жена и сын. Когда офицер пытался спасти заложников, он еще не знал, что в поезде была его семья. И Сингх узнал его. Именно этот человек завладел его документами и помог скрыться женщине, нанесшей Махарадже тяжкое оскорбление.
Как только он вспомнил об этом, хоровод призраков прекратил свое кружение и расступился. Он увидел окно, залитый солнцем двор – это было сродни поднятию с глубины: оказывается, на поверхности земли по-прежнему светит солнце и течет жизнь. Как только голодные объятия пучины разжались, он услышал выстрелы. Что за чепуха? Что там? Сингх вдруг сообразил, что монаха уже нет в комнате.
Да что же там произошло, пока он грезил наяву, находясь в плену у этого колдуна? Он попытался вскочить, но не тут-то было! К счастью, в комнату вбежал Касим, он и его ребята сопровождали Сингха в Ладакх.
– Господин, Азхар и Лачин спустились вниз за пленниками, как вы и велели. – Он замялся на секунду под безумным горящим взглядом Сингха и продолжил дрожащим голосом: – Полицейский и остальные набросились на них и обезоружили, мы пока удерживаем заложников в подвале. Мы не знаем, можно ли убить их? И еще нам показалось… – бандит явно не решался сообщить что-то важное.
– Продолжай! – тихо прошипел Сингх, сдерживая кипевшую ярость.
– Нам показалось, что их стало больше, – бандит испуганно взглянул на хозяина и торопливо продолжил: – К ним присоединились мужчина и женщина. Мы не знаем, откуда они взялись! – торопливо закончил он, невольно пятясь к двери.
– Катакомбы! – прорычал Сингх. – Вот откуда они пришли! Монахи! – дико оглядываясь по сторонам горящими ищущими глазами, воскликнул он. – Где монах?!
– Он ушел. Минут пятнадцать назад, – испуганно ответил Касим, таким он своего хозяина еще не видел. – Что делать с пленниками, господин?
– Уничтожить! Всех! Немедленно!
Касим бросился к двери, но открыть ее не успел. Раздался взрыв, за ним – еще один. Сингху показалось, что небо рухнуло на него всей своей тяжестью.
И тотчас плотное кольцо теней вновь сомкнулось вокруг недоумевающего Махараджи и, окутав его серой пеленой, закружило, лишая воздуха, не давая вдохнуть, сжимая его грудную клетку, давя на нее многотонной тяжестью. В последней вспышке он увидел лицо офицера, склонившегося над телом ребенка…
Свет погас.
