ветхозаветные праведники были выведены из ада и удостоились райского блаженства:
Если Авраам, Исаак и Иаков во аде, то кто же в царствии небесном?.. Хотя Лазарь представляется на лоне Авраама и в месте прохладном, но не так же ли подобно оно и аду, как и царству небесному? До Христа Авраам в аду: после Христа разбойник в раю. И поэтому?то при воскресении его многие тела усопших воскресли и явились в небесном Иерусалиме. И тогда исполнилось это изречение: «Встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос» [329].
В «Толковании на книгу пророка Ионы» блаженный Иероним неоднократно возвращается к теме сошествия Христа во ад. По мнению Иеронима, Христос сошел во ад для того, чтобы вывести оттуда всех находившихся там:
Важнейшая часть или голова Его, то есть душа, которую вместе с телом Он удостоил принять ради нашего спасения, сошла в расселины гор, которые покрывались волнами, которые удалились от небесной свободы, которые окружила бездна и которые отделились от величия Божия, и затем проникла также в преисподнюю, — в те места, куда, словно в глубину и в грязь грехов, увлекались души, как говорит псалмопевец: «Сойдут в преисподнюю земли, достанутся они в добычу лисицам» [330]. Они суть вереи земли (vectis terrae) и как бы некоторого рода запоры в самых отдаленных местах заключений и наказаний, препятствующие пленным душам выйти из преисподней. Поэтому Семьдесят с особой выразительностью перевели: «они навсегда желают удержать тех, которыми раз владели». Но Господь наш, о котором мы под именем Кира читаем у Исаии: «медные двери сокрушу, и вереи [331] железные сломаю» [332], нисшел до основания гор и был загражден вереями вечными, чтобы освободить всех заключенных (ut omnes qui clausi fuerant, liberaret) [333].
Впрочем, Иероним не утверждает, что Господь вывел из ада всех находившихся там: по его словам, Христос «освободил тех, которые были связаны узами смерти, вывел весьма многих с Собою для жизни (secum plurimus educat ad vitam)» [334]. В другом случае Иероним говорит о том, что Спаситель сходил во ад, «чтобы победоносно отвести с Собою на небеса души святых, которые были заключены там» [335]. Как и греческие Отцы IV века, Иероним не дает окончательного ответа на вопрос о том, все ли или только некоторые были выведены Христом из ада.
Из других авторов IV века, писавших на интересующую нас тему, можно отметить Зенона Веронского, который в одном из своих трактатов говорит о сошествии Христа во ад как победе над смертью:
Сей, братья, есть Тот, Чье пришествие предвозвестили пророки, Кто по плоти родился во времени, Кто высок на высоких, смирен на земле, Творец веков, Сын Девы, Кто смирен Сам в Себе, но смертен как человек. Он вкусил смерть, чтобы победить смерть (mortem gustat, ut mortem devincat), проник в преисподнюю, чтобы мертвых вывести оттуда живыми (inferos penetrat, ut mortuos vivos inde reducat) [336].
Отметим также церковного поэта Пруденция, в произведениях которого тема сошествия во ад затрагивается неоднократно. В одном из гимнов он говорит о том, что сошествие Христа во ад принесло облегчение грешникам, претерпевавшим муки:
Даже и для преступных духов [337]
торжественно прерываются мучения во аде при Стиксе
в ту знаменательную ночь, когда священный Бог взошел
из подземных царств [338] на высоту…
Ослаблены кары, тартар теряет силу,
ликуют мертвые, ибо темница опустела,
множество умерших [339] освобождается от огня
и не мчатся, как обычно, потоки серы [340].
В другом гимне Пруденций говорит о воскресении праведников, которые до сошествия Христа находились в аду. В гимне нельзя не услышать отголосков традиции, отраженной в «Евангелии Никодима»:
Чтобы находящиеся в аду узнали спасение,
милостиво сходит Он в ад; уступают Ему врата,
разрушаются вереи, падает несокрушимый засов.
Когда ослаблены замки, отдает смертных дверь,
легко [отверзающаяся] для входящих, но с трудом для выходящих…
Когда же Бог озаряет ясным светом ущелья смерти,
в изумленную тьму вносит ясный день,
печально бледнеют звезды омрачившегося неба…
На краткое время предал Себя смерти Вождь спасения,
дабы умершим и уже погребенным явить воскресение,
когда расторгнуты были узы древних прегрешений.
Тогда многие святые отцы, следуя за Создателем,
наконец, возвращаются в третий день [на землю],
облекаясь в плоть и выходя из гробов [341].
Большое внимание интересующей нас теме уделяет блаженный Августин, чье влияние на формирование богословской доктрины Западной Церкви было определяющим. Вслед за Иеронимом он обращается к истории пророка Ионы, видя в этом библейском персонаже прообраз Христа, Которому надлежало сойти в глубину ада:
Пророк же Иона пророчествовал о Христе не столько проповедью, сколько неким своим страданием, но гораздо яснее, чем если бы провозглашал о Его смерти голосом. Ибо для чего он был поглощен китом и на третий день извержен, если не для того, чтобы знаменовать Христа, на третий день возвратившегося из глубины ада (de profundo inferi)? [342]
Учение Августина о сошествии Христа во ад достаточно противоречиво. В некоторых случаях он допускает, что ветхозаветные праведники, ожидавшие пришествия Христова, могли находиться в аду:
Если не абсурдной представляется вера, что и древние святые, исповедовавшие веру в имевшего прийти Христа, находились хотя и в весьма удаленных от мучений нечестивых местах, но все же в аду, пока не извлекла их оттуда кровь Христова, проникшая и в те места [343], то совершенно в порядке вещей, если добрые верующие после того, как эта цена искупления уже пролита, вовсе не ведают ада… [344]
Однако в других случаях Августин утверждает, что ветхозаветные праведники находились на «лоне Авраамовом», причем, в отличие от Иеронима, он отнюдь не склонен отождествлять «лоно Авраамово» с адом: «…Я не знаю такого случая, чтобы место, где почивают души праведников, называлось адом… Не знаю, слыхал ли кто?нибудь, чтобы лоно Авраамово и тот покой, куда отнесен был ангелами нищий, надобно было принимать не в добрую сторону, а потому не понимаю, как можно думать, что этот покой находится в аду» [345]. Напротив, Августин скорее склонен допустить, что «лоно Авраамово» есть не что иное как третье небо или рай, т. е. «место, где находятся души блаженных» [346]. По мнению Августина, Авраам не подлежал тем скорбям, от которых Христос освободил находившихся в аду:
…Душа Христа сходила до самых тех мест, в которых грешники претерпевают муки (ad ea loca in quibus peccatores cruciantur), чтобы освободить от этих мук тех, спасти которых, как мы веруем, судил Он по своей, сокрытой от нас правде… Своей властью Он разрешил скорби некоторых в аду, но Сам по той же власти не мог подлежать этим скорбям. Этим скорбям не подлежат также Авраам и тот бедняк на лоне его, — т. е. в тайне его покоя, — между покоем которых и адскими муками, как читаем, «утверждена великая пропасть», и не сказано, чтобы они были во аде… [347]
Таким образом, по учению Августина, сойдя во ад, Христос освободил оттуда души тех, кто был предназначен ко спасению. Эта мысль Августина может быть понята только в свете его учения о предопределении — наиболее спорного пункта его богословской доктрины, вызывавшего многочисленные возражения как со стороны пелагиан V века, так и со стороны богословов Реформации и Нового времени. Согласно этому учению, основанному на своеобразном понимании Рим. 8:28—31 [348], спасутся только те, кого Бог предопределил ко спасению; прочие же будут осуждены
