В том же номере «Опытов» была опубликована поэма без названия Владимира Федоровича Маркова (р. 1920): Марков В. «Часы холодной смерти…» // Там же. С. 11–20. 29 апреля 1955 г. Адамович написал об этом и Иваску: «Насчет Маркова не могу согласиться с Вами. Талантлив он несомненно, и поэт — несомненный. Но эта несчастная идея написать поэму трехстопным скачущим ямбом убила бы кого угодно (хотя Некрасов выдержал). У Маркова поэзия пробивается и сквозь трещотку размера, но часто ничего кроме трещотки нет. Как мог его подвести слух? Это, кстати, очень интересная тема: о размере, который слух способен принять и выдержать на протяжении нескольких сот строк. Но у Маркова явно именно размер его и погубил» (Сто писем Георгия Адамовича к Юрию Иваску (1935–1961). С. 452).
158
Речь о публикации отрывка из воспоминаний Александры Львовны Толстой (1884–1979): Толстая А. Николка // Опыты. 1955. № 4. С. 38–44.
159
Сазонова Юлия Леонидовна (урожд. Слонимская; 1884–1957) — литератор, журналист, режиссер, театральный и литературный критик, сотрудница журнала «Аполлон». С октября 1920 г. в эмиграции в Константинополе, затем в Болгарии, Италии, с 1924 г. в Париже, руководитель Театра марионеток, сотрудник «Звена», «Последних новостей», а также французских изданий, с 1942 г. в США, докторант Колумбийского университета (1947–1949), сотрудница «Нового русского слова», «Нового журнала», «Голоса Америки», с 1955 г. вновь в Париже.
160
Извольская Елена Александровна (1896–1975) — публицист, переводчица; основательница экуменического общества «Третий час» и главный редактор одноименного журнала. См. о ней: Яновский В. «Третий час» Елены Извольской // Время и мы. 1995. № 127. С. 238.
161
Варшавский опубликовал в «Новом журнале» главу из готовящейся к печати книги «Незамеченное поколение», в которой, в частности, упоминал статью Г.П. Федотова «О парижской поэзии», напечатанную в сборнике «Ковчег» (Нью-Йорк, 1942. № 1. С. 189–198), и писал в связи с ней: «Г.П. Федотов, очень правильно приравняв “парижскую школу” к “школе Адамовича”, отмечал, что, несмотря на все значение воспитательной работы Ходасевича, старавшегося обучить молодежь классическому мастерству, молодежь шла за Адамовичем. Это вовсе не значило, конечно, что, учась у Ходасевича-поэта, его не признавали как критика. Наоборот, с отдельными его взглядами на искусство, так же как со взглядами и советами В. Вейдле, М. Цетлина и некоторых других эмигрантских критиков, считались, может быть, даже больше, чем с советами Адамовича. Но за Адамовичем шли в самом главном. Это было очень определенное, хотя и трудно определимое представление о том, чем была и чем должна быть русская литература» (Варшавский В. Незамеченное поколение // Новый журнал. 1955. № 41. С. 109).
162
Один раз не в счет (фр.).
163
Варшавский упомянул Рейзини в связи с «Числами», а также в связи с рассуждениями о возможности заниматься творчеством в эмиграции: «На подобные разговоры правильнее всего, по-моему, ответил в то время один из самых популярных людей на Монпарнассе, Николай Рейзини, молодой философ и литературный критик (к сожалению, впоследствии, в силу неблагоприятных жизненных обстоятельств, Рейзини от занятий философией и литературой отстранился). “Многие утверждают, — писал он, — что творческая работа в неестественных условиях эмиграции невозможна; мне думается — это не совсем верно, должно все же помнить, что ‘дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит’ ”» (Варшавский В. Незамеченное поколение // Новый журнал. 1955. № 41. С. 103–104).
164
Приведя фрагмент о мадам Гранье из «Комментариев», Варшавский писал: «Я не могу согласиться со словами Адамовича, что “не в сострадании дело” и, тем не менее, этот отрывок, состоящий из пересказа прочитанной во французской газете заметки и примечания, с которым я не совсем согласен, является, по моему глубокому убеждению, одним из самых важных текстов не только эмигрантской, но и всей русской литературы» (Там же. С. 110–111).
165
Речь о М.А. Алданове, которому в «Одиночестве и свободе» была посвящена отдельная главка.
166
Статья об Алданове завершалась словами: «То, что говорит Алданов, его “message” — смутно напоминает чеховское “надо дело делать”, с поправкой, конечно, на совсем другую обстановку, на отсутствие пробуждающейся и требующей “дела” России. Он ни к чему не призывает, он не столько проповедует, сколько внушает, и, не мешая никому жить “как хочешь”, с удивлением и сожалением, — будто разводя руками, — глядит на тех, кого прельщают только шалости или притворство» (Адамович Г. Одиночество и свобода. Нью-Йорк, 1955. С. 148–149).
