— Одна свечка для прабабули, а вторая кому?
— Вторая — моему Отцу, твоему прадедушке.
— А где прадедушка, я его не знаю.
— Его давно нет в живых, погиб на войне.
— Прабабуля плакала?
— Плакала, конечно, я плакал.
— Сейчас прадедушка и прабабушка там вместе?
— Да… Смотри, как они разговаривают друг с другом…
— А как они разговаривают?
— Языком пламени… Видишь, пламени свечей играют!
— Языком пламени… красивый язык… О чем они разговаривают?
— А ты, смотри и прислушивайся.
— Прабабушка говорит дедушке обо мне… Так?
— Думаю, так…
— Что я хорошая девочка, да? Что я знаю много стихов…
— Помнишь, как любила тебя прабабушка? А прадедушка смотрит на тебя и шепчет: «Какая у меня красавица пра-пра-правнучка!»
— Почему три раза?
— Смотри. Этот твой палец — прадедушка, мой отец… Это я — его сын, твой дедушка…. Это Пата — мой сын, твой отец… Это ты — дочь Паты, моя внучка…
— Да, три раза пра-пра-пра… Что это за конверты? Можно взять?
— Бери. Там письмо. От кого?
— Его мой отец послал мне, с дороги на фронт.
— Какое старое письмо…
— Ему ровно пятьдесят лет… Я был тогда на шесть лет старше тебя.
— Пять и шесть — одиннадцать. Прочти, пожалуйста.
— Слушай. «Привет, мой мальчик! Как твои дела? Я соскучился по вам. Ты один мужчина в семье, присмотри за женщинами… Обо мне не грусти. Целую».
— Почему «не грусти»?
— Мой папа успокаивал меня: вот победим фашистов и вернусь…
— Кто были фашисты?
— Они хотели завоевать нашу страну и начали войну.
— А что на войне?
— Не знаешь, что такое война?
— Видела по телевизору: бомбы взрываются, дома рушатся и люди умирают… Что случилось с прадедушкой? Пуля в него попала? В сердце?
— Когда человек умирает на войне, говорят — погиб… Мой отец погиб… Потому у тебя нет прадедушки.
— Жалко мне прадедушку… плакать хочется…
— Дай сотру слезинки… Не надо плакать… Лучше приласкай его свечу и скажи что-то доброе.
— Можно, стихотворение скажу?.. О розе… Руставели… «Розу как-то вопрошали: ты красива, стан хорош»… Ну, как?
— Видишь, мы втроем хлопаем тебе… Но пора спать…
— Что ты делаешь, когда один в комнате? Разговариваешь с ними?
— А как же…
— Но я прислушивалась за дверью, ты не разговаривал.
— Я слушаю их и пишу… вот так…
— Поняла, ты разговариваешь с ними языком пламени свечей… мысленно разговариваешь… Спокойной ночи!
— Дай мне поцеловать тебя за себя и за них!..
А теперь, Отец, об этом очень важном, что озаряет умение дедушки говорить с внучатами: если дедушка хранит в душе своей ангелов, — какими являетесь для меня Вы, — Отец и Мать, — то в нем обязательно родится язык пламени свечей, которым уже владеют дети и который есть тропинка к их сердцу.
Сердце Истины
Мама!
В душе своей преклоняюсь я преданно перед Величием Бога и перед Божественностью Сердца Матери.
Кто видел своего живого Ангела Хранителя?
Для меня им была Ты, Мама! Ты вела меня к успехам и спасала от падений. Сердце твое всегда чувствовало меня независимо от расстояний.
Будучи аспирантом, поехал я работать в пионерский лагерь и там заболел. Два дня мучили меня непонятные и невыносимые боли, а на третий — приехала Ты и немедленно забрала. Месяц боролась Ты против смерти и победила. «Откуда узнала, Мама, что я болен?» — спрашивал я потом. — «Сынок, видела сон, как ты мучаешься».
В детстве Ты была для меня надеждой и оберегала от дурного глаза. В юношеские годы стала стержнем для моей нравственности. В возрасте расцвета сил охраняла мою духовность и звала на подвиг. Но теперь, в моем преклонном возрасте, Ты, ушедшая из жизни, укрепляешь во мне веру.
Ты не сделала из меня маменькиного сынка. Нужно было — отправляла меня на испытание судьбой. Нужно было — благословляла мои отчаянные прыжки над бездною жизни. А нужно было — обуздывала мои неуравновешенные страсти. Ты всегда настраивала мое сердце на добро и справедливость.
Но Ты осталась для меня загадкой: не помню случая, чтобы Ты занималась моим воспитанием.
Увлекшись педагогикой и штудируя горы книг, я то и дело приставал к тебе с вопросом и задавал его на «языке науки», вроде:
— Мама, скажи, как Ты воспитывала нас с сестрой? Какие были у Тебя цели, методы, принципы?
Ты всегда уходила от ответа, но однажды не выдержала.
— Как я воспитывала? Никак не воспитывала. Жизнь воспитала вас… Не было у меня ни цели, ни твоих принципов… Была жизнь… Не спрашивай об этом больше…
На этом закончилось «обобщение опыта».
Но спустя десятилетия я осознал, что имею свой первоисточник о тайне воспитания. Он не в библиотеках, не в профессиональных лекциях, а во мне, он мой внутренний классик педагогики. Теперь я знаю, где гнездится Истина воспитания: она в Сердце Матери. Может быть, пригодится мой совет кому- либо из молодых искателей педагогических ценностей: милые мои, поспешите познать Сердце ваших матерей, там вам откроется тайна, которая сообщается только «на ухо», что и есть настоящая наука о воспитании.
Вернулся я однажды домой к утру. Был студентом, работал в школе. Загулял молодой человек и забыл о времени, забыл о маме и сестре. Они, наверное, спят. Осторожно открываю дверь, чтобы не разбудить вас. Но Ты, Мама, сидишь на стульчике у двери и штопаешь мои носки. Увидев меня, ты облегченно вздыхаешь.
— Мама, почему Ты тут сидишь?
— Жду тебя… — сказала Ты безо всякого укора.
— Почему ждала, Мама, я же не маленький? Почему не легла?
И Ты преподала мне урок жизни, урок классической педагогической мудрости. Урок этот я осваиваю до сих пор.
— Ты не поймешь, сынок, почему я жду тебя, пока не будет у тебя своих детей…
