он получил отменную.
– Привет, Джордж, – поздоровалась Хлоэ, метрдотель, которая курировала официантов и отвечала на телефонные звонки.
Максвелл кивнул. На работе его знали как Джорджа Смита – весьма удачный псевдоним.
– Жарковато сегодня, правда? – сказала Хлоэ, кокетливо обмахивая обвисшие груди журналом «Пипл».
Максвелл хотел проигнорировать ее, но потом опомнился и кивнул в знак согласия.
– Я тебя никогда раньше не спрашивала, – быстро затараторила Хлоэ, радуясь возможности поболтать с симпатичным официантом, на которого давно положила глаз. – Ты ведь актер? – она с надеждой посмотрела на Максвелла. – Я не ошиблась? Они всегда заметны.
Сицили опять кивнул. Слава Богу, сегодня последний день этого унизительного маскарада. Завтра он будет лететь в Бразилию с королевским выкупом, который заплатят мистер и миссис Маркус Ситроэн.
Максвелл Сицили не мог дождаться этого.
Крис Феникс, Лондон, 1965
Через три недели после исключения из школы Крис Пиерс отпраздновал свое шестнадцатилетие. Он связался со шпаной и поменял фамилию на Феникс, потому что мечтал стать рок-звездой.
Вся семья считала это глупостью. Изгнанный из школы и безработный, Крис не заслуживал уважения. Обе старшие сестры называли его ленивым бездельником. Отчим грозился отправить на работу и выбросить старую гитару, которую парень не выпускал из рук с тринадцати лет. А брат Брайан, любимчик семьи, получивший после окончания школы место клерка, сказал:
– Кончай хиповать! Ты ничего не добьешься сиплым голосом и дурацкой гитарой. Лучше спрячь ее. Доставь маме радость хотя бы разок.
Мама. Крис часто думал о ней. Дома понимали, что она командует благодаря громкому крику и язвительным придиркам, но Криса мать никогда не доставала, и это беспокоило родственников. Особенно Брайана.
А Эвис Пиерс просто радовалась, что младший сын решил сам выбрать дорогу в жизни. Она прибирала в богатых домах с четырнадцати лет. И гордилась тем, что подняла семью. Вскоре после рождения Криса его отец погиб во время несчастного случая на производстве, и шесть лет Эвис приходилось рассчитывать лишь на себя. Было тяжело прокормить четверых детей, но ей это удалось, а потом Эвис вышла замуж за Гораса Пиерса, водителя автобуса. Этот смельчак не побоялся жениться на женщине с четырьмя детьми.
Крис не помнил отца. Сохранился лишь выгоревший снимок: он, еще младенец, сидит у родителя на коленях. Отец показался Крису симпатичным парнем с волнистыми волосами и кривой усмешкой.
– Да, – часто говаривала Эвис с затаенным блеском в глазах. – За твоим стариком нужен был глаз да глаз. Но налей ему пивка и дай закурить, и он был счастлив до безумия. Знатный был попрошайка!
У Эвис всегда был острый язычок.
Крис сожалел, что не знал отца, на которого он так похож. Он с трудом общался с Горасом, тот вечно торчал перед телевизором.
В детстве Крис в основном находился рядом с матерью. Ребенком она брала его на работу. По понедельникам, средам и пятницам она убирала дом Эдвардсов на Хамильтон-Террас. А по вторникам и четвергам за углом Карлтон-Хилл работала у Терри Теренса, агента шоу-бизнеса.
Семья Эдвардсов жила в фешенебельном пятиэтажном доме, у них служили постоянная горничная и дворецкий. Эвис нанимали на тяжелую работу: натереть полы, вымыть окна и постирать.
Крису нравилось, когда накануне у Эдвардсов проходили приемы, ибо тогда его посылали в гостиную и библиотеку, чтобы почистить пепельницы. В восемь лет он собирал бычки, а потом приносил их в школу старшим ребятам, чем и обеспечивал себе всеобщее уважение.
У Эдвардсов были две дочери-задаваки. Крис влюбился сразу в обеих, но они не обращали на него никакого внимания.
Он обожал мистера Терри Теренса. Эвис он тоже нравился.
– Настоящий джентльмен, – говаривала она.
– Да он «голубой», – скалился Горас при упоминании этого имени.
Только в десять Крис узнал, что это такое.
Мистер Теренс был интересным мужчиной. На его письменном столе стояла фотография с автографом Малыша Ричарда, а в прихожей висел огромный плакат с изображением Джонни Рея.
– Кто такой Джонни Рей? – однажды спросил Крис.
– Он лучший певец в нашем проклятом Богом мире, – с чувством ответила Эвис. – Я однажды слушала его в «Палладиуме». Чуть не обмочила штанишки от удовольствия.
Мистеру Теренсу это высказывание понравилось. Он подарил Крису две пластинки Джонни Рея, а вдобавок еще и диск Элвиса Пресли.
Крис бесконечно заводил проигрыватель сестры. Джонни Рей ему абсолютно не понравился, а вот от Элвиса мальчик балдел и в свои одиннадцать лет решил стать певцом и научиться играть на гитаре.
Через пять лет он только этим и занимался. Но все оказалось не так-то просто. После ошеломительного успеха «Битлз» и «Роллинг стоунз» любой английский малыш мечтал стать рок-звездой мирового масштаба. Разница была лишь в одном: в степени талантливости. Крис полностью посвятил себя этой цели и ни о чем другом не помышлял. Он забыл даже о девушках.
– Может, пора тебе трахнуться? – спросил однажды лучший друг Криса Базз Дарк. – У меня свидание с двумя птичками. Пошли вместе.
Базз постоянно старался затащить его к девушкам. Крис же предпочитал играть на гитаре в старом пыльном гараже рядом с домом, где жил Базз с разведенной матерью.
– Я думал, мы сегодня поиграем, – огорченно произнес Крис.—
Ты ведь обещал?
– Нельзя же каждый вечер репетировать, – разозлился Базз. – Бог мой! Неужели тебя не интересуют девки? Не могу поверить!
– Важнее собрать группу, – упрямился Крис. – Вместо того чтобы бегать за юбками, лучше поработать. Иначе мы никогда ничего не добьемся.
– Черт подери! Мне нужно расслабиться!
– Тогда я буду играть без тебя.
– Здорово. А я потом расскажу, что ты пропустил!
– Умираю от любопытства, – саркастично заметил Крис. Баззу Дарку исполнилось семнадцать, он был на год старше Криса и стремился создать свой имидж. Базз носил только черное и никогда не улыбался. Тощий и гибкий, как змея, он походил на сатану. Девушки его обожали.
Крис тоже любил его, потому что нашел родственную душу, когда дело касалось музыки. Они часами обсуждали преимущества «Роллинг стоунз» перед «Йардбэдз». Спорили, что лучше: альбом Боба Дилана «Ох, блондинки» или битловский «Револьвер». Не могли решить, кто лучше поет блюзы – Сэм Кук или Оттис Реддинг. Хотя, с точки зрения Криса, Базз неважно играл на гитаре, но вполне сносно для ансамбля.
Крис давно решил, что девушки его не волнуют. У него были гитара, песни и драгоценная коллекция пластинок. Все это составляло его жизнь. Кроме того, при девицах Крис очень терялся. В школе он не понимал ни одной из них, хотя однажды подслушал сплетни о себе:
– Этот Крис Пиерс просто колдун, – заявила одна девушка.
– Да, – ответила другая. – У него страшные блестящие глаза. Не хотела бы очутиться с ним один на один темной ночью!
Этот разговор и презрительное хихиканье дочерей мистера Эдвардса надолго отвадили Криса от женского пола. Да и что девчонки знают о музыке? Абсолютно ничего.
Базз организовал репетиции в гараже своего дома. У дяди они взяли старую-престарую ударную установку, огромный магнитофон Крис нашел на мусорке и самолично отремонтировал. Здесь же хранились их записи и огромные стереоусилители, подарок матери Базза Дафны – истощенной женщины, которая сильно красилась, постоянно курила и работала администратором в одном из ночных клубов Сохо.
