– Полагаю, что откажусь от такого заманчивого предложения.
Луиджи сделал непристойный жест:
– А это еще посмотрим, панк.
На следующий вечер Луиджи приветствовал его злорадной улыбкой:
– Мистер Манфред желает тебя видеть.
– Зачем?
– Я что, твой информационный центр?
Мэнни Манфред показался ему еще толще, чем в первую встречу. Это было невероятно, но у него был такой вид, словно он прибавил еще двадцать фунтов.
– Как идут дела, Ник?
«Удивительно! Толстяк помнил, как его зовут!»
– О'кей, – ответил он осторожно.
– А каково играется? Был уже на прослушивании?
– Собираюсь этим заняться.
– Могу посоветовать способ добиться этого, – сказал Мэнни, протягивая руку к блюду с засахаренными орешками, забирая пригоршню и бросая все в удивительно маленький розовый рот.
Ник заметил, что на руке у него «Ролекс» – массивные золотые часы, которые блеснули в солнечном свете.
– Я разговаривал с Кью Джи, – сказал Мэнни, жуя орешки.
– Вы?
– Ты ему нравишься. _ – Я знаю.
– И он тебе верит.
– Надеюсь, что так. Я работал на него почти четыре года. Мэнни выплюнул обсосанный орех, и тот шмякнулся на его громадное колено. Он смахнул его на пол.
– Преданность и доверие – эти вещи купить нельзя.
– Верно, – ответил Ник, ожидая главное, что должно последовать.
– Итак, – сказал Мэнни и не разочаровал его, – у меня к тебе предложение.
– Да?
– Ты кажешься ловким парнем.
«Иисусе! Какие комплименты! От самого толстяка. Наклевывается чертовски прибыльное дельце».
– Да, я умею себя поставить, – ответил он осторожно.
– Вот это приятно слышать, – ответил Мэнни, сияя улыбкой. – Как только Луиджи мне сказал, что ты жалуешься, я
понял, что тебя не удовлетворяет сидеть за баранкой и возить разных богатых сукиных детей, когда ты знаешь, что стоишь больше.
– Ну, это работа.
– И вот что я хочу тебе предложить.
– Это в рамках законности?
– А тебя это волнует?
– Так говорите, какое дело?
42
Лорен уже несколько раз выходила куда-нибудь с Джимми Кассади – если точно, было уже четыре свидания. Последние два кончились невинным поцелуем на ступеньках подъезда. Теперь у них было пятое свидание, и она знала, что сегодня он ожидает большего. Не то, чтобы он так прямо приступал к ней и говорил об этом, – он был не столь уж откровенен, – но были какие-то определенные штрихи поведения, и после тихого обеда в романтическом итальянском ресторанчике он подозвал такси и вместо ее адреса назвал свой.
– Хочу, чтобы ты послушала мои новые записи Джони Митчела, – сказал он, обнимая ее.
– С большим удовольствием, – ответила она. «Итак, Робертс, что это ты собираешься делать? Не знаю.
Ты подумай получше.
Не могу.
Но почему же?»
Славный вопрос! Но она почему-то не знает ответа.
И вдруг внезапно в ушах ее этот ответ прозвучал:
