устремились к сфере, образуя вокруг нее настоящее буйство магии.
Маг поднял сферу высоко над головой, и потоки закружились вокруг нее в неистовом водовороте. Вскоре сфера сияла, словно рукотворное солнце, а возможно, так оно и было. Осторожно положив ее на землю, маг быстро отошел. Круги магов распались, и участники ритуала поспешили спрятаться за созданной их собратьями защитой.
Сфера на земле начала увеличиваться. У Эйвилин перехватило дыхание. Воздух раскалился, словно сейчас была не весна, а середина знойного лета. Во все стороны от сферы стали вырываться жадные огненные языки. Зачарованная зрелищем девушка увидела, как маги спешно усиливают защитные чары. На ее глазах огненный сгусток, проигнорировав подобную защиту, задел одного из магов. Пламя охватило левый рукав одежды чародея, и не успел он и глазом моргнуть, как огонь белкой взбежал на плечо, оказавшись в опасной близости от лица и волос. Маг взвизгнул и, как обезумевший, заколотил второй рукой по пылающему рукаву, а затем повалился на землю. Несколько магов воды споро сбили пламя и унесли раненого подальше от разбушевавшегося заклинания.
— Так и должно быть? — стараясь перекричать грохот разгулявшейся стихии, спросила Эйвилин.
— Не понимаю. Огромная концентрация энергии… — прокричал в ответ Гленлин. — Намного больше, чем должно быть… Назад! — неожиданно махнул он рукой. — Они теряют контроль! Все назад!
Предупреждение запоздало. Да и услышать его в оглушающем рокоте было сложно. Земля задрожала, словно где-то внизу просыпался пышущий яростью вулкан. С окрестных гор полетели камни.
Гленлин бесцеремонно сгреб Эйвилин в охапку и повалил на землю. Девушка лишь успела заметить, как вокруг них образуется мерцающий защитный кокон.
С оглушающим грохотом сфера, выросшая уже до размеров небольшого дома, лопнула. Огненная волна врезалась в наспех созданную боевыми магами защиту. Эйвилин отчетливо видела, как смертоносное буйство огненной стихии бьется в невидимую стену в нескольких шагах от них. Внезапно раздался звук, словно кто-то разбил зеркало. Жадный, сметающий все на своем пути огонь накрыл эльфов…
Эльфийские маги потрудились на славу. Ядовитый туман окутывал стены больше двух суток, не давая гоблинам вновь пойти на штурм. Две трети приведенных Илионом магов слегли от переутомления, поддерживая яд у стен, но это того стоило. Сперва, правда, лучники гоблинов пытались усложнить нам жизнь постоянными обстрелами. Но арбалеты гномов и луки эльфов быстро свели их энтузиазм на нет. Гоблины отступили, оставляя на земле несколько десятков своих менее удачливых собратьев.
Вечер второго дня прошел в тревожном ожидании. С юга подошла огромная черная туча, грозя дождем уничтожить все труды магов, а у них уже не было сил ей помешать. Мы стали готовиться к ночному штурму — на погоду и ночь гоблинам было совершенно плевать, — но все обошлось.
На рассвете третьего дня ядовитое облако стало медленно оседать, стелясь по земле все ниже и ниже, словно впитываясь в каменистую почву. Наученные горьким опытом, гоблины жадно дожидались своего часа в почтительном отдалении от стен. Едва последние клочья ядовитого тумана развеялись, они, завывая, словно почуявшие добычу волки, бросились на приступ. Началась новая круговерть резни и смерти. Количество атак перевалило за десяток, а к вечеру гоблины просто обезумели, набросившись на крепость единой сплошной лавиной. Мы держались, пока были силы. А потом держались, когда сил уже не было.
Что-то острое ударило в левую руку. Короткая гоблинская стрела, коварно пройдя между плетениями кольчуги, пронзила предплечье. Выругавшись, сломал древко у самого острия и нанизал на Химеру очередного гоблина. Стряхнув с острия мертвое тело, угостил удачно оказавшегося ко мне спиной гоблина ударом рукояти в затылок. Мой удар отбросил его прямо под ноги Бальдора. Поющая закончила начатое Химерой.
— Ненавижу гоблинов! — плюнул на мертвое тело Бальдор.
— Просто вы, гномы, не умеете их готовить, — прохрипел прикрывающий ему спину невысокий коренастый орк с длинными, до плеч, волосами, на висках сплетенными по старому оркскому обычаю в две небольшие косы.
Оба дружно расхохотались.
Гоблины лезли на стену из всех щелей, а порой казалось, что они появляются прямо из воздуха. Как бы ни были сильны орки и прочна гномья броня, нельзя сражаться практически без отдыха несколько дней кряду. Гоблины могли швырять на стены одну сотню за другой, у меня же каждая потеря была невосполнимой.
— Леклис! — Чей-то возглас заставил меня обернуться.
В десятке шагов от меня стоял Илион. Стрела на натянутой тетиве его лука смотрела мне прямо в лицо. Эльф выстрелил. Стрела просвистела над ухом, срезав пядь волос. Позади раздался короткий вскрик, перешедший в бульканье. Я оглянулся. Гоблин на зубце крепостной стены уронил занесенный для удара меч и стал падать вниз. Оперенье стрелы Илиона белело в его горле. На удивление не оставалось времени, потому что мертвого мгновенно заменяли живые. Сразу два гоблина с ловкостью пауков взобрались прямо на каменные зубцы стены и, злобно вереща, прыгнули на меня. Еще два сухих щелчка тетивы — и два новых мертвеца пали мне под ноги.
Крики гоблинов под стенами сделались особенно громкими. Даже здесь было слышно, как створки городских ворот дрожали под ударами. Пользуясь минутной передышкой, я осторожно выглянул из-за каменного зубца. Несколько гоблинов дружно рубили деревянные створки небольшими грубыми топорами.
— Бальдор! Ворота выдержат?
— Выдержат! Их и тараном-то возьмешь не сразу… Ну куда! Куда вы все лезете! — пропыхтел гном, щедро раздавая удары Поющей. — Sek grobi! Borum tim ons! — зло выдохнул он, сбрасывая очередного гоблина со стены. — Не дадут спокойно поговорить.
Словно дожидаясь его слов, по ущелью пронесся хриплый звук сигнального рога, предвещая краткую передышку измученным стенам. Гоблины засуетились и стали отходить.
— Sanare! — яростно защелкали луки эльфов. Стрелы торопились собрать положенную им дань. Хорошо хоть стрел у эльфов было вдоволь. Тот, кто послал сюда отряд Илиона, прекрасно знал, что в Тверди запасов стрел нет. Эльфийские лучники принесли с собой целые вязанки стрел и теперь не жалели их на гоблинов.
— Наконец-то угомонились. — Бальдор снял шлем и устало утер лоснящийся от пота лоб.
Только расстреляв остатки стрел из колчана, Илион опустил лук. Достав короткий нож, эльф направился ко мне.
— Решили меня добить… ирлимар Илион? — спросил я, едва не обозвав эльфа по привычке лордом.
— Это было бы актом милосердия, — усмехнулся эльф. — Нет. Вы еще помучаетесь.
Не дойдя пары шагов, Илион взял новый пучок связанных стрел и, перерезав веревки, положил стрелы в колчан.
Вряд ли нас теперь можно назвать друзьями, но, по крайней мере, с мечами друг на друга мы теперь не спешили.
Я осторожно потрогал остатки стрелы в предплечье, тело отреагировало резкой вспышкой боли.
— Целитель!
Подошел маг. Один из тех, кто пришел с Илионом. Поверх синей хламиды целителя блестел неплохой чешуйчатый панцирь, а слева на поясе висел короткий меч в богато украшенных ножнах.
Все же маги людей или полукровок — во многом не чета чистокровным эльфийским магам. И не только по силам. Несмотря на то что у эльфов магическое искусство развито гораздо лучше, чем у прочих рас, эльфийские маги в армиях домов вполне сносно владели оружием, да и доспехами не пренебрегали. Моим магам стоило бы у них поучиться. Эстельнаэр мечом может только заколоться, да и то не с первого раза. Остальные маги моей свиты не лучше.
Эльф внимательно осмотрел остатки стрелы в моем предплечье и аккуратно ее вытащил, одновременно заживляя рану. Будь стрела эльфийской — так просто она с добычей не рассталась бы. Наконечник эльфийских стрел закрепляется на древке нежестко и при выдергивании часто остается в ране. Во время боя эльфы втыкают стрелы в землю перед собой, это увеличивает скорость стрельбы. Помимо
