человека.
«Как». Из «все как один» при схождении множественных всех как одного в одном-единственном перестает следовать, что все не суть один. Ср. о церк. — слав. яко: «„Яко“ значит „то же“ и даже более.» — П. Флоренский, Страх Божий (БТ 17, с. 90), сюда же Е. Верещагин, Григ. Конст. К связи сравнения с отрицанием см. О. Трубачев в ЭССЯ 8, с. 205; 24, с. 93. Фольклорное отрицательное сравнение. Хайдеггер о герменевтическом «как» — Бытие и время, § 32 сл.
Первочеловек. Для мифотворческого сознания главное есть старшее, первое по важности есть первое по времени, вот мировой человек и делается первочеловеком. «Полноту (??'?????) человечества» в Адаме у Григория Нисского (Об устроении человека, 16, ср. в 22) осторожно толковал Г. Флоровский:
Это не значит, что создан был некий всечеловек или всеединый человек.-- Это значит только, что первый человек был создан не как единичная и обособленная личность, но как родоначальник человечества-- Всеединство относится скорее к Божию мановению, нежели к естеству, возникшему «при первом устроении», — «по силе предведения, как бы в одном теле сообъята Богом всяческих полнота человечества», говорит Григорий. Он хочет только подчеркнуть, что образ Божий был дан не только первозданному Адаму, «но на весь род равно простирается таковая сила».-- Естество во всех едино и тожественно, но отличительные свойства раздельны, — Григорий никогда не говорит о их совмещении в Первозданном.
— Вост. отцы, 6.5.7. Мифологема первочеловека соотносительна с мифологемой бога-творца.
«Бесперое двуногое». С образом мирового дерева связан и человек как бесперое (или бескрылое — a??????) двуногое существо, по определению Платона (Политик, 266е, и псевдоплатоновы Определения, 415а), «имевшему большой успех» в его школе. Но киник Диоген «ощипал петуха и принес к нему в школу, объявив: „Вот платоновский человек!“ После этого к определению было добавлено: „и с широкими ногтями“.»[23] —Диоген Лаэртский, 6.40 — глумливую подмену приняли за довод, и напрасно. Добавленное не помешало Сексту Эмпирику (Против логиков, 1.281 сл.) и Локку, а вслед за ним Лейбницу (Опыт о человеческом разумении, 3.10.17; Новые опыты о человеческом разумении, там же и сл.) бранить определение Платона. Но ругатели, среди них и Паскаль (О геометрическом уме и искусстве убеждать, 1), говорят в своем непонимании больше о самих себе, чем об этом глубокомысленном определении. Человек двуног в отличие от безногих пресмыкающихся, чье место в корнях мирового дерева, и от четвероногих копытных, стоящих у ствола, рядом с человеком, а беспер он в отличие от пернатых птиц на ветвях. К родственной загадке Эдипа см. Вяч. Вс. Иванов, Индоевр. заг. — кенн.
Единение. «Миром и горы сдвинем», «Миром-собором и чёрта поборем» (РПП, с. 135, и Старин, посл., с. 37), мировой человек всемогущ. «Иисус сказал: Если двое в мире друг с другом в одном и том же доме, они скажут горе: Переместись! — и она переместится.» «Иисус сказал: Когда вы сделаете двух одним, вы станете Сыном человека, и если вы скажете горе: Сдвинься, она переместится.»[24] — апокрифическое Евангелие Фомы, 53 и 110, «Сын человека» = Сын Человеческий; ср. Матфей, 17.20, 18.19 сл. К «делать двух одним»: так и в Евангелии Фомы, 27, в Строматах Климента Александрийского, 3.92.2 (из Евангелия египтян), в неканоническом Втором послании Климента Римского коринфянам, 12.2–5 (к этому месту — Флоренский, Столп, с. 430 сл.), в Послании эфесянам, 2.14–16; на вопрос, что есть друг, Аристотель ответил: «Одна душа в двух телах»[25] —Диоген Лаэртский, 5.20, сюда же мечта героев Музиля, брата и сестры, «быть двумя людьми и одним целым»[26] (Человек без свойств, 2.41) — мечта о «другом/ином состоянии», о «Тысячелетнем Царстве»; «и будут (два) одна плоть» (Бытие, 2.24), андрогин.
Дурак как мировой человек. Дурак — образцовый мировой человек. Мир «силен как вода, а глуп как дитя», «Мужик умен, да мир дурак», «Ум с умом сходилися, дураками расходилися» (ПРН, с. 406, 441 и 445). Мир столбом стоит, ср. Правда рогатиной/копылом торчит (с. 404 и 198), а можно сказать и *Мир дураком стоит, ср. Дураками свет стоит/красится (с. 437); дурак тоже стоит: стоёнь «болван, олух, дурень» (СВРЯ, ст. Стоёк), ванька- встанька при Иван-дурак, эпитет дурака стое- росовый. Мировой человек растет на месте подобно дереву, но это общее место, то есть путь, дорога (которая сама загадывается через упавшее мировое дерево или лежачий брус на всю Русь), а «Дорожка глохнет, так и мир сохнет» (ПРН, с. 406), ср. в сказке (НРС, 11) «— Поди, кума, на Русь, — говорит волк лисе--А лиса ни слова в ответ и шмыг на Русь. Выбежала на дорогу--». Мир и дурак оба несудимы: «На мир и суда нет», «Мир несудим, а мирян бьют» — «На пословицу, на дурака да на правду и суда нет», «Дураку закон не писан» (ПРН, с. 404, 195, 246 и 444). А имя Мирон в смотреть Мироном «быть с виду простоватым» и в прикидываться Мирошкой, т. е. дурачком (СВРЯ, ст. Мирон, и ПРН, с. 665), производно не от чего другого как от мир, ср. добавленное Бодуэном де Куртенэ в СВРЯ, ст. Мирить, «шут. презр.» мирон, мироха, мирошка, т. е. мировой судья; к инакости Мирона (СВРЯ): Мирон — имя — из ряду вон и Ты, Мирон, поди вон. От мир произведено и мирон «незаконнорожденный» или Отец был Флор, а детки Миронычи — по правилу «Если никто, то все», ср. Бог-данушке все батюшки (СВРЯ, ст. Мирон, и ПРН, с. 748), у Достоевского «Божье дитя-сирота — всем родня» (Братья Карамазовы, 3.2), а еще в Мастере и Маргарите не помнящий родства Иешуа, «подкидыш, сын неизвестных родителей» (2 и 26), он же евангельский «Сын Человеческий» и «Сын Божий».
Мужик умен, да мир дурак. Владимир Топоров, Элемент *MIR-, высказался против этого «приговора миру» (с. 100):
Раньше умен и мудр был мир (ср. имя *Мodro-mirъ) и умом мира был умен и мужик-мирянин, даже если он Иван-дурак. Но в обстоятельствах распадающегося мира мужик усомнился в уме и мудрости мира и решил, что он сам умен или должен стать таковым-- Поэтому меняется и вся ситуация: вместо «коллективного» мирского разума — Сто голов — сто умов и приговор миру: Мужик умен, да мир дурак.
Но это ведь тоже пословица, слово самого мира, но двуголосое по Бахтину слово, сказанное «тоном насмешки» над тем, «кто бы так мог сказать» (Лев Толстой и Проблема текста)[27], то есть над отдельным мирянином. Двуголосых пословиц очень много, они ждут своего толкователя, который не примет пословичную насмешку всерьез — за нелепость или за голую правду. Каждый мужик умен своим умом, мирянин умник и хитрец, а мир и есть Иван-дурак, но и мудрец, в двойственном фольклорном дураке сходятся глупость и мудрость, обе отличные от ума как хитрости.
Богатырь и дурак. Эпический, былинный образ мирового человека это
