— Анонимную.
К этому ответу Джек отнесся с недоверием. Как-никак он был адвокатом по уголовным делам.
— Нам нужны кое-какие сведения о вашем клиенте Жане Сен-Пре. Он действовал один?
— Если он натворил еще что-то, то я не в курсе.
— Оставьте это для зала суда, — отмахнулся Матта. — Мне необходимо выяснить, есть ли другие самолеты.
Вдруг Джек сообразил, в чем причина вторжения.
— О чем вы?
— Ваш клиент, насколько нам известно, в последнее время летал через перевал Уиндворд.
— Да. Он гаитянин. Люди, пытающиеся бежать с острова, часто гибнут в пути. Он летает с гуманитарной миссией, выискивает людей, затерявшихся в море.
— Насколько хорошо вы с ним знакомы?
— Он просто мой клиент. Мы встретились десять лет назад, когда я вел дело иммигрантов pro bono.[11] Послушайте, вы, кажется, знаете больше меня. Вы уверены, что это он?
— Думаю, вы подтвердите это, когда прослушаете запись переговоров авиадиспетчера с пилотом. — Матта вытащил из внутреннего кармана компакт-диск и добавил: — Запись слегка подредактировали, чтобы занимала меньше места, но все самое главное осталось.
Как и любой другой человек, который оказался бы на его месте, Джек сгорал от любопытства: замешан ли в деле его клиент? Жив он или мертв?
— Давайте послушаем, — согласился он.
Матта вставил диск в магнитолу. После нескольких секунд абсолютной тишины в колонках сквозь треск помех раздался голос:
— Диспетчерская служба аэродрома базы ВМФ США в заливе Гуантанамо, Куба, вызывает неопознанный борт, следующий курсом один-восемь-пять. Назовите себя.
Пауза. Авиадиспетчер с башни повторил сообщение. Наконец откликнулся мужской голос, едва различимый, хотя креольский акцент спутать было невозможно.
— Вас понял.
— Это Жан, — сказал Джек.
Голос диспетчера продолжал:
— Вы входите в зону, запрещенную для полетов. Назовите себя.
Тишина в ответ.
— В воздух подняты истребители. Повторяю: назовите себя.
Джек подошел ближе к магнитоле и максимально напряг слух. Впечатление было такое, что его клиент испытывал затруднения с дыханием.
Голос авиадиспетчера звучал все настойчивее:
— Неопознанный борт, ваш транспондер передает код семь-семь два нуля. У вас чрезвычайная ситуация?[12]
И вновь молчание, затем новый голос:
— Гуантанамо, это «Мустанг».
Перегнувшись через стол, Матта нажал на «паузу» и пояснил:
— Пилот истребителя.
Запись возобновилась.
— Видим его. Белая «Сессна сто восемьдесят два» с синими полосами. Идентификационный номер: Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк. На борту один пилот. Пассажиров нет.
Диспетчер:
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, пожалуйста, подтвердите код семь-семь два нуля. Вы терпите бедствие?
— Подтверждаю.
— Назовите себя.
— Жан Сен-Пре.
— Что у вас произошло?
— Я… я думаю, у меня сердечный приступ.
— «Мустанг», продолжаете его наблюдать?
— Так точно. Кажется, пилот навалился на штурвал. Идет на автоматике.
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, вы вошли в зону, запрещенную для полетов. Вы поняли меня?
Снова молчание.
— Это «Мустанг». В воздухе МиГи. Засек двоих. Приближаются по азимуту двести сорок, запад- северо-запад.
Посмотрев на Джека, Матта прокомментировал:
— Это кубинские истребители. Появление частного самолета в воздушном пространстве Кубы не приветствуется.
Запись продолжилась; диспетчер произнес:
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, вы запрашиваете разрешение на посадку?
— Да, — выдавил Жан напряженным голосом. — Я не могу вернуться.
Следом раздалась испанская речь, и у Джека мурашки побежали по коже от того, что он услышал.
— Внимание! Вы вторглись в воздушное пространство Республики Куба. Это первое и последнее предупреждение. Немедленно берите обратный курс, или будете сбиты как вражеское воздушное судно.
Снова диспетчер:
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, вам нужно изменить курс на два-двадцать, юг-юго-запад. Покидайте кубинское воздушное пространство и входите в воздушный коридор Соединенных Штатов. Вы поняли меня?
Матта снова остановил запись и объяснил Джеку:
— Там есть такой узкий коридор, предназначенный для американских самолетов, когда они прилетают на базу или покидают ее. Диспетчер пытается направить Сен-Пре в безопасную зону.
Опять зазвучала запись.
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, вы поняли меня?
Но Сен-Пре не успел ответить. Вновь послышалась команда на испанском языке:
— Немедленно берите обратный курс, или будете сбиты как вражеское воздушное судно.
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, вы поняли меня?
— Он подает сигналы рукой, — вмешался пилот истребителя. — Наверное, он не может говорить.
Диспетчер:
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, уходите на курс два-двадцать, юг-юго-запад. Равняйтесь на ведущий F-шестнадцать. Он сопроводит вас до аэродрома. Посадку на базе Гуантанамо разрешаю.
Джек рассеянно перевел взгляд в окно. Он мысленно представлял себе драму, разыгравшуюся в кубинском небе.
— «Мустанг», доложите обстановку.
— Находимся в коридоре. Цель сзади, идет на автопилоте.
— Есть визуальный контакт с бортом?
— Да. Я сейчас у него на крыле. Тот уход от МиГов лишил его последних сил. Боюсь, он вот-вот потеряет сознание. У нас критическая ситуация.
— Ноябрь-два-шесть-Гольф-Майк, пожалуйста, подайте сигнал нашему пилоту, что вы в сознании и слышите меня.
После длительного молчания пилот истребителя сообщил:
— Есть! Он подал сигнал.
Диспетчер:
