быстрая смена. Из обоймы начнут отстреливаться люди усопших и так по цепочке. В этом варианте возможен новый Сталин, но вероятность мала. Очень. Я не исключаю, заметь себе, но вывожу в минимальные шансы.
– Очень малы шансы?
– Во! Кумекаешь. Да тем, что его система взрастила, этого вурдалака. А она растит, уже говорили об этом, выхолощенных уродцев, импотентов. Прагматиков среди них не будет.
– Все, что ли, идиоты?
– Так не говори. Неправильно это. Нормальные люди, но сами для себя. Это тебя система не давит. Ты растёшь. На глазах, причём. Свободен в выборе, в небольшом деле 'семейном'. Оно не масштабно, однако цельность у нас мощная. И растёшь ты по уму и таланту, и скидки тебе нет, а то, что отец твой и братья тоже здесь, в учёт не идёт. Батька вон взял да и вышел. И вовсе не дорогу уступая. По самочувствию. Потому, что годы созидательные прошли. А там кто тебе уступит, будь ты хоть в тысячу раз умней? Знаменателей нет в росте. Один медленней идёт, другой быстрей. Но в любом случае, точность направления лишь там, где опытная и грамотная молодость. Вот во власти её и отсекают наглухо, молодость, потому что она помнит, знает в нашем конкретном заводе, отрасли как и почему плохо. Молодость видит это, но окрасившись, поднимаясь вверх, уже не способна на проведение необходимых изменений и в обществе, и в государстве; про мировую революцию не говорю, так как она есть идея 'фикс'.
– Молодость напороть тоже может.
– Ещё как напорет. Её сейчас вот остановили, роста не дают, она и не обучена премудростям. Одни карлики-мутанты. И прийдут к власти они. Стариков нет, их черёд и настанет. Эти покуролесят. Тысячу лет потом собирать придётся, по крупинкам.
– Другого пути нет?
– Александр, ты вопросы толкаешь!- Проня встал с лавки и пересел к столу.- Ответа тебе на них не даст никто, нигде. Это задним умом всё понимается. Ещё не было ни одного, кто бы предсказал. Как угодно меркуй, но опоры нет.
– Жаль,- вздохнул Сашка.
– Не скорби. Поколения от сотворения человека ушли, не дождавшись и не найдя ответа.
– А не краситься?
– Может и была бы такая возможность, но представь, какую чистоту при этом надо держать и не только у нас – на всём земном шарике лет двести, не меньше. И потом, где чистоту взять? Негде. Условия этой задачи прескверные. И даже мы, в чистоте своей, всё равно частица вонючей гнили. И выползти из неё никто не даст, не позволит.
– Прибор, может, какой сделали бы?
– Американцы из ЮСА изобрели что-то навроде изобличителя лжи. Тоже мне, страдальцы. Фантасмагория,- Проня пустился хохотать.
– Действует как?
– Что-то вроде кардиографа, но на мозги. Если врёшь, стрелка отклоняется. Якобы.
– Наш народ завакционируется и против этого.
– В один момент,- Проня хлопнул в ладони.- Ты что, святым духом жив? Жрать хочется.
– Мать принесёт к часу.
– Ещё десять минут,- глядя на часы, сказал Проня.
– Пойду предупрежу.
– Сиди уж. Сам схожу. А то помру. С войны отъедаюсь и никак догнать не могу. Прямо тупею,- Проня встал.
– Тяжко было?
– Ох, Александр! Как страшный сон. Бабы, дети, норма в кубах, мужиков раз-два и нету, одни старики, пайка – пшик при такой физической работе. Скупка спасала, если бы не она, сдохли бы от непосильной работы и недоедания.
– Тайга не кормила?
– Подкармливала, родненькая. А хлебца, знаешь, всё равно хотелось поесть в волюшку. Ржаного такого, помола крупного, почему-то он сытнее казался. И ещё кино каждый день хотелось.
– А что, не было?
– Была передвижка, крутили, но времени у меня не хватало,- уже из дверей ответил Проня.
Глава 7
В первых числах февраля Проня появился снова.
– Александр, аврал. Бросай всё. Утром пойдёшь на Ходорки.
– Чего я там забыл?
– Приехал Гост.
– Что мне с того?
– Его отправляли, тебя ещё в проекте не было. Скоро уж двадцать годов стукнет.
– Блудный брат,- подколол Сашка.
– У него в обучении дар открылся. Учить будет. Тебе, если вдруг случится, пригодится весьма.
– В чём?
– Документы. Весь объём. От справок до удостоверений, паспортов, чеков и прочее, и прочее.
– Дак я в фальшивомонетчики не хочу,- упрямился Сашка.- Мне это не надо. Я делом своим прокормлюсь.
– В тайге сидеть, оно ясное дело, знание это ни к чему. А на будущее нужность в нём есть. В государстве нашем целый институт это варит, секретный. Да и со временем надо в одну ногу того, топ- топ.
– Схожу. Уболтал.
– Сам себе сможешь, что угодно сделать. Это, Александр, ещё один путь к свободе. И, сдаётся мне, неплохой,- Проня плюхнулся на лавку,
– Деньги тоже учит рисовать?
– Язва ты, Александр. Ей-ей. Я тебе о деле, а ты в бок сунешься. Иная писулька бесценней любых капиталов, даже власти порой, особенно в нашем паршивом королевстве. Секёшь?
– Разве я спорю,- Сашка стал собирать своё хозяйство.- Не спорю.
– Но подначиваешь.
– А ты спешишь?
– Да нет.
– Тема одна есть. Как?
– Давай. Если я в силах помочь.
– Медицинская,- Сашка взял в руки одну из книг.
– Говори?- Проня стал раздеваться, было жарко, баню топили.
– Гипноз. Психотерапия,-произнёс Сашка.
– О-о! – как от зубной боли взвыл Проня. – Мерзопакостная штучка, должен тебе заметить. Проходил я эту гадость. Ну и дерьмо же ты мне скользкое подсунул. Да чёрт с тобой, коль уж разделся.
– Мне интересно – насколько постижимо?
– Неизмеримо. Все труды по этому вопросу – бред собачий, их вообще не бери, особенно наши. Полный набор вымыслов, бредней и антинаучных концепций.
– Все, что ли?
– Подряд. Есть в каждой из них, курсивом, хорошие мысли и идеи, но только лишь,- Проня достал портсигар.- Покурим давай. Здесь без водки не разобраться.
– Сбегаю в момент,- предложил Сашка.
