- Оставьте нас, - приказал Кадм, но виссавийцы и не думали подчиняться.
Рэми, уже не замечая ни Арама, ни навязанного ему учителя, довольно усмехнулся, стягивая тунику и оставаясь в одних штанах. Он легко поймал брошенную Кадмом обитую медью палку. Слепота ему не мешала, глаза не были нужны. Рэми слегка подбросил боевой посох на ладони, безошибочно нашел центр его тяжести и, сомкнув пальцы, тихо спросил:
- Почему посох...
- Им сложно ранить себя...
- Себя? - усмехнулся Рэми. - Ты издеваешься?
- А сейчас и посмотрим.
- Это безумие! Остановитесь! - воскликнул где-то вдалеке Арам. - Это наследник Виссавии!
- Арам... - тихо пошептал Рэми. - Уходи...
- Нериан...
- Это приказ... вы же должны исполнять приказы наследника, не так ли? И ты, и учитель, уходите... я не хочу вас ранить... И я верю телохранителям. Они не ранят меня.
- По помнем основательно, - заверил Кадм. - Ты же этого хочешь, брат?
Рэми лишь усмехнулся. Хочет? О нет, он этого жаждет. Посох запел в его руках, рассекая воздух, и аура Кадма стала гораздо ярче. Они оба ждали, и виссавийцы, наконец-то поняли - чего. Этим троим не нужны были ни свидетели, ни жертвы. Им нужна была лишь чистая драка, бой на грани безумия, выплеск долго сдерживаемых эмоций и азарт.
Рэми облизнул пересохшие губы. Слепота? Разве это важно? Все его чувства обострились в одно мгновение, и в этой темноте остались только он и его противники. Обезличенные, чужие. Опасные.
Они синхронно, плавно двигались, сосредоточившись друг на друге. Прелюдия боя, оценка противника. Поиск его слабостей. Вспыхнувшая в душе красным цветком радость. Рэми чувствовал себя почти счастливым. Он едва заметил, как оба виссавийца поклонились ему и вышли из тренировочного зала. Он предвкушал и наслаждался вкусом предстоящей битвы.
- Хорошенькое место... не испортим? - холодно поинтересовался Кадм.
- Тренировочный зал виссавийцев, - тихо ответил Рэми. - Его ничем не испортишь, слишком хороша магическая защита... правда, мои друзья его в последнее время не использовали. Они, сказать по правде, разучились драться...
- А зачем? У вас тут так спокойно... скучно?
- Ты будешь болтать или все же начнешь?
- Если настаиваешь...
И игра началась. Рэми слился с посохом в одно единое, его тело превратилось в упругую, верткую молнию, и сила, столько времени сдерживаемая, выплеснулась наружу, пытаясь снести все живое в этом зале. Внутри что-то взорвалось. Рэми уже не помнил ни где он, ни с кем дерется. Он просто превратился в сгусток магии, стремящийся сокрушить, убить, одарить той болью, что чувствовал сам.
Рушились и вновь восстанавливались вокруг колонны. Облетала штукатурка, стонали под ударами защищенные магией стены. Вспыхнула кровь в жилах, запели мышцы, и Рэми двигался все быстрее, рассекая посохом темноту зала.
Он ненавидел в этот момент все и вся. Он хотел убить, достать, вырвать с корнем. Он наносил удар за ударом, вкладывая всего себя в создание боевых рун. Он чувствовал, как слабеет внутри боль, как успокаивается бушующее море силы... чтобы вновь взвиться волной, стремясь достать этих двух... что двигались слишком стремительно. Что атаковали слишком быстро. Что вздохнуть не давали свободно, ни на мгновение не позволяли расслабиться, нанося удар за ударом.
- Хватит... - перехватил кто-то занесенную руку Рэми.
Пальцы вдруг ослабели, посох с глухим стуком упал на пол. Весь гнев, все раздражение ушли, осталась лишь пустота и два слова:
- Мой принц...
Миранис, едва слышно ругаясь, схватил Рэми за руку и грубо втолкнул в переход. Телохранитель вылетел с другой стороны, упал на кровать и тот же миг его грубо заставили подняться на ноги и сесть в кресло.
- Мир... - Рэми тяжело дышал, попытался было встать, но рука принца властно нажала на плечо:
- Сиди уж... телохранитель, - голос Мира был уставшим, тихим. Но принц жив, и Рэми этого хватало. - Привез тебе подарок.
Вновь раздались шаги, зарычал Рык и сразу успокоился (наверняка, Тисмен вмешался), и кто-то обнял Рэми за шею, обливая его слезами:
- Аланна? - безошибочно узнал телохранитель.
- Почему женщины так любят плакать? - спросил Мир. - Сейчас ты уйдешь и дашь мне отдохнуть... но сначала... Тисмен, ты сможешь?
- Конечно смогу, - спокойно ответил зеленый телохранитель.
Рэми радостно улыбнулся. Он был рад, что Тисмен, наконец-то, проснулся и, судя по ярко сияющей ауре, был уже почти полностью здоров.
Пальцы целителя осторожно прошлись по голове Рэми и раньше, чем телохранитель успел вздохнуть, упала ему на колени повязка, пахнуло холодком на смазанные мазью глаза, прошлась по лицу мягкая ткань, стирая с век мазь, и тихий голос Тисмена приказал:
- Посиди еще немного с закрытыми глазами, пока я тебя осмотрю и закончу лечение.
Рэми терпеливо сидел и ждал. Он давно уже привык к боли и был к ней практически нечувствителен. Он даже не вздрагивал, когда в голове вспыхивало красное пламя, когда в виски будто втыкали ледяные иголки, или когда глаза начинало нестерпимо щипать, а к горлу поднималась тошнота от приторного запаха лечебной магии.
Все молчали. У Рэми не было сил на магическое зрение. Он вновь погрузился в густую, тяжелую темноту, в которой более не вспыхивали пятна аур живых существ и не проглядывали неясные очертания предметов. Но в этой темноте было так удобно наедине с болью.
- Открой глаза! - приказал, наконец-то, Тисмен.
Рэми попытался поднять тяжелые веки. Удалось ему это далеко не сразу: ресницы слиплись от засохшей мази, и кто-то еще раз прошелся мягкой тканью по глазам Рэми, стирая с них остатки зелья.
- Открой глаза, Рэми, - вновь приказал Тисмен.
Рэми открыл и неосознанно зажмурился, спасаясь от резанувшей лоб боли.
- Не спеши! - одернул его зеленый телохранитель.
Зашелестела тяжелая ткань - кто-то плотно задернул на окнах шторы. Рэми по приказу Тисмена пытался ослабить веки.
- Еще раз...
Рэми медленно открыл глаза и быстро-быстро замигал, смахивая ресницами набежавшие на глаза слезы.
- Все хорошо... - прошептал Тисмен. - Еще раз... старайся не моргать...
Все вокруг расплывалось. Мягкий полумрак, укутавший стоявшую в двух шагах от Рэми кровать, бледное, неясное лицо Тисмена, и новый взмах ресницами, после которого все резко прояснилось. Рэми вздохнул глубже... чувствуя, как расползается по душе тепло облегчения. Он действительно видел...
- Ты похудел, принц, - улыбнулся Рэми, переведя взгляд на Мираниса, - хотя, казалось, дальше некуда.
- Ты можешь идти, - напряженно ответил наследник Кассии. - Отдыхай, Рэми, через три дня мы возвращаемся в мою страну.
Рэми вздрогнул:
- Мы?
- Ты же хотел быть со мной? - усмехнулся Миранис, помогая Рэми встать с кресла. - Так в чем теперь дело? Если ты надумал остаться здесь... прости... но теперь это невозможно.
Аланна оторвала счастливый взгляд от жениха и резким движением повернулась к брату. Она вопросительно смотрела на Мира, потом на Рэми, и как будто что-то порывалась сказать, да не решалась. И
