воодушевлял всех ее участников, так же как Он воодушевлял к борьбе с неприятелем Свои доблестные войска.
XVIII. Личная заслуга Государя в деле борьбы с алкоголизмом и искоренения пьянства.
С началом войны внутренние преобразования, естественно, должны были быть приостановлены, так как все силы страны были направлены на защиту от внешнего врага. Здесь следует, однако, отметить, что уже к этому моменту число важных реформ, проведенных со времени восшествия на Престол Императора Николая II, превзошло эпоху великих реформ Его Державного Деда Императора Александра II и, если бы этому не помешала война, а затем революция, царствование Императора Николая II вошло бы в историю, как эпоха наибольших достижений, осуществленных верховной самодержавной властью на благо народа.
Теперь, несмотря на военное время, Государь решительно приступил к осуществлению Своей давнишней мечты – искоренению пьянства. Уже давно Государь проникся убеждением, что пьянство – порок, разъединяющий русское крестьянство и что долг Царской власти вступить в борьбу с этим пороком. Однако, все Его попытки в этом направлении встречали упорное сопротивление в Совете Министров, так как доход от продажи спиртных напитков составлял главную статью – одну пятую – государственных доходов. Главным противником этого мероприятия был министр финансов В. Н. Коковцев, ставший преемником П. А. Столыпина на посту премьер-министра, после его трагической кончины в 1911 году. Государь глубоко ценил Коковцева, но Он понимал, что пока Коковцев остается у власти, Ему не удастся провести эту реформу, и, после долгих колебаний, Он решил в 1914 году с ним расстаться.
В первые дни войны самые трудные вопросы внутренней жизни казались легко разрешимыми. Государь воспользовался этой минутой для того, чтобы провести Свою смелую реформу. Сначала запрет на продажу спиртных напитков был введен, как обычная мера, сопровождающая мобилизацию. Затем, 22 августа, было объявлено, что запрещение останется в силе на все время войны, причем постепенно оно было распространено не только на водку, но также и на вино, и на пиво. Наконец, в сентябре, принимая Великого Князя Константина Константиновича, в качестве представителя Союзов Трезвенников, Государь сказал: “Я уже предрешил навсегда воспретить в России казенную продажу водки” (С. С. Ольденбург, op. cit, стр. 538). И Эти слова Монарха соответствовали в то время общему народному мнению, принявшему запрет спиртных напитков, как очищение от греха. Только условия военного времени, опрокинувшие всякие нормальные бюджетные соображения, позволили провести меру, которая означала отказ государства от самого крупного из своих доходов. Ни в одной стране до 1914 г. еще не принималась такая радикальная мера борьбы с алкоголизмом. Это был грандиозный, неслыханный опыт.
В январе 1915 г. Государственная Дума без возражений утвердила на текущий год бюджет, не предусматривавший доход от продажи спиртных напитков. “Прими, Великий Государь, земной поклон народа Своего! Народ Твой твердо верит, что отныне былому горю положен навеки прочный конец!”, заявил председатель Думы Родзянко (Ibidem, стр. 548).
Так завершилась на благо народа многолетняя упорная борьба, в результате которой непреклонная воля Государя устранила все препятствия на пути искоренения одного из страшных пороков[22].
XIX. Катастрофа на фронте в 1915 году. Самоотверженное принятие на Себя Императором Николаем II Верховного Командования вопреки всеобщему мнению и неоправданным опасениям. Быстрое восстановление военного положения. Россия на пороге победы в феврале 1917 года.
Но самым ярким примером совершенно исключительной силы воли Императора Николая II-го является принятие Им на Себя Верховного Командования (кроме того, это решение Государя выявило целый ряд других, чрезвычайно редких по своей духовной высоте, качеств Его личности, о которых будет сказано ниже).
В августе 1915 года, в начале второго года войны, военное положение России стало почти катастрофическим. За этот год русская армия потеряла свыше 4 миллионов убитыми и ранеными и более полутора миллиона пленными (С. С. Ольденбург, op. cit., стр. 561). Эти потери были вызваны преждевременным вторжением русских войск в первые месяцы войны в Восточную Пруссию, ради спасения Парижа и Франции; недостатком снарядов и другого боевого снаряжения; огромной убылью перволинейных кадров в первые полгода при наступлении; и ошибками Верховного Командования. После блестящих первоначальных побед, в особенности против Австро-Венгрии, началось всеобщее отступление. На галицийском фронте, 21 мая была оставлена австрийская крепость Перемышль, триумфальное взятие которой еще было свежо в памяти у всех. 9 июня австро-венгерские войска заняли Львов, столицу Восточной Галиции, где всего за два месяца перед тем торжественно праздновали приезд Государя. Военные события какого-нибудь одного месяца уничтожили плоды борьбы, тянувшейся три четверти года. Вести с фронта, одна трагичнее другой, распространялись в столицах. На Северном фронте, 22 июля была оставлена Варшава. Была объявлена спешная эвакуация Риги. Австро-венгры угрожали Киеву. Не было видно рубежа, на котором армия могла бы задержаться.
Одновременно с тяжелым кризисом на фронте все более и более обострялось положение в тылу. С самого начала войны Ставка Верховного Главнокомандующего Вел. Кн. Николая Николаевича постоянно вмешивалась в дела гражданского ведомства, что вызывало недоразумения с Советом Министров и создавало хаос в управлении страной. С распространением театра военных действий на всю западную часть России, двоевластие между Ставкой и Советом Министров стало совершенно непереносимым. Возникли даже толки, что роль Великого Князя порождает “бонапартовские настроения”, так как в своих обращениях к армии и обществу он стал принимать тон, который приличествует только Монарху. Таким образом, существующее двоевластие Ставки и Совета Министров необходимо было срочно устранить, причем перемены должны были быть произведены в самой Ставке.
Вот при каких обстоятельствах Государь Император принял на Себя Верховное Командование. Это чрезвычайно важное решение, от которого зависели дальнейший ход войны и даже судьба России, было Им принято не только совершенно самостоятельно, без какого-либо давления или каких-либо влияний, не только без всякой поддержки с чей бы то ни было стороны, но, напротив, вопреки всеобщему мнению и многочисленным попыткам заставить Его Величество отказаться от этого шага. “Среди министров в правительстве и “народных избранников” в Думе, – пишет один из новейших исследователей (В. Криворотов. На страшном пути до Уральской Голгофы. Мадрид, 1975. Стр. 8 и послед.), – настало непонятное на первый взгляд паническое возмущение по поводу царского решения. Министры Сазонов, Кривошеин, Харитонов, Щербатов, Самарин и даже военный министр ген. Поливанов подняли настоящий штурм, осуждая решение Государя стать во главе действующей армии. На заседаниях Совета Министров, последовавших одно за другим, царило поистине паническое смятение умов, предсказывалась катастрофа России, взрыв “порохового погреба”, революционный пожар и даже гибель монархии. Генерал Поливанов пошел так далеко, что стал открыто выражать свое мнение о неспособности Государя в военно- стратегической области, в которую Государь и не вмешивался”.
Министр иностранных дел Сазонов назвал решение Государя “ужасом”, делом “опасным” и “пагубным”. “В какую бездну толкается Россия!” воскликнул он, заканчивая патетически свою речь.
Министр внутренних дел кн. Щербатов предвидел даже на фронте настоящий бунт… Он почти отказывался от ответственности за безопасность Царя и Его Семьи в Царском Селе.
Министр Харитонов сомневался в том, что “Вел. Кн. Николай Николаевич захочет добровольно уступить свое место Царю”. Иными словами, он “считал возможным бунт Его Высочества в армии против своего Царя”.
Министр Кривошеин потерял очевидно окончательно интуицию монархиста и вдумчивого человека. “Ставится ребром судьба России и всего мира. Надо протестовать, умолять, настаивать, просить…, чтобы
