Если беллетрист кажется вам малоподходящей фигурой для столь серьезного дела как создание профессионального правоохранительного ведомства, то Джон Филдинг на роль борца с преступностью и вовсе не годился.
Дело в том, что он был слепой. В юности, служа в королевском флоте, получил травму головы и лишился зрения.
Это был уникальный человек. Он использовал «бегунов» в качестве своих «рук» и «ног», а сам исполнял функцию мозга. Никто лучше «Слепого Клюва» (так его прозвали преступники) не умел проводить допросы. Обладая феноменальным слухом, Джон держал в памяти целую аудиотеку — различал голоса трех тысяч уголовников.
Многие приемы, считающиеся азбукой криминалистики, впервые были введены и опробованы слепым судьей. Он первым стал печатать в газетах приметы находящихся в розыске преступников; завел картотеку; стал устраивать опознания и очные ставки. На судебные заседания Джона Филдинга публика собиралась, как на спектакли.
За какие-то два года «Слепой Клюв» избавил Лондон от организованной преступности. В 1763 году он создал первый отряд конной полиции, всего-навсего десять человек, но и этого оказалось достаточно, чтобы на улицах столицы совершенно прекратился дневной разбой (а ночью порядочным людям выходить из дому все равно незачем).
Впервые прочитав про слепого начальника полиции, я подумал: вот отличный персонаж для исторического детектива!
Но вскоре выяснил, что таких умных и без меня полно. Про Джона Филдинга сняты и фильмы, и телесериалы.
А писатель Брюс Александер сочинил целый цикл детективных романов «Тайны сэра Джона Филдинга».
В общем, и слава, и интерес потомков достались младшему брату, а старший так и остался автором «Тома Джонса». Хотя, может быть, его бы это только порадовало.
hard_comrade
Теперь многие моменты из цикла про стражу Пратчетта становятся понятнее.
Спасибо за пост.
oadam
Если копнуть поглубже, то полицейские с судьями похожи на разбойников как родные братья. Храни нас Бог от и тех, и от других
sinaiagusenica1
Ну, тот факт, что автор 'Робинзона Крузо' — основатель и руководитель британской секретной службы нас ведь не удивляет.
zavialovserge
И отличный, на мой вкус, писатель Вилис Лацис — начальник Рижского НКВД, чуть ли не лично расстрелявший половину латышей.
paganinisetter
Нуу, если в литературе охотиться за следами палачества, особенно в богоспасаемой России, тогда вообще надо через сито пропускать книжки, прежде чем до себя допустить.
Палач Гайдар и детские рассказы.
Политрук-конник Фадеев.
Есенин в расстрельных подвалах в поисках ощущений.
Автор 'Я спросил у ясеня' Киршон, травящий Булгакова. http://vilavi.ru/pes/080111/080111.shtml
Демьян Бедный, жгущий Каплан в бочке…
М.Горький, инспектирующий Беломорканал и А.Толстой, заселившийся также со вкусом в реквизированный особняк.
Бабель.
Еще много. Перечислять противно. А писали, бывало, неплохо.
Женщина, у которой лопнуло терпение
2 октября, 12:55
Десять с лишним лет назад я сочинял роман, для которого мне была нужна молодая злодейка — такая, чтоб могла заткнуть за пояс любого мужчину, а убийства совершала бы с грациозной легкостью кошки, ловящей муху. Как раз в это время, будто по заказу, в международных новостях замелькало имя индийской «Королевы бандитов», и я решил: вот мой источник вдохновения. Десятки трупов, полсотни уголовных дел — шутка ли?
Но когда углубился в тему, понял: нет, это совсем другая история. И совсем про другое.
Не про хладнокровную художницу смерти, а про женщину, у которой однажды лопнуло терпение. Помню, как, ознакомившись с биографией Пхулан Деви, я впервые испытал нечто вроде симпатии к воинствующему, экстремистскому феминизму.
Впрочем, не думаю, что она считала себя феминисткой и вообще знала столь мудреное слово. Эта женщина даже не умела читать.
Она родилась в 1963 году в нищей деревеньке индийского штата Уттар-Прадеш, где людей живет в полтора раза больше, чем во всей России. Семья принадлежала к одной из низших каст — маллахов (рыбаков). С женщинами в этой среде обращались примерно так же, как с домашней скотиной.
Девочка с раннего возраста отличалась независимым нравом, что само по себе большая редкость. Родственники избавились от строптивицы, выдав ее, одиннадцатилетнюю, замуж в дальнюю деревню. Обменяли на корову и велосипед.
Мало того, что Пхулан была ребенком, а муж — не первой молодости. Он еще и оказался редкой сволочью: и бил, и насиловал. Она так и не выросла, осталась ростом метр сорок с чем-то сантиметров.
Когда Пхулан убегала, родственники доставляли ее обратно, на расправу. Так продолжалось три года. Невероятно, но девочка все-таки сумела настоять на своем: в конце концов муж плюнул и выгнал ее прочь.
Так она попала из одной беды в другую. Изгнанная жена считалась в родной общине опозоренной, почти неприкасаемой. Никто не стал заступаться за Пхулан, когда ее обворовал двоюродный брат. Она пожаловалась в полицию — и сама угодила за решетку. Три дня ее избивали и насиловали. Кажется, с этого момента она стала мужененавистницей.
