шумиха?
– Я обратилась к мистеру Труэксу на прошлой неделе, Деке. Когда начала кое-что подозревать.
– Но, дорогая! – Морроу воздел руки в просительном жесте. – Ты не понимаешь!..
– О нет, я вот именно все понимаю, – возразила Кэтрин. – Некоторое время тебе удавалось водить меня за нос, но с этим покончено.
Морроу адресовал Итану короткий, полный бессильного гнева взгляд и снова повернулся к ней:
– Ты совершаешь чудовищную ошибку!
– Отнюдь! – отрезала Кэтрин.
– Послушай, дорогая, послушай! – зачастил он. – Я заподозрил утечку и то, что это кто-то из твоего ближайшего окружения! Думал вывести на чистую воду ублюдка, который пытается тебя поиметь!
– Уже поимел, и ублюдок этот – ты.
– Неправда! Это не так! Я любил тебя… люблю! Я всего лишь защищаю твои интересы! Когда Труэкс начал прощупывать меня на предмет информации, я решил, что это ниточка, понимаешь? Ниточка к главной фигуре. Я здесь только для того, чтобы его подставить! Я ему подыгрывал, и…
– Не нужно так волноваться, – холодно перебила Кэтрин. – Я не стану выдвигать обвинений. Судебный процесс только навредил бы компании. «Комптон инвестментс» основана на доверии и долгих плодотворных связях, неразумно подрывать эти основы в глазах клиентов. – Она улыбнулась одними губами. – Ты и сам принимал их близко к сердцу, не так ли, Деке? Иначе не продержался бы у нас больше года.
– Говорю, ты все неправильно понимаешь!
– Можешь быть свободен. В офисе тебя ждет человек из секьюрити. Он проследит за сборами, заберет ключи и проводит тебя к выходу. Ну, ты и сам знаешь. Стандартная процедура для подобных ситуаций. Никто не узнает о причине твоего ухода из компании, да это и не нужно. Наверняка все, вплоть до рассыльных, знали о наших отношениях. Все решат, что таким образом мы поставили на них точку. Ведь, если роман был не между равными, со сцены сходит подчиненный, а не босс.
– Кэтрин, ты не можешь так с нами поступить!
– Не с нами, а с тобой. Кстати, о ключах. Верни-ка мне тот, что от квартиры. Попользовался пару месяцев – пора и честь знать. Он тебе больше не понадобится. – Она протянула руку ладонью вверх.
– Ты совершаешь чудовищную ошибку! – хрипло повторил Морроу.
– Наоборот, исправляю. Свою самую чудовищную ошибку я совершила, связавшись с тобой. Ключ! – Голос ее приобрел угрожающие интонации. – Живо!
Морроу отшатнулся. На Итана произвела впечатление скорость, с которой он выдернул из кармана связку ключей. После короткой борьбы с колечком он бросил ключ Кэтрин.
– На всякий случай я поменяю замок – лишняя предосторожность не помешает. – Она сунула ключ в сумочку. – За вещами можешь не заезжать. Я собрала все, что накопилось: рубашки, бритву и прочее – и по дороге на работу забросила к тебе домой.
Морроу скорчил лицо в конвульсивную гримасу, смесь ненависти и отчаяния, и повернул эту гротескную маску к Итану.
– Это твоих рук дело, сукин сын! Но не надейся, что это пройдет тебе даром! Ты еще пожалеешь, что со мной связался!
Не утруждаясь ответом, Итан вынул из кармана крохотный магнитофон, демонстративно им помахал и выключил запись. Кровь отлила у Морроу от лица, и оно стало пепельно-серым. Стиснув зубы – быть, может, из страха не совладать с собой и наговорить еще больше, – он схватил свой кейс и как ошпаренный бросился к двери. Ручку он сжимал так, что костяшки пальцев совершенно побелели.
Когда дверь захлопнулась, в номере воцарилась тишина. Казалось, даже стены затаили дыхание. Кэтрин стояла, не сводя взгляда с двери, в эти минуты очень похожая на каменное изваяние.
– Как вы думаете, Итан, намерен он выполнить свою угрозу? – наконец спросила она.
– Его угрозы меня не волнуют, – отмахнулся он, сунул в чемоданчик брошенную Морроу пачку пустой бумаги с двадцаткой наверху и защелкнул замок. – У таких, как он, кишка тонка, да и не в его интересах идти на «мокрое». Поверьте, я знаю этот сорт. Пойманные с поличным, они предпочитают смыться да получше замести следы. Не позже завтрашнего дня ноги Морроу не будет в городе, а еще через недельку он уже пустит корни в другом месте и примется за старое.
– Вот как? Значит, я оказываю миру плохую услугу тем, что не выдвигаю обвинений?
– В ваши задачи не входит оказывать миру благодеяния, – сказал Итан без малейшего осуждения. – Вам и без того есть чем заняться. Тянуть на себе компанию – дело нелегкое.
– Еще какое нелегкое, – согласилась Кэтрин. – И вы правы: интересы компании – прежде всего. У нас сейчас самый разгар очень деликатных переговоров, не говоря уже о том, какая на мне ответственность: только здесь, в Уисперинг-Спрингз, три отделения, да еще в Финиксе. Судебный процесс задел бы сотни наших клиентов и весь служебный состав. Я в долгу перед всеми этими людьми и не могу обмануть их доверие.
Босс как он есть, босс до мозга костей, подумал Итан.
– А знаете, – вдруг сказала Кэтрин, сникнув. Теперь, когда все было позади, у нее уже был не столь победоносный вид, – я бы ни за что не поверила, что однажды позволю мужчине вот так обвести меня вокруг пальца. Думала, что могу всегда положиться на свой нюх – он поможет учуять афериста за сотню шагов!
– Ну, правильно. Вы и учуяли. – Итан закрыл чемоданчик и переставил его со стола на пол. – Иначе не позвонили бы мне и не предложили его прощупать, верно?
Кэтрин заметно удивилась. Очевидно, ей не приходило в голову посмотреть с этой точки зрения. Немного поразмыслив, она кивнула с посветлевшим лицом.
