— Ребекка, может, и забыла, что ты — чудовище, но я помню. Ты ничем не отличаешься от них… Нет, отличаешься. Ты — убийца, а они — нет.
— Я не спорю. Но она нас простит. Она это может, — почти шепотом произнесла Дайша. — А ты… сомневаюсь, умеешь ли ты прощать.
— Мне плевать на твои сомнения, — огрызнулся Байрон.
Дайша только усмехнулась и скорчила ему рожу.
— И мне на тебя плевать… Я вообще не должна была вам помогать, но помогла.
Байрон застыл с раскрытым ртом.
— Эй, Гробовщик, ты не статуя, — одернула его Дайша. — Помоги ей. У нас еще четверо мертвецов, которых нужно спустить в дыру под твоим домом.
Дайша побрела в обшарпанную ванную, где схватила большое полотенце, разорвала на лоскуты и вернулась к дивану.
— Вот. Перевяжи ее, — сказала она, подавая Байрону заменители бинтов.
Байрон молча стал перевязывать ногу Ребекки. Та очнулась.
— Спасибо тебе, — сказала она, пожимая руку Дайши.
Девчонка молча кивнула и отвернулась. Сообразив, что Хранительница до сих пор держит ее за руку, тут же ее вырвала.
— Ты мне еще поможешь? — спросила Ребекка.
— Конечно.
— Я должна как можно скорее переправить их в тот мир.
Мертвецы стояли возле соляного барьера и смотрели на Ребекку так, как львы в зоопарке смотрят на маленьких детей, которыми они с удовольствием бы закусили, если б могли дотянуться. Правда, старик вел себя по-другому. В расправе над Сисси он не участвовал.
— Бекс, тебе немедленно надо ехать к врачу.
— Да. Только вначале я отведу их в мир Чарльза.
— Ты понимаешь…
— Я все понимаю, Байрон, но у Хранительницы и Гробовщика — разные миссии.
— Давайте, я буду перетаскивать их сюда по одному, — предложила Дайша.
Байрон покачал головой.
— Тебе не перепрыгнуть через соляной барьер, а убирать его я не хочу. Это опасно. Лучше я сам прыгну в кухню и схвачу кого-нибудь из них.
— Как только ты войдешь, они слопают тебя живьем, — сказала Дайша.
Она посмотрела на Байрона, потом на Ребекку.
— Хранительница, обещай мне, что не запрешь меня на кухне.
— Обещаю.
— Тогда сделаем так. Гробовщик пропустит меня на кухню. Я схвачу одного из них — и сразу назад. Соли в банке хватит, можешь не волноваться.
Байрон поморщился. Ему не хотелось признаваться, что план мертвой девчонки был разумнее вариантов, которые крутились у него в голове. Он впустил Дайшу в кухню; та схватила девушку и выпрыгнула назад. Байрон восстановил барьер и вколол мертвой девушке соляной раствор. Ее тело сразу обмякло. Байрон передал ее Дайше, а сам подхватил на руки Ребекку. Вместе с Дайшей они вышли из дома и направились к грузовику. Байрон нес Ребекку, а мертвая девушка плыла по воздуху, как чуть раньше плыл Трой.
До похоронного заведения ехали молча. Байрон вынес Ребекку. Покойница вплыла следом. Последней вылезла Дайша, сказавшая, что внутрь не пойдет, а будет дожидаться их во дворе.
Когда через некоторое время Хранительница вернулась, то прихрамывала, но шла на своих ногах.
— Тебя, что, там лечили? — удивилась Дайша.
Байрон промолчал, а Ребекка сказала:
— Само проходит. Потихоньку.
Дайша благоразумно решила не докучать живым вопросами и снова забралась в грузовик.
Процедура повторилась несколько раз. Последним они привезли старика…
Байрон остался внутри. Ребекка вышла во двор, где ее дожидалась Дайша. Город спал. Жители и не подозревали о существовании Дайши. Они не знали, что ее убил мертвец, а потом она стала убивать других. Договор делал их на редкость нелюбопытными и забывчивыми. Кто-то из них видел, как Дайша впивалась зубами в еще живую жертву, но отворачивался, а через минуту забывал об увиденном.
У Дайши теплилась совершенно детская надежда, что в благодарность за помощь Хранительница позволит ей остаться. Она будет вести себя очень тихо. Быть может, она снова сможет есть обычную пищу и перестанет убивать.
Дайша стояла, обхватив себя руками, чтобы унять дрожь. На Ребекку она не смотрела, но и не убегала. Та была одна. Она очень устала, но продолжала верить Дайше. Совсем как Мэйлин.
— Дайша, ты ведь знаешь, что тебе тоже нужно пойти с нами, — тихо сказала Ребекка.
Мертвая девчонка молчала. Ее надежда рассыпалась на куски. Хранительница была к ней добра, но неумолима. И никакого волшебного способа оставить ее в мире живых Хранительница не знала.
— Ты и сама чувствуешь, что пора. Ты ведь могла бы сбежать, пока я спускалась в туннель. Но не сбежала, — устало улыбнулась Ребекка. — Дождалась меня.
Дайша отвернулась.
— Это нечестно. Я хотела жить, а теперь я… Я больше не хочу убивать людей, но и умирать тоже не хочу.
Ребекка осторожно коснулась ее плеча.
— А там удивительно красиво. Жаль, что я… на твоем месте… не знаю, что бы я сделала на твоем месте. Но я знаю, что я хочу туда. И хочу там остаться.
Дайшу поразили не слова Ребекки, а ее прерывающийся, сбивчивый голос.
— Я пока не могу там остаться, но хотела бы, — продолжала Ребекка. — А ты можешь. Тебя здесь ничего не держит. Представляешь, там нет времени. Ни прошлого, ни настоящего. Там все времена соединяются. А какая вкусная там пища! Со здешней не сравнишь. Я могу тебе поклясться: из того мира, что я видела, тебе не захочется бежать.
— Там я буду мертва, — сказала Дайша.
— Дорогая, ты уже мертва, — ласково улыбнулась ей Ребекка.
— Я боюсь.
Под взглядом Хранительницы Дайша почти забывала о том, что для живых она — монстр. Но ей все равно не хотелось покидать этот мир. Даже если туннель вел в подземный рай, ее туда не тянуло.
— Я знаю, что ты боишься, — сказала Ребекка, подходя к ней и протягивая руку. — Я бы с радостью вернула тебя к жизни, если б умела. Я могу отвести тебя в мир, очень похожий на этот, но там тебе не придется пить кровь и есть мясо людей.
Дайша молча протянула ей руку. Они вошли в здание и спустились вниз. В подвале их ждали Байрон и старик. Металлический шкаф был сдвинут в сторону, освободив вход в сверкающий туннель.
Дайша поежилась.
— Как мы поведем двоих? — спросил Байрон.
— Ты пойдешь впереди. Я буду их держать.
— Если он сомневается, как же мы пойдем? — спросила Дайша, сжимая пальцы Ребекки.
Хранительница снова улыбнулась.
— Байрон беспокоится за меня. Когда мы идем, он обычно держит меня за руку. Все будет хорошо. Вы оба пойдете туда, куда вам следует. И я тоже, — добавила она, взглянув на Гробовщика.
Ребекка взяла мертвого старика за руку. Тот был растерян не меньше Дайши, но не сопротивлялся.
— Верьте мне, — сказала она всем троим.
— Я верю, но, по-моему, мы должны доверять не только тебе, но и твоему Гробовщику. Раз тебе положено держать Гробовщика за руку, пусть так оно и будет, — рассудительно заметила Дайша.
