Баллада о воспитании

— Оставляю в силе старый учебник по воспитанию, написанный Человеком, ибо в нём лучше, чем в ваших, обобщаются все педагогические идеи джунглей.

Мудрец умолк.

Люди осмыслили притчу и ужаснулись: в педагогике джунглей они узнали свой опыт воспитания детей.

Рапсодия о Привязанности и Заботе

Этот закон установлен Природой: она привязывает Ребёнка к нам в силу его беспомощности, а нас к нему, породив в нас чувство заботы о нём. Почти в буквальном смысле: мы — Ребёнок и родители — привязаны друг к другу. Закон привязанности мыслит в себе также зависимость.

Ребёнок рождается совершенно беспомощным, без нашей заботы он сразу погибнет. Его надо кормить, купать, одевать, укладывать, менять памперсы. Кроме того, нужно общаться и говорить с ним, нужно ласкать и любить его, петь ему колыбельные, нужно радоваться ему, думать о нём, о его будущем.

Родительское чувство, родительское сердце будут тревожиться, если сделаем с Ребёнком что-то не так; мы будем спокойны, когда всё будет сделано правильно.

Мы полны заботой о Ребёнке.

Забота — это не просто мысль или деятельность, направленная на благополучие ребёнка, уход за ним, попечение о нём. Так говорят нам обычные словари. Другие же словари, которые ищут духовный смысл слова, поясняют нам: забота — это значит: «за божественной тайной». То есть, вся наша забота о Ребёнке, начиная с того дня, как мы узнали, что он у нас скоро будет, а потом с того дня, как он появился на свет, а потом все последующие годы и десятилетия, как мы воспитываем его, есть великий процесс содействия свершению Божественной Тайны. Это точно так, как сказано в Новом Завете: «Я посадил, Аполлос поливал, но взрастил Бог». Потому, заботясь о Ребёнке, мы испытываем необычную, некую божественную любовь к нему и полны трепетным чувством долга перед Творцом.

Нас — Ребёнка и родителей — Природа привязала друг к другу несколькими узелками. Завязала она не насильно и даже не добровольно. А сделала она это в силу того, что так надо. Со стороны Ребёнка — это есть его беспомощность в сохранении жизни и необходимость воспитываться. С нашей же стороны — это есть родительское чувство, сопровождаемое заботой и любовью.

Жизнь Младенца полностью зависит от нас, и он об этом «знает». Он сразу привыкает к маме и радуется, когда она берёт его на руки и прижимает к сердцу. Радуется папе, который улыбается ему, ласкает его, шутит и играет с ним, говорит и слегка подбрасывает вверх. Он доверяется бабушке и дедушке, знает, что они тоже родные. Со всеми нами ему хорошо, он — в семейном лоне, он чувствует себя защищённым. Но он забеспокоится сразу, если посмотрит на него чужой, пусть даже с улыбкой. Ищет маму, чтобы она защитила его от чужого, даже заплачет.

Мы, вся наша семья составляем для него жизненно необходимую среду. Он благодарен нам за это, за то, что мы есть в его жизни. И со своей стороны тоже старается порадовать нас: начнёт улыбаться, начнёт лепетать, а потом — ходить и говорить, будет любить нас. Именно потому, что мы есть у него, он заговорит. Заговорит для мамы на мамином языке, для папы — на папином языке, для дедушки и бабушки — тоже на их языке. А потом заговорит для всего мира.

Закон привязанности делает чудеса.

Не сам закон, конечно, но то, что мы понимаем суть закона и не нарушаем его условий.

А условия таковы.

Ребёнок будет расти, а привязанность и зависимость станут ему в тягость. Он попытается развязать или даже разорвать сперва один узелок. Настанет время — развяжет или разорвёт другой. И, наконец, нужно будет, чтобы все узлы были развязаны. Закон привязанности слабеет, Ребёнок выходит из состояния зависимости. Становится независимым и свободным.

Закон требует, чтобы мы проявили мудрость.

Наша мудрость будет заключаться в том, что, чувствуя тягу Ребёнка к свободе и независимости, мы сами начинаем развязывать сперва один узел, потом — другой. Он растёт, становится Подростком, потом — Юношей. Нам нужно вновь и вновь проявлять мудрость и, не дожидаясь, когда Ребёнок потребует от нас большей свободы, сами предложим ему действовать самостоятельно и свободно. А когда он станет совсем взрослым, нам надо будет тогда совсем забыть о законе привязанности и зависимости.

Что же нам достанется от нашей мудрости?

Достанется то, что есть смысл истинного воспитания: постепенно зародится и окрепнет наша с Ребёнком духовная общность. Ребёнок станет для нас другом верным и заботливым.

Если не будем так поступать, если закон привязанности мы воспримем как власть над нашим Ребёнком, как превосходство наших родительских прав над его правами, если забота о Ребёнке перерастёт в заботу о себе, закон этот примет уродливые формы противостояния, недоверия, запретов и наказаний, конфликтов между нами и Ребёнком. В результате всего этого вместо прекрасной духовной общности между нами и Ребёнком (потом уже взрослым) возникнет отчуждённость, и она будет иметь разные той или иной степени сложности.

Чем можно это поправить?

Трудно будет, но надо попытаться: покаянием, исповедью перед ребёнком, нашей искренностью, объяснением со слезами на глазах.

В мире очень много родителей, которые на всю жизнь потеряли своих детей. От этого и страдания.

Будет хорошо, если прочно запомним:

Ребёнок всегда будет действовать по воле закона привязанности, не помышляя о самом законе; а нам нужно действовать, зная о нём. Пусть птенчик не задерживается в гнезде дольше положенного срока, пусть своевременно взлетит в небо.

Мелодия об Иллюзии Самовоспитания

То, что Ребёнок нуждается в воспитании, это до такой степени очевидно, что стало педагогической аксиомой. Аксиомы, как правило, не обсуждаются, а принимаются. Тем не менее, где-то кто-то будет настаивать: пусть ребёнок воспитывается сам, а мы только поможем, если нужно будет.

Это абсурд, и пусть он минует нас.

Но ведь многие верят в него?

Если в мире так много людей злых, жадных, корыстных, завистливых, подлецов, предателей, хамов, убийц, мстителей, садистов, извращенцев, мафиози, эгоистов, криминалов и т. д. и т. п., это потому, что их не воспитывали, не успевали оказать им помощь в роковые минуты и периоды взросления.

Если не будем воспитывать Ребёнка и никто не заменит нас в этом деле, то Ребёнок останется невоспитанным. Это только в редких случаях наступает у одних некое просветление, и они сознательно и силой воли перестраивают себя.

Когда невоспитанный человек несёт нам неудобства и вред, мы обычно виним и осуждаем его. Но он разве виноват в том, что он такой и его не воспитывали? Разве не заслуживают упрёка общества те, на которых лежал долг воспитания, но они не исполнили его? Не воспитывать Ребёнка, не исполнять свой долг — значит, вредить самому Ребёнку и обществу тоже.

Ребёнок сам себя воспитывать не будет, ибо не может, не умеет, не знает, как это делать. Природа не заложила в него эту возможность. Он лишь тогда сможет заняться самовоспитанием, когда получит от нас мощный импульс к овладению и совершенствованию своей природы.