рименшнейдер. Папа Юлий II, император Священной Римской империи Максимилиан, король Испании Фердинанд и Генрих VII Английский определяли политическую жизнь, а богач Якоб Фуггер возглавлял самое могущественное предприятие столетия.
Когда герцог Альба 24 апреля 1547 года, в день битвы при Мюльберге, находился на вершине славы, Лютер уже сошел со сцены мировой истории. Кальвин и Игнатий Лойола пролагали новые пути религиозным реформам, Карл V правил процветающим государством, в Турции правил Сулейман Великолепный, в освободившейся Швеции — Густав I Ваза, в Риме — папа Павел IV. Тициан, Гольбейн и Челлини создавали свои шедевры. Рабле высмеивал ничтожество своих современников, Сервет, Агрикола и Геснер закладывали основы новых наук.
Когда герцог Альба 11 декабря 1582 года навеки закрыл глаза, только что объединившейся испано- португальской мировой державой правил Филипп II; Вильгельм Оранский держал в руках судьбы освобожденных Нидерландов, Иван Грозный — России, Елизавета I — в английском королевстве, а папа Григорий XIII, который ввел новый календарь, стал во главе католической церкви. В это время творили Тихо Браге и молодой Галилей, Сервантес, Шекспир и Монтень, Орландо Лассо и Палестрина.
Если столетия спустя в кругу великих упоминается имя герцога Альбы, то это знак признания выдающихся деяний выдающейся личности. Не дворянское происхождение, не дружеские связи сделали его одной из ведущих фигур своего времени: он выделился благодаря величию собственной личности. Тем не менее характерно, что в герцоге Альбе не проявлялись те свойства, которые у других выдающихся личностей, даже несмотря на их великие деяния, вызывают все новые размышления. Колумб или Коперник, Лютер или Микеланджело, Вильгельм Оранский или Иван Грозный — мы видим их, раздираемых страданиями и страстями, как отражение тех противоречивых человеческих свойств, которые отмечены трагическим и демоническим и всегда вызывают сочувствие; фигура же герцога Альбы предстает перед нами холодной, прямолинейной и неизменной. Вероятно, неугасающий интерес к нему связан не столько с его личностью и судьбой, сколько с тем, что в самый напряженный период новой истории он постоянно оказывался в центре великих событий. Даже там, где терпел крушение, он руководствовался великими идеями.
Вызывает удивление почти единодушная характеристика натуры Альбы, которую давали друзья и враги, испанцы и иностранцы, католики и протестанты, современники и потомки. Он совершенно иной, чем его великий противник Вильгельм Оранский; в нем нет ничего от противоречивых свойств, которые постоянно делали загадочного принца Оранского объектом интереса поэтов и исследователей. Он стоит перед нами ясный и однозначный, как его изображали Тициан Моро и другие: умное, строгое лицо, жесткая складка у рта и взгляд, от которого ничего не укроется; военный мундир, выправка человека, привыкшего повелевать, с некоторой долей аскетизма. Сравним его портрет с портретом императора Карла V, написанного тем же Тицианом: сколько человечности, спокойствия и преданности при всем величии в его чертах; какие простота и легкая грусть, какое понимание хода истории. Не намного отличается поздний портрет Вильгельма Оранского кисти Кея в Маурицхейс, в Гааге, тогда как у Альбы преобладают воля и энергия, собранность и гордость. Всем, чего он достиг, он обязан не одаренности своей натуры, а усердию, умению, осмотрительности и осторожности.
Видимо, не воля случая и не трудности исследования мешали созданию его биографии, а сама личность этого человека. За прошедшие столетия никто не пытался полностью воссоздать его жизненный путь. Есть масса изложений различных этапов его деятельности, ибо никто из тех, кто писал об Испании, не мог не вспомнить его, никто из тех, кто углубляется в историю Священной Римской империи Карла V, елизаветинской Англии, освобождения Нидерландов или Реформации, не сможет пройти мимо него. Однако редко обнаруживается подлинное величие этого человека кроме как в военной области.
Альба происходил из древнего дворянского рода. Гордые Альбы вели свой род от византийской императорской династии Палеологов, которая правила в Константинополе еще с X века. Вильгельм Оранский впоследствии в сочинениях в свою защиту не отрицал, что подверг опале семьи многих испанских грандов, в том числе и Альбы, из-за родственных связей с восточными домами. Предка Альбы мы находим среди кастильских завоевателей города Толедо в 1085 году. С этого момента они играют одну из ведущих ролей в истории своей страны. Они поселились в провинции Саламанка. В первой трети XII века уже жили в Толедо, название которого впоследствии присоединено ими к своему титулу. В начале XIV века из их семьи вышли высшие должностные лица города Толедо, в середине того же века — гроссмейстер знаменитого ордена Сантьяго и дворецкий королевы.
В следующем столетии семья унаследовала город Альба-де-Тормес и получила графский титул, а в следующем поколении (в 1472 году), после бракосочетания представителя рода Альба и свояченицы короля Фердинанда Католического, король Кастилии присвоил графу Гарсиа Альваресу титул герцога Альбы. Второй герцог, дон Фадрике, зарекомендовал себя как мудрый государственный деятель и верный слуга короля в тяжелые времена посте смерти Изабеллы, когда Фердинанд был отстранен от управления Кастилией. Однако он проявил определенную сдержанность по отношению к внуку Фердинанда, Карлу Габсбургу, когда тот вступил в права наследования.
Фернандо Альбе пришлось служить Карлу в течение всего периода его правления, когда на него позднее лег двойной груз правления германской и испанской коронами.
Жизнь Альбы пришлась на последний период расцвета германской императорской власти, начало подъема мощи западных держав, он был свидетелем могущества католической церкви и необратимых духовных изменений эпохи Возрождения и Реформации; он хранил в сердце старую Испанию, выполняющую свою собственную миссию, и вместе с тем служил новой величайшей мировой империи. Не в пример Карлу V или Франциску I Французскому, или Генриху VIII Английскому, или их главным советникам он пережил первую половину столетия, которое завершило Средневековье. И не в пример Генриху IV Французскому, Филиппу Испанскому, Вильгельму Оранскому, Елизавете Английской он встретил вторую половину, которая возвестила приход Нового времени. Долгая жизнь дала ему возможность, кто знает, к счастью или несчастью, пережить и то, и другое, будучи в старые времена молодым, а с победой нового — старым.
Родившийся в Пьедраите, в провинции Авила, мальчик провел свои первые годы преимущественно в замке Альба де Тормес, недалеко от Саламанки. Позднее он был привезен в огромный старый сарацинский замок в Абадии, южнее Альба де Тормес, принадлежавший семье. Его воспитанием занимался дед. Отец Гарсия, сын дона Фадрике, давно пал в боях с маврами на острове Герба, вблизи тунисского побережья. Мать, донья Беатрис Пиментель, дочь графа Беневента, не оказывала на сына заметного влияния.
Век предъявлял высокие требования к мышлению, знаниям, воспитанию и живости ума человека. Нужно было бегло изъясняться по-латыни и по-французски, иметь глубокие познания в арифметике и истории, чтобы сохранить уважение и достоинство. Разумеется, сюда же относились глубокие знания в
