Первым делом он выкатил откуда-то из-под дивана потрепанный красно-синий детский мячик, схватил его в пасть и бросил мне. Я замешкалась, и пес выразил свое неодобрение уже знакомым мне низким рычанием. Видимо, он хотел с самого начала показать мне, кто в доме хозяин.
Подняв мячик с пола, я бросила его обратно Бонни. Но сделала это как-то лениво, вяло, без того радостного детского оживления, которым обычно сопровождаются подвижные игры. И пес это отметил строгим взглядом и прежним неодобрительным рычанием. Затем он снова схватил мячик и бросил мне, как бы давая еще один шанс.
Мне вовсе не улыбалось играть в мяч с этакой махиной. Мне вообще хотелось посидеть спокойно, выпить чашечку чаю. Или перехватить чего-то более существенного.
Как уже говорилось, после Петюни на кухне становится как-то нечего делать, так что позавтракала я сегодня кое-как, диетически, как говорила бабушка, «вроде бы и еда на столе, а есть нечего». Хозяйский холодильник был полон продуктов, так что я чудно проведу время.
Но не тут-то было. Едва я сделала шаг к двери, как Бонни с удивительной ловкостью протиснулся мимо и лег в проходе. При этом он поглядел на меня взглядом, каким завуч смотрит на проштрафившегося пятиклассника – вроде бы мягко и приветливо, но несчастный сразу же осознает, что сейчас ему будет очень и очень плохо. Однако я все же не запуганный ребенок. Я тоже сделала строгое лицо и отчеканила:
– Бонни, немедленно дай пройти! Сейчас не время играть!
Чудовище лениво повернуло голову и поглядело на меня фальшиво-грустно.
«Я очень расстроен, Вася, – говорил его взгляд, – совершенно не ожидал от тебя такого наплевательского отношения к своим обязанностям. Думал, мы подружимся… Но раз ты не хочешь жить в мире, то я вынужден принять меры…»
Он отвернулся и застыл, как мраморное изваяние. Мячик слонопотам подсунул под левую лапу, что еще усиливало его сходство с каменным львом.
Сгоряча я подошла слишком близко с намерением перепрыгнуть через дога. Я вообще довольно закаленная и развитая девушка – физический труд на свежем воздухе полезен. Однако куда подевалась внешняя лень и неуклюжесть? Этот негодяй крутанулся на месте и щелкнул в воздухе челюстями, как тираннозавр, я едва успела убрать ногу.
«Я же предупреждал, – прорычал он, – ты что, думаешь, я шучу?»
Я подумала, что зря согласилась на эту работу. Хотела же убежать – передумала. Захотелось хоть две недели пожить в человеческих условиях. Пожила. Сиди теперь взаперти – ни войти, ни выйти. Ни воды попить, ни еще чего. Может, у него проснулся охранный инстинкт – никого не выпускать?
– Бонни, – сказала я как можно спокойнее, – ты же видишь, я ничего не украла, выпусти меня, пожалуйста.
Никакого эффекта. Похоже, что бегемот настроился сидеть так до прихода хозяев. Вздор, ему же надо на прогулку! И есть захочет! Ой! Я представила, кем Бонни станет питаться, и похолодела.
– Я позвоню в МЧС, – в отчаянии пригрозила я нахальному догу, – они приедут и выстрелят в тебя сонными пулями. Я уйду, а ты будешь валяться здесь один. Или заберут в питомник, посадят в клетку.
Тут я сообразила, что телефона в этой комнате нет, а сумку с мобильным я оставила в прихожей.
«Что, съела?» – Бонни вдруг сморщил нос и зафыркал, я поняла, что он так смеется.
Он даже поднял лапу, как человек, всплескивающий руками. Мячик выкатился прямо мне под ноги. От злости я пнула его ногой, Бонни подпрыгнул и взял пас не хуже заправского вратаря.
«Давно бы так!» – он пустил мяч мне навстречу.
Следующий час я провела, носясь по комнате, прыгая в разные стороны, ловя мяч сверху, снизу, справа и слева. Скажу с гордостью, что пропустила только несколько ударов.
Бонни, видимо, и сам немного утомился, потому что прогулку мы сократили до минимума, он сам потянул меня домой, а дома – к холодильнику. Душ я приняла наспех, пока он расправлялся со своим ужином.
После подвижных игр и прогулки с Бонни я заснула, как убитая, едва голова коснулась подушки. Тем более что кровать была огромная и очень удобная.
Надо сказать, что бессонница – это не про меня. Спала я всегда прекрасно, если, конечно, никто не мешал.
И вот, когда я видела уже десятый сон… Впрочем, это так только говорится, на самом деле ничего мне не снилось. Так вот, когда я уже крепко спала, на кровать кто-то залез.
Кто-то очень большой, подвижный и беспокойный.
В первый момент я вообразила сквозь сон, что сплю у себя дома, и в кровати у меня возится муж.
– Володька, ну угомонись наконец… – пробормотала я сквозь сон, – спать же хочется… Землетрясение прямо устроил…
Он шумно вздохнул и лизнул меня в ухо.
– Перестань… – отмахнулась я. – Голова болит, и нет никакого настроения… и вообще, я сегодня так устала…
Но он по-прежнему пыхтел и возился.
Тут я наконец вспомнила, что муж от меня ушел, точнее, что он с Альбиной хамски выкинули меня из дома, то есть я сама ушла, они меня вынудили, и я сейчас, можно сказать, самый настоящий бомж.
Кроме того, тот, кто возился у меня под боком, был явно крупнее и толще Володьки. Тогда я вообразила, что в мою кровать влез Петюня, и разозлилась уже по-настоящему.
– Ты что – с ума сошел? – возмущенно прошипела я, пытаясь вытолкать его прочь. – Совсем одурел! Я же твоя сестра, пусть и двоюродная! Или троюродная! Пошел вон, жирный павиан!
Петюня никак не отреагировал на мое шипение, и тогда я окончательно проснулась.
Проснулась и осознала, что нахожусь не в своем загородном доме и не в тесной Петюниной квартирке, а в шикарной квартире Бориса Алексеевича и Нелли. Но тогда кто же влез ко мне в постель?
Я вскочила, как ошпаренная, и включила свет.
На соседней подушке возлежала огромная ухмыляющаяся морда золотисто-песочного цвета.
Это, конечно, приятный цвет, но только не в том случае, когда вы обнаруживаете его в собственной постели.
– Бонни, скотина, немедленно выметайся из моей кровати! – воскликнула я, боязливо обходя его.
Дог сделал вид, что мои слова совершенно к нему не относятся, и с самым довольным видом прикрыл глаза.
– Что тебе сказали? – повторила я срывающимся от возмущения голосом. – Это моя кровать! Слышишь? Моя, а не твоя! Я ведь, к примеру, не ем из твоей миски и вообще не претендую на твой корм…
Он приоткрыл глаза и взглянул на меня очень гостеприимно, видимо, давая понять, что не будет возражать и даже охотно поделится со мной своим сухим кормом.
– Ах, так! – Я решила, что раз слова на него не действуют, нужно перейти к физическим мерам.
Откинув одеяло, я попыталась стащить его с кровати за правую заднюю лапу.
Вам никогда не приходилось подталкивать на дороге заглохший «КамАЗ», нагруженный камнями или бетонными плитами? Так вот, честное слово, это гораздо легче, чем стащить с кровати крупного бордосского дога, если дог этого не хочет!
Убедившись, что это мне не под силу, я обошла кровать с другой стороны и попыталась столкнуть Бонни на пол.
Результаты были по-прежнему нулевыми, но Бонни такой вариант понравился гораздо больше. Он решил, что я с ним играю, задергал от удовольствия задней лапой, а его огромная морда расплылась в широчайшей улыбке. Тут только я сообразила, отчего все кровати в доме ужасающе широки, а в хозяйской спальне – просто автодром какой-то. Я еще удивилась тогда мимоходом – вроде бы нанявшие меня супруги оба подтянутые и худощавые. Оказалось, они завели трехспальную кровать под девизом «Бонни всегда с нами!».
А с виду оба выглядят совершенно нормальными людьми…
Но что же делать? Если я перейду на другую кровать, этот динозавр потащится за мной, хозяева распустили его до безобразия. Если же попробую запереть дверь, то он запросто ее проломит. Соседи проснутся от грохота и будут очень недовольны.
