– В порту можно выяснить, есть с кем перетереть. – Федька вышел из «зиндана» и оглядел пустынный трюм. – Грузы регистрируются. Даже если косячно, левой ногой, то все равно можно два и два сложить, прикинуть, с чем ходили и куда.
– Так и сделаем.
Над краем открытого люка появился Иван, заглянул вниз, крикнув:
– Нашли что-то?
– Не, Вань, особо ничего. Про камеру тебе Федька сказал уже?
– Нет, – удивился тот. – Какую камеру?
– Сюда спускайся.
«Зиндан» он все равно найдет, это без вопросов, зато уже в нем ничего лишнего не будет. Мы пока сами, а там посмотрим.
Иван нашел много бумаг, да все не те, что надо. Хоть и облегчил нам с Федькой дальнейшие поиски, потому что в бумагах оказалась пачка заполненных товарных накладных, приходники да расходники, которые я сначала небрежно отбросил в угол, а потом, когда Иван вышел, аккуратно переложил себе в рюкзак, под фонарную батарею. Если спросит – так вот они, я подобрал, а не спросит – то: «Выбросили, забыл, что ли?» А разберем уже позже, когда вернемся.
Дальше взялись за настоящий обыск, обшаривая все, но ничего интересного не нашли. Так, какие-то забытые личные вещи вроде зубной щетки, старой перчатки, рваный дождевик и тому подобное барахло. Иван выглядел мрачно – он явно на что-то рассчитывал.
– Куда они делись, как думаешь? – спросил он у меня, закончив обшаривать и двигать шкафчики в машинном отделении.
– Пересели на что-то и уплыли, – предположил я.
– Почему так думаешь?
– Все собрано, все убрано, – подумав, сказал я. – Судно стоит так, что на берег, иначе чем на другой лодке, не выбраться. Кстати, мне кажется, что уплыли они совсем недавно, не тогда, когда «Карася» хватились.
– Почему?
– А пыли в жилом кубрике и рубке как-то немного – похоже, что убирались тут. Здесь, если не убирать, угольной наметет так… да вон снаружи глянь. Окна рубки приоткрыты, так что внутрь нанесло бы.
– Хм… – задумался он. – Ты хочешь сказать, что пропасть они пропали, но здесь кто-то жил?
– Именно, – подтвердил я.
А почему бы и нет? Может быть, они и «пропали», а может, и просто «сбежали». Туда, куда мне сбежать охота, например. И скрывались прямо здесь. А почему и нет? На воде, как выяснилось, здесь жить можно, и никто сюда не сунется ни под каким видом. Адаптанты если только… но, может, они тоже рек не любят? Или просто тихо сидели? Все может быть.
– Ладно, дальше-то делать что будем?
– Дальше? – переспросил Иван. – Дальше надо бы баржу обратно в Углегорск доставить, пусть разбираются. Может, мы что и пропустили. Кстати, на чем они уплыли, как думаешь?
– Да хрен его знает, – удивился я вопросу. – Смотря куда.
В рубку заглянул Федька, сказал, явно не сильно нервничая:
– Призраки сверху крутятся.
– Не спускаются? – чуть обеспокоился Иван.
– Не, даже не пытаются. Я так, предупредить.
Иван повздыхал, явно пребывая в глубокой задумчивости. Ему явно не хотелось бросать «Карася» и отправляться обратно. Вроде получается, что поездка совсем впустую прошла. Но ничего другого он не мог придумать, да и я тоже.
– На призраков гляну, – сказал я и вышел из рубки на крыло мостика.
– Смотри, – показал наверх Федька.
Действительно, высоко над нами, почти неразличимых на фоне свинцово-серых сплошных туч, крутилось несколько темных пятен. В другом месте бы испугался, а тут прямо уверенность какая-то возникла, словно кто подсказал: не сунутся. Да и Федька не напрягался, дымил папиросой, засунув руки глубоко в карманы брезентовой штормовки. РПД стоял рядом, прислоненный к поручню.
– Федь, а чего вообще такого в воде, что они боятся?
– В воде? В воде ничего, я думаю, потому что их только реки пугают, текущая вода. На болотах, например, твари как у себя дома.
– Читал где-то, давным-давно, что текущая вода нечистой силе чуть ли не непреодолимая преграда.
– Ну вон, убедись. – Федька показал вверх. – Только не говори мне, что это не нечисть. Самая настоящая. Я даже думаю, что именно про такое сказки и сказывали. Че там Иван затевает?
– Похоже, что он сам толком не знает, что бы затеять, – усмехнулся я. – И делать тут больше нечего, и возвращаться так, конем, ему в падлу. Вот и чешет репу на предмет – чего бы полезного сделать.
– А чего ее чесать? – удивился Федька. – Спешки нет, все равно здесь ночевать. На часы глянь – сколько там до темноты осталось?
Я глянул. И вправду немного осталось. А ночью по реке, когда даже луны не видно, – ну его на хрен.
– Федь, погоди… – вдруг мелькнула в голове мысль. – А там, дальше, Тьма реку перекрывает?
– Так она не мож… блин, – вдруг осекся он. – Ты это о чем?
– А как ты думаешь?
– Хочешь сказать, что они куда-то дальше пошли?
Вообще-то я этого сказать не хотел. У меня мысль была чуть-чуть проще – о том, что если Тьма так не любит текущей воды, то не попробовать ли нам просто углубиться туда на катере. Завтра, например. Устроить себе оперативную базу на барже, а самим попытаться пройти дальше? И к завтрашнему вечеру вернуться. Но Федька мою мысль развил чуть дальше.
– Вполне могли.
– А им зачем? – спросил он. – Обоснуй давай. Они ведь и на барже могли, на кой им пересаживаться?
– А ты в танки тут заглядывал? – ответил я по-еврейски – вопросом на вопрос.
– Нет, а что?
– А там топлива на донышке всего. Я думаю, что, пока они тут жили, все и израсходовали. На генератор, например. Свет и все такое. Печку углем топили, к слову, там еще куча лежит. С берега брали.
– А ушли на чем? – Сняв кепку, Федька почесал в затылке.
– Мало тут всего, что ли? – удивился я. – Вон те два буксира так и вовсе на ходу выглядят. Взяли еще такой да и пошли.
– Можно было топливо перекачать.
– А зачем? Проще сесть и дальше пойти. А потом вернуться, например.
– И не вернулись? Накрылись типа?
– Может, и накрылись, – согласился я. – Я может, и своего добились.
– Ушли, в смысле?
– Ага.
Федька присвистнул, поразившись каким-то своим мыслям, потом даже головой потряс. Подумав чуток, сказал вслух:
– По-любому они пропавшими без вести числятся. Мертвыми их никто не видел. И живыми. Может, они вправду… Стоп-стоп-стоп, – вдруг чуть не подскочил он. – А те два буксира на ходу? Как думаешь?
Он показал на суденышки, стоящие у причалов. Я даже не понял поначалу, о чем он: о другом думал, – а для Федьки такое метание мыслей в порядке вещей. Потом сообразил, глянув на буксиры. С виду так ничего, мы ведь уже в полосе аномального времени… или на реке оно нормальное? Нет, ни фига, тут железа всякого полно, ржавчины бы было много, а ее почти нет. Это ведь, можно сказать, главный признак.
– Нормальные, как я думаю.
