с киосками лимонада и мороженого. Глаза разбегаются, но Буратина даже на секунду не остановилась, чтобы поглазеть на нямки.
Она спешила в школу! Кругом шли люди, кто на работу, кто за покупками, кто по другим делам. Однако Буратина почему-то не видела детей, спешащих в школу, это её немного беспокоило. «Где же дети, с рюкзачками, бегущие в школу, — думала деревянная девочка, — куда же они пропали?» Детей не было, почти ни одного — ну совсем маленькие в колясочках не считаются, такие малышки в школу еще не ходят.
Вдруг до слуха Буратины донеслись какие-то удивительные ритмичные звуки: «Ту-ду, ду-ду рок- стреди-крю, па-па-па, пам-пам-па-па». «Вау, какая обалденная энергичная музыка», — вслух сказала Буратина. Внезапно перед ней оказалась группа прикольно прикинутых пацанчиков. Ребята, сменяя друг друга, танцевали на куске картона, постеленного прямо посреди площади. Музыка играла из прямоугольного ящика, стоящего рядом с импровизированным танцполем. Буратина, разинув от удовольствия и от удивления рот, подошла к ребятам.
— Вау, а что это у вас за магнитофон? — спросила любопытная девочка.
— Ты что, с луны свалилась, это мп3-плеер с колонками! — ответил ей один рыжий мальчик.
— А музыка — это техно, что ли такое?
— С дуба рухнула?! Это хип-хоп, а мы, если ты не разбираешься, би-бои! Хотя техно, я где-то читал, появилось именно из хип-хопа, один американский композитор Африко-Бамбато сделал первые скрейчи и замиксовал кучу электронных звуков, которые впоследствии трансформировались в различные направления электронной музыки, одно из этих направлений и прозвали твоим техно!
Сразу было видно, что рыжий би-бой неплохо разбирается в музыке. Тем временем другие ребята вытворяли такие штуки на картонке, лежащей на асфальте, что Буратина забыла обо всем на свете…
— А ты что с рюкзаком? — спросил её рыжий мальчик.
— А? А я в школу иду, — сказала Буратина, — а вы, мальчики, почему не в школе?
— Ну ты и дура, — засмеялся рыжий, — тебе сколько лет? Девять?
Буратина замахала головой — да, да.
— Так вот и нам по девять, а те, кому 9 лет, во вторую смену в школу ходят дубина!
— А-а-а, ну тогда понятно — здорово! А можно я тоже би-боем буду!
— Ха-ха-ха! А ты разве не эмочка? Прикид у тебя как у эмочки!
— Нет, я не эмочка, я Буратина!
— Ну ладно, Буратина так Буратина, ну, если хочешь, ты можешь быть би-герл!
— Вау, круто! А научите меня танцевать хип-хоп?
— Гм. Нас никто не учил, сами научились, смотри, повторяй и тоже научишься! Не сразу, конечно, нужно много трудиться!
«Туду-туду, ту-ту-ту, туду-дуду-ду», — блин до чего же зажигательная эта музыка — хип-хоп. Буратина пританцовывала рядом с ребятами, хлопала в ладоши и подпрыгивала, а парни вытворяли фантастические танцы. Тут были и забежки, и фляки, и геликоптеры, и танцы роботов, и электрик-бугги, и даже попинг и локинг. Ребят звали Яббо, Гектор, Топор, Рейзик, а рыжего, с которым Буратина заговорила вначале, звали Чижом. Буратина задавала много вопросов и все запоминала и запоминала движения и фишки этого обалденного танца.
Вдоволь натанцевавшись, насмеявшись и наобщавшись, ребята стали куда-то собираться:
— Мы идем бомбить, ты с нами?
— Бомбить? У вас есть, что ли, бомбы? — спросила Буратина.
— Нет, ну ты точно с луны свалилась, бомбить — это рисовать граффити на уличных стенах!
— Вау, хочу-хочу! А чем вы будете рисовать?
— Вот этим, — Чиж подозрительно посмотрел по сторонам и показал Буратине пакет, наполненный аэрозольными баллончиками с разноцветной краской.
Вся банда быстро собралась и двинулась в ближайшую подворотню, там они нашли брошенный хозяевами ржавый гараж, который и разбомбили. Нарисовали обалденно красивыми буквами с обводочкой и тенями надпись «Хип-хоп Форева!», а рядом пять танцующих хип-хоп мальчиков и Буратину. Чиж поприкалывался и на плече деревянной девочки нарисовал большой мп3-плеер с колонками, ну как будто она у них за музыку отвечала, типа девчонка хип-хоп диджей такой. Буратине бомбежка гаража очень понравилась, и хип-хоп очень понравился, и все пятеро ребят тоже.
Дорисовав граффити, все засобирались: надо было идти по домам за рюкзаками, а потом в школу. Мальчики долго спорили о том, чей номер телефона дать Буратине. Чиж рвался вперед всех, но другим мальчикам Буратина тоже понравилась. Чтобы не перессориться, мальчики сыграли в «камень-ножницы- бумага» — победил Топор, а Чиж обломился. Топор старательно написал на клочке бумаги номер своей мобилки и сказал Буратине:
— Теперь ты в нашей хип-хоп-банде, если какие-то проблемы, можешь нам звонить, и мы придем на помощь. Ну, или соскучишься тоже набирай, потреплемся. Или просто приходи на площадь, мы постоянно здесь тусим.
Конечно, Буратина не знала, что такое мобильный телефон, но спрашивать не стала — над ней и так уже сто раз сегодня смеялись, потом как-нибудь узнает, спросит у папаши Дрозда.
Ведь уже скоро начиналась вторая смена школьных занятий, и Буратина, попрощавшись с мальчиками, продолжила свой путь в школу. Как много она сегодня узнала нового и про танцы, и про хип- хоп-культуру, и даже про то, что ей на вид примерно 9 лет, и что учатся они, кому 9 лет, во вторую смену — ах вот почему она не видела утром на улицах детей своего возраста. Буратина уверенно шла в сторону школы.
— Внимание, внимание! Впервые в нашем городе шоу 100-Дэ!
Ух ты, 100-Дэ? Это даже не 2-Дэ, и даже не 3-Дэ, и даже не 5-Дэ, а 100-Дэ! Она почти дошла до школы — она уже видела красную крышу здания в четыре этажа и ступеньки перед парадным подъездом средней школы № 25, видела дядю звонящего в золотой колокольчик, и детей вбегающих в школу со своими рюкзачками на спинах.
Но 100-Дэ — это что-то просто невероятное, должно быть, офигилительное шоу! «Ну, я только одним глазков взгляну и тут же пойду в школу», — оправдывалась Буратина перед самой собой. Из колонок доносились рекламные слоганы — «Только один сеанс в день», «Самое необычное шоу на планете», «Вы не поверите своим глазам…».
На площади было людно и весело. Небольшие специальные пушки стреляли в небо порезанными золотистыми бумажками, которые, смешно вращаясь, падали на собравшуюся тут толпу. На крыше здания высоченный игрушечный дядя из тончайшей ткани наполнялся сжатым воздухом и словно танцевал придурковатый праздничный танец. Несколько человек, одетые в смешные костюмы ростовых кукол, раздавали красочные рекламные листовки предстоящего шоу. Клоуны на ходулях выделывали финтеля и смешили народ. И целых три художника совершенно бесплатно рисовали детям на лицах забавный боди- арт. А еще две толстые тети дарили детям сладкую вату на палочках и бесплатные клоунские поролоновые носики на резинке.
К входу в шатер вела покатая лестница, убранная дорогим красным ковром. С боков лестницы на тоненьких металлических ножках стояли банки, в которых горел огонь. И опоясывала весь этот праздник очень длинная очередь, стоящая за билетами, так много народа хотело попасть на представление в 100- Дэ.
Стоит заметить, что все это феерическое столпотворение было только на первый взгляд таким милым и добрым — о, если бы Буратина была помудрей, и могла бы сменить угол своего зрения! Она без труда бы заметила, что и клоуны, и ростовые куклы, и даже женщины, раздающие бесплатную сладкую вату, были ненастоящими. Нет, так-то они были настоящие, а вот улыбки их были фальшивыми, и шутки их были фальшивыми, и костюмы были надеты насовсем другие одежды, внимательный взгляд заметил бы торчащие кое-где обрывки истлевшей грязной ткани, а то и клыки, а то и старческие плеши или лишайные лысины под яркими клоунскими париками… Но этого пока никто не замечал — реклама делала своё дело, и очередь за билетами только росла.
— Вот это крутое представление, — думала Буратина. — Блин, вот бы и мне на него попасть! Но 500 баксов за детский билет, где же их взять?
