Последний отчаянный писк – и все было кончено.
Совы в природе употребляют только ту пищу, которую сами ловят в живом виде. Ни один исследователь сов не видел, чтобы эти птицы поедали падаль. Филин желал для своих питомцев самого лучшего и стремился максимально приблизить условия их содержания к природным. Для этой цели он посыпал пол опилками – ведь по гладкому полу мышка побежит бесшумно, и сова ее не поймает.
Кормление продолжалось. Настала очередь беленькой испуганной мышки. И ее настигли клюв и когти белой совы. После третьей мыши Филин открыл все клетки.
Мыши уже поняли, что им конец, но с отчаянным упорством пытались убежать. Совы бесшумно бросались на добычу, в комнате стоял ветер от движения их крыльев и раздавался отчаянный писк жертв. Филин с удовольствием смотрел на это действо.
Наконец две серые неясыти загнали в угол последнего белого мышонка. Филин впустил в комнату неяркий свет с улицы и без труда распихал притихших сов по клеткам. Затем подмел с пола окровавленные опилки, попрощался с полярной красавицей и вышел, оставив сов подремывать, переваривая пищу.
Он запер дверь ангара, пересек узкую площадку, вымощенную каменными плитами, и неторопливо поднялся по крыльцу к двери своего дома.
Здесь он, скорее по привычке, чем по необходимости, проверил «секретку» – волосок, который, уходя из дому, пристроил между дверью и притолокой. Он доверял таким дедовским приемам больше, чем современным охранным системам. Особенно потому, что охранные системы потребовали бы присутствия в его доме посторонних, чего он категорически не допускал.
«Секретка» была на месте, значит, в доме без него никто не побывал.
Филин открыл все замки и вошел в прихожую.
Здесь было темно и тихо. Здесь было единственное на земле место, где он чувствовал себя в безопасности.
Темно и тихо… тихо?
Филин насторожился: откуда-то из глубины дома до него донеслись звуки музыки. Несомненно, там звучало фортепьяно…
Филин облизнул мгновенно пересохшие губы, вытащил из потайной кобуры пистолет (замечательный австрийский «глок», почти полностью изготовленный из полимеров) и медленно, бесшумно, как настоящая сова, двинулся вперед.
Он пересек прихожую, миновал кухню, увешанную начищенными до блеска медными кастрюлями и сковородками, и подкрался к дверям гостиной.
Музыка, несомненно, доносилась именно оттуда.
Филин сглотнул, передернул предохранитель пистолета и заглянул в дверной проем.
Гостиная на первый взгляд казалась пустой, но плазменная панель на низком столике тускло светилась, а из динамиков телевизора неслась фортепьянная музыка.
Неужели он забыл выключить телевизор, уходя из дома?
Но это невозможно, он всегда так внимателен…
А если не он – то кто же тогда мог побывать в его доме?
Филин проскользнул в гостиную, огляделся, поводя стволом пистолета из стороны в сторону.
Включенный телевизор давал достаточно света, да он и в темноте неплохо видел, как настоящий филин. Убедившись, что в комнате никого нет, Филин шагнул к низкому столику, поднял пульт, чтобы выключить телевизор…
И тут же у него за спиной раздался холодный, бесцветный голос:
– Не нужно. Не выключай.
Он резко обернулся, вскинув пистолет…
В глубоком кожаном кресле сидела женщина, до самых глаз закутанная в черное шелковое покрывало.
Что за черт?! Ведь он только что осмотрел комнату – и в ней никого не было, он готов поклясться!
А сейчас она сидела в кресле – абсолютно спокойно и невозмутимо, как будто провела здесь не один час, мало того – у ее ног лежала огромная черная собака.
Пистолет в руке Филина непроизвольно дернулся.
– Положи его, – посоветовала таинственная женщина, сверля киллера своими бездонными черными глазами. – Неужели ты думаешь, что пистолет поможет тебе в борьбе со мной?
Словно в подтверждение ее слов черный пес поднял голову и угрожающе оскалился, продемонстрировав огромные клыки.
Филин криво усмехнулся, но все же положил пистолет на журнальный столик.
– Что ты хотел мне сообщить? – процедила заказчица своим неживым голосом. – Что тебе опять ничего не удалось добиться?
– Она… она ничего не знала, – ответил Филин со странной, непривычной робостью. – Мне пришлось… в общем, она умерла!
– Ты в этом уверен? – Ему показалось, или заказчица смотрела насмешливо? Значит, она все же способна на какие-то простые человеческие чувства!
– Конечно, уверен! – проговорил Филин. – Я проверил, пульса у нее не было!
– А тогда как же ты объяснишь это? – Она выпростала красивую смуглую руку из черных шелков и показала на экран телевизора за спиной киллера.
Филин повернулся, тупо уставился на светящийся экран.
На экране какая-то стройная девушка с красивыми светлыми волосами, свободно раскинутыми по плечам, играла на фортепьяно.
– Кто это? – растерянно проговорил Филин, переводя взгляд с экрана на заказчицу.
– Я начинаю думать, что ошиблась, выбрав тебя! – проговорила женщина в черном, и ее глаза стали еще темнее и холоднее, словно превратились в два револьверных дула. – Ты не узнаешь девушку, которую, по твоим собственным словам, только что убил? Тогда прочитай надпись на экране!
Филин скосил взгляд на экран: в его нижней части как раз появилась надпись:
«Пианистка Елизавета Раевская».
– Этого не может быть! – забормотал Филин растерянно. – Я сам, своими глазами… наверное, это запись…
– Нет, это не запись, это прямая трансляция! – жестко ответила заказчица.
И тотчас же, подтверждая ее слова, надпись на экране сменилась. Теперь она гласила:
«Прямая трансляция из Малого зала филармонии».
– Это не она! – выпалил Филин, снова вглядываясь в экран. – Это не Раевская!
– Как раз
Филин шагнул к столику, протянул руку к своему пистолету – но черный пес уже опередил его: он стоял между ним и оружием, оскалив свою страшную пасть.
– Я разочарована, Филин! – проговорила женщина в черном своим бесстрастным, механическим голосом. – Я очень разочарована! А когда я бываю разочарована…
Она не договорила, но само молчание, воцарившееся в комнате после этих слов, было весьма красноречивым. Настолько красноречивым, что по спине Филина побежали мурашки.
Он отступил на полшага в сторону, незаметно приблизившись к стойке с компакт-дисками. Там, в тайнике, который он устроил среди дисков, Филин хранил еще один пистолет.
Иногда бывает очень удобно иметь в разных местах дома несколько таких укромных тайников. От этого может зависеть многое, даже сама жизнь.
Однако его маневр не остался незамеченным.
Черный пес молниеносно метнулся к нему и схватил зубами за правое запястье.
Страшные челюсти сомкнулись на руке киллера, как стальной капкан.
Если бы пес сжал зубы чуть сильнее – Филин наверняка остался бы без руки, но умный зверь точно рассчитал силу: запястье мужчины пронзила острая боль, он не мог пошевелиться, но рука осталась цела.
