- Ты тоже там была?
- Я? - искренне удивилась Астрид. - Что ты... только вождь и его сыновья... помню, в детстве я очень боялась той комнаты. Мой старший брат всегда возвращался оттуда бледным, а он так не любил бояться... поэтому и рассказывал мне страшилки, пугал, пока однажды об этом не узнал отец... боюсь, он сильно разгневался, и моему брату пришлось пару вечеров провести в сетях боли. После этого о предках я слышала только хорошее...
- У твоего брата тоже была татуировка?
- У всех мужчин нашей семьи... ее делают обычно в лет так одиннадцать, но ты сам понимаешь, ты исключение. Помню, как Алиар ругался, валяясь в кровати обессиленный после ритуала. Так же как ты сейчас... быстро же летит время.
- Я так и не спросил, почему ты убежала от брата?
Рука Астрид чуть вздрогнула, надавив слишком сильно, но мазь уже начала действовать, и боли Рэми почти не почувствовал.
- Когда я в последний раз была в клане, хранительница приказала мне... никогда не возвращаться и спрятать вас от брата.
- Но ты вернулась и нарушила ее приказ. Не боишься?
- Не боюсь. У меня есть ты, есть брат. Против вашей воли не пойдет даже хранительница.
- И все же почему она тебя отвергла? - Рина отставила берестовую коробочку с мазью на стол и прикрыла спину сына простыней. Ветерок, пахнувший в окно, вновь донес до Рэми горьковатый запах ее духов. Фиалка...
- Я не знаю.
- Никогда не спрашивала?
- Нет.
- И не думала почему?
- Нет.
- Но почему?
- Ты задаешь слишком много вопросов, - чуть зло ответила Астрид, подходя к окну и кутаясь в белоснежный, как и полагалось сестре вождя, плащ. - А я не люблю вопросов, на которые не могу ответить. Да и зачем на них отвечать? Потому что это мой брат любит Виссавию, и ты, кажется, любишь, а я ее ненавидела. Эта жизнь, правильная, размеренная, она не для меня, понимаешь? Кассия... она другая. Жесткая, неумолимая, опасная, но настоящая. И мужчин я люблю таких - настоящих!
- Как мой отец?
- Твой отец дал мне возможность почувствовать себя слабой женщиной. В Виссавии это невозможно. Здесь мужчина и женщина равны, но... мне хотелось не этого. Алан был первым, в ком я увидела не равного, а высшего. И мне захотелось ему покориться... не поймешь. Ты - мужчина.
- Не пойму, - откровенно признался Рэми. - Иногда мне кажется, что я никогда тебя не понимал. Как и ты меня.
Астрид подошла к кровати сына, опустилась рядом с ней на корточки, и осторожно отвела от лица Рэми слипшиеся от пота пряди:
- Может, и так. Но, чтобы любить, не обязательно понимать. Люблю тебя, сынок. Люблю таким, какой ты есть. Но иногда мне жаль, что отца нет с тобой, что он не научил тебя быть мужчиной...
- Считаешь, что я слишком мягок?
- Иногда - да.
- Мама!
- Для Виссавии - в самый раз. У тебя есть совет, есть целый клан...
- Ты говоришь так, будто в меня не веришь. Не веришь, что я сам могу с этим справиться, что могу править Виссавией...
Рэми и сам-то, вообще-то не верил.
- Верю. Сердце мое обливается кровью, Рэми: несмотря на то, что ты вырос в Кассии, ты стал настоящим виссавийцем. Всего за полгода... Ты создан для нее, и теперь я это понимаю.
- Разочаровалась во мне?
Астрид не ответила, грустно улыбнулась и, погладив сына по щеке, села в кресло.
- Нет. Просто поняла, что ошибалась. Это нечто иное, не считаешь?
- Не умею играть словами, мама, а ты, вижу, в этом мастерица, - ответил Рэми, попытавшись подняться.
От первого же движения спину обожгло болью, но не сильно - мазь уже действовала. Осторожно, стараясь лишний раз не тревожить израненную кожу спины, Рэми встал и сел на краешек стола, налив себе полную чашу эльзира.
- И никогда не научусь, - сказал он.
- И не надо. Игра словами - для Кассии. Ты - будущий вождь Виссавии.
- Почему ты так в этом уверена, мама? - нахмурился Рэми. - И почему не слушаешь, чего я хочу? Да ты и не спрашивала... ни когда прятала меня от дяди и Деммида в Кассии, ни теперь. Почему ты не доверилась повелителю? Почему предпочла лишить меня дара, сделав простым лесником?
- Потому что ты сам этого захотел, - руки Рэми дрогнули, и несколько капель эльзира упали на пол. - Я никогда не была столь сильным магом, чтобы лишить тебя дара... ты сам это сделал... Я позднее лишь поддерживала твое решение усыпить дар зельями.
- Я сделал это потому что видел, что ты этого жаждешь. Я помог тогда матери, не себе. Я был слишком глуп и слаб... а ты лишила меня учителей, оставила одного с миром... который я видел слишком ясно.
- Я забрала тебя из столицы по приказу хранительницы.
- Ты иногда слишком послушна... мама. Я сам хотел не этого. И сейчас я не хочу быть вождем Виссавии.
- Ты сам знаешь, чего ты хочешь? - Рэми опешил.
- Чтобы Мир и Элизар жили. Этого так много?
- Этого слишком много, - тихо ответила Рид. - На моих глазах умерли старший брат и родители. И я, как и все в Виссавии, знала, что они умрут. На моих глазах умел Алан. И я опять же знала, что он умрет. Это еще одна причина, почему я ненавижу Виссавию. Знать, что ты потеряешь кого-то близкого... и не в силах ничего сделать... это страшно.
- Мне это рассказываешь? Я скоро потеряю Мираниса и Элизара...
- Знаю... мне очень жаль, мой мальчик, что ты унаследовал от прадеда дар хранителя смерти... Но... иначе я не смогла бы проститься с братом...
- И все же ты его любишь... - Астрид кивнула, и Рэми отвернулся:
- Тебя ждет Лия... И Рина... И... Элизар.
- Еще и Арман, - улыбнулась Астрид, целуя сына в лоб. - Хоть он мне всего лишь пасынок, но я его люблю...
- И потому бросила одного?
- До сих пор не можешь простить мне расставания с братом? В детстве вы были неразлучны... но все же должны пойти разными путями. Прости... я лишила тебя статуса архана, Ара я лишить этого не смогла.
- Прошлое уже не имеет значения, мама, - прошептал Рэми, отворачиваясь к окну. - Иди!
- Я еще загляну к тебе, сынок, и не раз. Знаю же, что ты меня ждешь... И прости этого мальчика...
Рэми удивленно посмотрел на мать:
- Какого мальчика?
- Хранителя смерти... он уже столько времени сидит у твоих дверей, и все не решается войти. Что он такого сделал, что ты его оттолкнул?
Рэми прикусил губу.
- Знаешь, когда мой старший брат действительно повзрослел? - улыбнулась Рид. - Когда в Виссавию
