– Ну, ладно, малыш, успокойся, мне ты все можешь сказать.
И она медленно начала рассказывать, глотая слезы и давясь:
– Рис хотел, чтобы я… легла с этим человеком. Он привел его сюда, в нашу комнату… и потом… потом этот человек захотел деньги обратно, потому что я не согласилась, и… и… Рис вынул пистолет… мы с ним боролись… и пистолет выстрелил. Это был несчастный случай, Ник, это так, действительно так.
– Где Рис?
– Он бежал.
– И бросил тебя одну?
– Что теперь будет, Ник? Ведь никто мне не поверит. Полицейские в первую очередь.
Синдра была права. У нее не было шанса убедить в своей невиновности.
Он подошел к человеку, глядя на его неподвижное тело, надеясь, что это какая-то ошибка и парень вдруг очнется, сделает движение, ну хоть что-то.
Нет, кончено.
– Я позвоню в полицию, – сказала бледная, дрожащая Энни.
– Нет, – сказал он быстро. – Нельзя этого делать. – И повернулся опять к сестре. – Ты уверена, что он тебе совершенно незнаком?
Она покачала головой:
– Нет, Рис подцепил его в казино. И я никогда не видела его прежде.
– Значит, между вами не было никаких отношений?
– Нет, хотя нас могли видеть втроем, когда мы уходили из казино.
Ник нагнулся и осторожно взял из пиджака человека бумажник. В нем лежало пятьсот долларов, пара кредитных карточек и водительские права на имя Джорджа Баэра.
– Надо его отсюда убрать и очень быстро, – пробормотал он, думая вслух. – Да, вот что мы должны сделать.
Энни не согласилась:
– Нет. Мы обязаны вызвать полицию!
– Может, ты перестанешь бубнить о полицейских? – сказал он огрызнувшись. – Синдра попала в беду, и мы должны ей помочь.
– Я не могу быть соучастницей в этом деле, – ответила упрямо Энни.
– Я прошу тебя об одолжении.
– Это слишком большое одолжение!
Он пристально взглянул на нее, его зеленые глаза, казалось, пронзили ее насквозь.
– Но я стою его, правда? Она заколебалась:
– Не… Не знаю.
– Сделай это для меня, Энни, – сказал он почти умоляюще. – Никто не должен знать, что здесь произошло сегодня вечером.
– Но ведь я знаю, – сказала она яростно, – и я не могу жить с этим знанием.
Она действовала ему на нервы. Ну и к черту ее, если она не хочет им помочь.
– Если ты только это чувствуешь, тогда тебе лучше уйти.
– Ты не понимаешь, – сказала она, и на глазах у нее навернулись слезы, – нельзя так поступать.
– Но Синдра моя сестра, и она нуждается в моей помощи, поэтому можешь убираться к черту.
– Нет, я не уйду, – ответила она.
– Но если ты остаешься, значит, ты мне помогаешь и это значит, ты принимаешь во всем этом участие.
– Что ты собираешься делать?
– Я все устрою сам, ладно? – сказал он, ее вопросы ему уже надоели.
Он уговорил Синдру встать с постели и собрать вещи. Потом снял одеяло с постели и стал заворачивать в него мертвое тело. Это была нелегкая работа. Всюду кровь, и укоряющий взгляд Энни следовал за ним неотступно. Пот заливал лицо, во рту пересохло, и сердце громко стучало. Черт возьми! Он совсем не был уверен, что поступает правильно, но если он хочет вытащить Синдру из этого грязного дела, то выбора у него нет.
Наконец ему удалось завернуть тело в одеяло. Потом он вышел: теперь надо вынести тело из этой душной комнаты и положить в багажник.
– Ник, я ужасно боюсь, – сказала Синдра, прижавшись к его руке.
– Не бойся, – сказал он, и голос его опять звучал гораздо увереннее, чем он сам при этом чувствовал себя. – Уже почти все в порядке. Я сейчас отвезу тело в пустыню и там похороню. А вы двое оставайтесь здесь, пока я за вами не вернусь.
