И он повесил трубку.
Бобби прочистил горло и приготовился к битве за Шарлин. Маркус пристально смотрел на него, поигрывая пальцами рук, он явно не собирался отводить взгляда.
Бобби опять прочистил горло. Черт возьми. Этот сукин сын не испугает его.
– Вы меня не знаете, – громко заявил Бобби. – Я пришел поговорить о Шарлин.
Маркус кивнул.
Что-то здесь не то. Почему великий Маркус Ситроэн не зовет секретаршу? Почему не выгоняет его отсюда?
Бобби решил использовать представившуюся возможность.
– Видите ли, Шарлин несчастна… У нее мысли о самоубийстве. Полагаю, вы знаете, почему.
Маркус достал сигару из инкрустированной коробки, стоявшей на столе, взял настольную серебряную зажигалку в форме «кадиллака» и прикурил от нее. Он не произнес ни слова.
В какие игры играет этот человек? Голос Бобби зазвучал с нескрываемой злобой:
– Имейте в виду, либо разорвите с ней контракт, либо все газеты будут писать о том, что вы заставляли ее делать.
– Доброе утро, мистер Манделла, – как ни в чем не бывало произнес Маркус приторно-сладеньким тоном. – Я давно ожидал вашего визита. Почему вы так задержались?
Сегодня его все узнают, почему? И зачем он должен был явиться к Маркусу Ситроэну?
– Я хочу, чтобы вы расторгли контракт с ней, – сказал Бобби, чувствуя, как его охватывает бесконтрольный гнев.
– Есть простой выход, – спокойно заявил Маркус. – Обдумав все, вы найдете его наиболее разумным.
– Что вы имеете в виду? – мрачно спросил Бобби.
– Вас, конечно. Ответ только в вас.
– Не понимаю.
Маркус глубоко затянулся сигарой и выпустил дым в потолок.
– Вы все поймете, как только я объясню, – Бобби навострил уши, а он продолжил.
Предложение Маркуса Ситроэна казалось простым. Бобби Манделла был нужен компании «Кадиллак рекордз», ему предлагался супервыгодный контракт, плюс оплата «Соул он соул» за расторжение договора. Маркус Ситроэн пожелал сделать Бобби Манделлу настоящей звездой, ибо имел для этого нужные связи.
Сделка включала и Шарлин. Как только Бобби подпишет контракт, ее карьера автоматически возобновится, и за короткое время Шарлин опять станет звездой, как она того и заслуживает. В будущем они дуэтом запишут альбом с Бобби и, возможно, снимутся вместе в фильме. Все зависит от того, как сложатся обстоятельства.
– Не могу поверить! – взорвался Бобби. – Ведь это откровенный шантаж!
– А мне казалось, вы будете рады избавиться от «Соул он соул» и ухватитесь за такую возможность, – произнес Маркус, пыхтя сигарой. – Они лишь эксплуатируют ваш талант.
– Послушайте! Они дали мне шанс, поверили в меня.
– А… Преданность. Это восхищает. Но вы должны понять, что я тоже поверил в вас, мистер Манделла. Или я могу называть вас Бобби? – Маркус почесал переносицу и рукой приподнял затемненные очки. – Я давно наблюдаю за вами и считаю, что с учетом ваших способностей, внешности и таланта, вы станете величайшей звездой негритянской музыки в стране. Номером один. А при помощи «Блю кадиллак», – он сделал паузу, так, чтобы его слова лучше дошли до Бобби, – вы можете добиться всего.
Бобби обуревали смешанные чувства. Планы Маркуса Ситроэна были недурны, но это ловушка. Он понимал, что из него делают марионетку, это Бобби не нравилось. Что может быть хуже, чем оказаться во власти такого человека, как Маркус Ситроэн? Как оставить «Соул он соул» и Америку после того, что они сделали для него?
«„Соул он соул“ тормозит твой успех, – предупреждал внутренний голос. – Америка Аллен говорит, что твои пластинки никогда не займут первого места. Но ты-то знаешь, что это не так».
Да. Бобби не сомневался и понимал, что, несмотря на ненависть к Маркусу Ситроэну, компания «Блю кадиллак» – это путь к славе.
Кроме того, нужно помочь Шарлин. Так что выбора у Бобби не оставалось. Решение уже не зависело от него.
1987 Суббота, 11 июля
Поездка на машине оказалась длинной и скучной, но Крис не возражал. В лимузине было полно алкогольных напитков, отличный выбор пленок и великолепный стереомагнитофон, а кроме того, переносной проигрыватель с набором новейших пластинок.
Он поставил «Двадцать пять хитов за двадцать пять лет» и с удовольствием бы наслаждался музыкой «Темптейшенз», «Фотопс» и Марвином Гэем, если бы Сибил молчала. Но именно сегодня она решила стать душой компании и оживленно пересказывала события дня.
Соколу эта болтовня казалась интересной, и он склонился к девушке. Он безукоризненно выглядел в белом смокинге, с великолепным загаром и белыми вставными зубами. «Такими зубами, – подумал Крис, – можно разжевать человека».
Менеджер не был красавцем, но умел себя подать. Его жена постоянно жила в Буэнос-Айресе и только раз в год приезжала в Лос-Анджелес. Каждые шесть недель Сокол садился в самолет и отправлялся к ней на выходные. Крису казалось, что у них странные отношения, но эти люди прожили вместе пятнадцать лет.
Вряд ли Сокол – ловелас, хотя у него полно роскошных подружек, все не старше двадцати двух. Ходили сплетни, что Сокол просто любил показываться с ними на людях и больше ничего не требовал.
– Итак… – весело продолжила Сибил. – Джерри мне не поверила, хотя могла бы спросить Мику. Вот и все. Она посмотрела этому парню прямо в глаза, а потом произнесла певучим голосом: «Дорогой, ты еще поплатишься за свои проделки»!
Сокол рассмеялся, явно довольный сплетнями Сибил о манекенщицах.
Честно говоря, Крис ничего не хотел слушать. Он посмотрел на часы и раздраженно спросил:
– Мы подъезжаем?
– Успокойся, – ответил Сокол. – Откинься на сиденье, радуйся, ведь такой прекрасный день!
А разве в Калифорнии бывают другие дни?
Черт подери, Крис нервничал, и ничто не могло улучшить его настроение.
– Ваше имя? – зло гаркнул охранник, когда Максвелл Сицили сошел с автобуса.
– Джордж Смит.
Охранник поправил очки от солнца и проверил в длинном списке.
– Хорошо, – наконец произнес он. – Наденьте это, – и протянул Максвеллу Сицили значок с названием ресторана, именем Джорджа Смита и соответствующим номером.
Максвелл не мог не отметить отличную организацию работы, но надеялся, что все же переиграет их.
– Ваше имя? – спросил охранник Хлоэ.
– Я менеджер и значок мне не нужен, – запротестовала она и нервно затрясла шестимесячной завивкой.
– Эти значки для всех, – мрачно заявил охранник. – В противном случае я вас никуда не пущу.
– Ха! – воскликнула она. – Кто меня остановит?
– Я, мадам. Мы все подчиняемся правилам.
Максвелл воспользовался возможностью и сбежал. Он присоединился к группе официантов, которых инструктировали, что можно и что нельзя.
– Никаких фотоаппаратов и магнитофонов. Ходить только там, где разрешено, – заявил охранник.
– А если нужно пописать? – спросил один из официантов.
– Там есть туалеты.
