интересовало.
— Слышь, Зозуля, — начал он, помолчав. — А с кем живешь ты здесь? С мамкой, что ли?
Зозуля запнулся и ответил не сразу.
— Нет… в Пскове осталась, — тихо сказал он, помедлив.
— С кем же?
— С дядей Никитой живу. Брат папин. Я тебе говорил о нем; помнишь, всё сюда собирался? Он рыбак.
— А спокойно тут? Наверно, тоже солдат много? — начал хитрить Петька.
Зозуля рассмеялся.
— Раз-два и обчелся! Комендант хромой да три солдата. Только те, как быки, здоровые. И еще полицая два.
Один — эстонец, а другой русский, про которого я говорил. Козлом его дразнят. Вот этот Козел — собака, каких мало. Страшно дерется.
— А как староста? — продолжал расспросы Петька.
— Этот тоже хорош гусь, перед немцами выслуживается. Степка с ним не ладит, — ты не думай, а то мы бы не дружили. У него вот мать хорошая, а батька дрянь. Конечно, партизан побаивается, особенно не лезет к гитлеровцам. Да, Петь, а ты партизан нашел? Помнишь, всё к ним уйти собирался?
— Да нет. У меня тоже дядя отыскался, к себе взял. Как ты, рыбачу с ним.
— Рыбачишь, говоришь? Ну-ну… А вот, — прервал вдруг разговор Зозуля, — видишь, домик на горе. Вон там, за деревьями, в конце озера… Вот там я и живу.
Петька с удивлением и радостью увидел, что Зозуля указывает как раз на тот беленький домик, куда его направил Николай Назаров.
— С кем ты там?
— Да я же тебе говорил, что с дядей Никитой. Он моему папке брат родной. Ох и сильный!.. Как возьмется за лодку, один на берег вытащит. А другие и вдвоем не могут, — с восторгом рассказывал Зозуля. — Знаешь, Петь, дядя у меня хороший. Научил меня под парусом ходить, сеть ставить. Всё сам делаю. Дядька у меня… Постой, а вот и сам он идет. Только что с озера пришел, с ловли.
Петька увидел, как с берега в гору поднимался крупный коренастый мужчина, легко неся на плече большую корзину с рыбой.
— Побежим поможем, — предложил Зозуля и бегом пустился под гору.
Петька последовал за ним. Он решил сразу сказать дяде Никите то, что наказывал ему Назаров, и, приблизившись к рыбаку, спросил, не дожидаясь, пока их познакомит Зозуля.
— Вы будете Никита Степаныч?
Рыбак, не отвечая, пристально разглядывал его. Петька почему-то смутился и покраснел.
— Я буду Никита Степаныч, — наконец ответил рыбак. — А ты кто и что тебе надо?
— Вам кланяется Николай Назаров.
Бровь рыбака приподнялась. Он продолжал внимательно разглядывать стоявшего перед ним смущенного мальчугана. Потом спросил в свою очередь:
— А когда будет сам ко мне в гости Николай Назаров?
— Когда, — не знаю, но, наверно, скоро, — бойко ответил Петька.
— Что ж, тогда пока иди ко мне, гостем будешь. Рыбкой угощу.
— Вот видишь, я тебе говорил, что всё будет хорошо! — доверительно обратился Зозуля к Петьке и, тронув дядю Никиту за рукав, сказал — Дядя, это мой друг хороший еще с Пскова. Хотел к партизанам попасть, да не нашел. Теперь тоже рыбачит с дядей.
— Вот и ладно, что у тебя друг такой. Я с его дядей знаком, — ответил рыбак, трепля Зозулю за чуб и хитро поглядывая на Петьку.
Петька досыта покушал свежих окуней, попил молока. Хорошо ему было среди этих простых гостеприимных людей. Как дома. Да еще рядом такой славный друг — Зозуля. Если бы только он не принимался то и дело расспрашивать Петьку, не думает ли он всё-таки попасть к партизанам.
— Ведь ты понимаешь, Петька, что это за люди! И боятся же их немцы! Даже здесь, на острове, все время про партизан говорят.
Петька молчал и вздыхал про себя. Всё бы рассказал, — да что он за разведчик партизанский, если будет болтать! Зозуля, верно, от страха языка бы лишился, если бы всё узнал. Но нет уж! Друг-то он друг, а если невзначай проболтается?..
И Петька, делая равнодушный вид, продолжал спокойно беседовать с Зозулей.
— Да, быть партизаном, наверное, очень здорово, — без особого увлечения отвечал он. — Я про них много слышал от одного человека.
— А ну, расскажи, — загорелся Зозуля. — Смелые, никого не боятся, да? Да что ты мямлишь, как вареный?
Время шло, и Петька решил, что ему пора возвращаться. Он хотел было поблагодарить дядю Никиту и попрощаться с ним, но того не было Оказывается, покушав, он сразу ушел из дому.
— Петь, я тебя до берега провожу, — настаивал Зозуля.
— Ой, лучше не надо. У меня дядька, знаешь, какой строгий! Страх не любит, когда я с ребятами шатаюсь. Лучше в другой раз…
Выйдя на берег, мальчик остановился и огляделся. Всё кругом тихо, никого не видно.
Но тут камыши раздвинулись, и лодка, с сидевшим в ней Назаровым, скользнула к берегу.
Петька прыгнул в нее, и лодка снова ушла в камыши. Назаров знаком велел Петьке молчать и, только когда они отъехали подальше от берега и хорошо замаскировались в густых камышах, спросил:
— Ну, что? Порядок?
— Порядок! Всё узнал.
И Петька подробно рассказал всё, что слышал и видел. Конечно, не забыл сообщить, что встретил своего друга Зозулю, который живет в том самом маленьком домике, куда Назаров велел сходить, и оказался племянником самого Никиты Степановича.
— Хорошо, молодец, — похвалил Назаров Петьку. — А теперь давай рыбу ловить. Неудобно к людям идти без гостинца.
Поздно вечером к домику рыбака Никиты поднимались Назаров и Петька, нагруженные корзинами со свежей рыбой. Навстречу им вышел Никита Степанович. Назаров и беловский рыбак долго жали друг другу руки.
— Ну что, жив пришел? — только и сказал Никита.
— Жив, как видишь, — ответил Назаров, — и врагов бью.
— Ну и слава богу. Бей на здоровье! — промолвил Никита Степанович и повел Назарова не в домик, а сарайчик, стоявший неподалеку от дома.
Так началась жизнь Петьки на острове. Назарова не было ни днем, ни ночью. Только изредка он возвращался на сеновал, где ночевал Петька, и вскоре снова уезжал куда-то на эстонскую сторону с Никитой Степановичем.
Ну, а Петька с Зозулей весь день носились по острову. Ходили на разрушенный рыбный завод. Зозуля, качая головой, поддавая ногой ржавые пустые консервные банки, говорил:
— Ничего здесь больше не осталось, а до войны вот работа шла! Дядя Никита был здесь заведующим отделом рыбных консервов. Мы с мамой и папкой приезжали в отпуск, так он, бывало, всяких шпрот приносил. Вот вкусные были!
— Ничего, — отвечал Петька, — скоро разобьем фашистов, снова жить будем хорошо.
— Да, так и дядя Никита говорит. Скорей бы, говорит, Гитлера прогнать, а завод наш мы снова отгрохаем в пол года, да еще лучше, чем был.
Иногда мальчики перебирались на лодке на острова Талабск и Талабенец.
Однажды, вернувшись на остров Белов, Зозуля повел Петьку к церкви.
— Пойдем на колокольню, — предложил он. — Оттуда всё озеро видно до Пскова, как на ладони.
Побыв на колокольне, ребята спустились вниз.
— А теперь в подземный ход пойдем и выйдем на берег, — сказал Зозуля и, приподняв четырехугольную плиту в углу полутемного церковного притвора, показал начало подземного хода.
