Как хорошо, думала Кейди, пребывая где-то между реальностью и сном, в сладком оцепенении, охватившем ее сразу после оргазма. Все чувства притупились, и шум дождя за распахнутой дверью на балкон казался ласковым и баюкающим.
В комнате было очень тихо, словно она вдруг осталась одна – Мак исчез, растворился во мраке ночи, потому что к мечте можно прикоснуться лишь однажды и ненадолго. Эта мысль заставила Кейди открыть глаза, но нет, он по-прежнему был рядом: ничком, уткнувшись в подушку и ровно дыша, прикрытый лишь ниже пояса, так что можно было видеть очертания спины и плеча. Не гора мышц, а нормальный, хорошо сложенный мужчина.
Мужчина ее мечты.
Как ловко он держал ее, с какой легкостью нес с балкона в комнату…
Воспоминания породили во всем теле сладостное эхо. Кейди улыбнулась, спрашивая себя: неужели именно так чувствуют себя после хорошего секса?
– Мак…
Молчание.
– Мак!
– Мм? – спросил он, не поднимая головы.
– Знаешь что? – Кейди приподнялась на локте. – Мне пришла в голову интересная мысль…
– А твоя мысль не подождет до утра?
– Нет, я могу забыть. Помнишь наш разговор на балконе? Ты объяснил, что нашел мою машину перед воротами и бросился к дому Вандайка. Но что ты делал у него перед воротами?
Ответ последовал не сразу, и молчание было другим, настороженным.
– Чутье, – наконец произнес Мак.
– Чутье! – фыркнула Кейди. – На одном чутье далеко не уедешь. По крайней мере оно не доведет точно по неизвестному адресу. То, что ты взял себе за правило присматривать за деловыми партнерами, не значит, не может значить, что ты носишься за ними по свету каждый раз, когда им приходится отлучиться, не поставив тебя в известность.
На этот раз он не отвечал так долго, что Кейди задалась вопросом, не отошел ли он ко сну.
– Мак!
– Это у тебя что, привычка?
– Ты о чем?
– После секса вести светскую беседу?
Раздражение у него в голосе уязвило Кейди. Конечно, не слишком приятно, когда мешают расслабиться (в конце концов, Мак Истон – не плод ее воображения, а человек из плоти и крови), но немного галантности не повредит и после секса.
– Мне нужно знать, пойми, – мягко произнесла она. – Меня занимает все, что связано с интуицией, и не так уж часто встречаются люди, у которых она развита.
Мак приподнялся, сунул подушку в изголовье, взбил и снова улегся, теперь уже на спину.
– Если тебе уж так хочется, назови это интуицией.
Вопреки всем доводам рассудка, вопреки глубоко укоренившемуся скептицизму Кейди ощутила радостную приподнятость. Выходит, между ними есть ниточка, как между двумя половинками единого целого! Это не просто роман на одну ночь, это настоящая, глубокая близость.
– Значит, ты ощутил, что я в опасности? Удивительно!
Мак как-то странно завозился на своей стороне кровати.
– Ну… не то чтобы просто ощутил…
– Что же еще? Что заставило тебя броситься мне на помощь?
– А почему это тебя так занимает?
– Как почему? – искренне удивилась Кейди. – Тебя на моем месте не занимало бы? Это же чудо, и я хочу знать, что его породило.
– Не вижу ничего чудесного, – неохотно заметил Мак. – Я и не знал, что ты в опасности, пока не прибыл на место и не понял, что происходит.
– Тогда как ты там оказался?
– Исходя из логики вещей… то есть тогда мне это показалось логичным рассуждением. Я был почти уверен, что ты поехала заключить с Вандайком свою собственную сделку, в интересах своего собственного покупателя.
– Какого еще покупателя?
Несколько долгих минут Кейди переваривала услышанное и все не могла переварить. Это было все равно что свалиться с небес на землю, все равно что обнаружить, что говоришь с человеком на разных языках. Потом на смену растерянности пришло такое негодование, что ее бросило в жар.
– Постой! Ты думал, что я хочу нажиться на шлеме?
– Угу.
