осложнения. Именно поэтому ла Рош-Кассель предложил мне Звезды. И он говорил о дочери с таким трогательным волнением…
Джон замолчал.
— Ясно, — вздохнула, смирившись, Лорна. — А где мы будем искать несчастную сиротку?
Судьба, как известно, любит отважных, и, вероятно, потому она испытывала особую симпатию к Барону и частенько подшучивала над ним на свой лад. Разумеется, она не упустила случая постучать в его дверь именно в этот момент, правда, постучать весьма вежливо, ибо на сей раз судьба явилась в облике величавого и благовоспитанного Мейсона, образцового дворецкого дома Фаунтли.
Джон и Лорна привыкли к такого рода театральным эффектам и с полной невозмутимостью выслушали сообщение слуги.
— Молодая дама просит разрешения видеть мистера Мэннеринга, мисс.
Лорна полунасмешливо-полуласково улыбнулась Джону.
— Ну, что я говорила?
— А как ее зовут, Мейсон? — просто для очистки совести спросил Джон.
Слуга с тем же великолепным чувством собственного достоинства, но слегка смущенно признался:
— Прошу прощения, но я не очень хорошо разобрал ее имя, сэр!
Тут послышался быстрый перестук каблучков по плиткам холла и звонкий, властный голос проговорил:
— Я — Мари-Франсуаза де ла Рош-Кассель. Простите мое нетерпение, но что вы сделали с моим отцом?
Джон встал. Его примеру последовала и Лорна, которая, улыбаясь гостье, все-таки пробормотала сквозь зубы:
— Что-то я совсем иначе представляла себе несчастную сиротку!
2
Действительно, на первый взгляд мадемуазель де ла Рош-Кассель могла вызвать самые различные чувства, но только не жалость.
Она держалась на высоких каблуках прямо, как деревянный солдатик, и смотрела на Мэннеринга, гордо вскинув обрамленную золотистыми кудрями точеную головку. Голубое шелковое платье плотно охватывало ее стан, достойный романтической героини, но широкую юбку девушка отбрасывала с небрежной грацией профессиональной манекенщицы, позволяя разглядеть изящные нервные икры.
«Очаровательная миниатюрка, — подумал Джон, которого это явление позабавило, несмотря на всю серьезность и даже трагизм положения. — Но, между прочим, миниатюрка очень решительная и прекрасно знающая, чего хочет!»
Девушка приблизилась к Мэннерингу и, не тратя времени на излишние формулы вежливости, объяснила цель своего визита на безукоризненном, хотя и окрашенном легким акцентом английском. Слегка опешивший слуга исчез.
— Вы встречались с моим отцом в два часа, мистер Мэннеринг, а сейчас уже четыре. Отец не вернулся в гостиницу, как мы договаривались. Что случилось?
Вблизи Джон рассмотрел, что лицо девушки слегка тронуто косметикой, а в голубых глазах, несмотря на отчаянные старания казаться спокойной, — мучительная тревога. И он мысленно проклял Небо за то, что оно столкнуло его с ла Рош-Касселем: Джон с удовольствием бы уклонился от той миссии, которая ему предстояла.
Тут, как всегда, Лорна пришла ему на помощь.
— Может быть, мы сядем? Вы курите?
Девушка невольно улыбнулась и поблагодарила, а Джон, воспользовавшись передышкой, немедленно перешел в наступление.
— Почему вы думаете, что я должен знать, где ваш отец, мадемуазель?
— Он сказал, чтобы я разыскала вас дома или здесь, если он не вернется в гостиницу в половине четвертого. Мы остановились в «Ригеле». Но прежде всего, мистер Мэннеринг, вы дали ему деньги?
Джон бросил на нее недоуменный взгляд, и девушка нетерпеливо пояснила:
— Ну, вы же понимаете, о чем я говорю: деньги за Звезды…
— Допустим, что так, — осторожно проговорил Джон.
— Значит, они отобрали у него деньги. Я так и знала, что они станут за ним следить. Они не спускают с нас глаз с самого Парижа!
Казалось, девушка была в полной панике, но искушенное ухо Джона уловило в взволнованном голоске едва заметную фальшивую ноту. А Лорна как хороший портретист заметила, что ее хрупкие руки нисколько не дрожат, хотя красиво очерченный рот выдает сильное волнение.
— Скажите, о ком вы говорите «они»?
— Двое мужчин. Я их не знаю. Именно поэтому отцу так хотелось поскорее продать вам Звезды и избавиться от этой слежки.
— Простите за нескромный вопрос, мадемуазель, но, между нами говоря, вы уверены, что эти Звезды принадлежали вашему отцу?
Мари-Франсуаза де ла Рош-Кассель слегка покраснела. Но ее ответ прозвучал очень твердо:
— Они в нашей семье уже несколько веков.
Призвав на помощь все свое мужество и бросив выразительный взгляд на Лорну, Джон проговорил:
— Ваш отец, мадемуазель, не пришел сегодня на встречу со мной и, следовательно, не продал бриллианты.
— Не пришел?
На сей раз удивление девушки было совершенно искренним.
— Но он ушел незадолго до обеда и сказал, что должен принести вам Звезды к двум часам! И вы его не видели?
— По правде говоря, видел, — пробормотал Джон, чувствуя все большую неловкость. — И мне придется сообщить вам очень дурную весть… С вашим отцом случилось несчастье… Его сбила машина…
— Он ранен?
Джон не ответил, но его молчание было достаточно красноречивым.
Если мадемуазель де ла Рош-Кассель внешне и напоминала игрушечного солдатика, то удары судьбы умела сносить, как настоящий ветеран. Перламутровые зубы впились в нижнюю губу, руки судорожно сжали красную сумочку, но голос не дрогнул.
— Он умер? Я не верю вам!
— К сожалению, это правда, — смущенно проговорила Лорна своим теплым, проникновенным голосом.
Мари-Франсуаза вскочила и, ни слова не говоря, быстро, почти бегом, бросилась к двери, распахнула ее и исчезла. Только в холле послышался перестук высоких каблучков.
Джон собрался было последовать за девушкой, но Лорна, подойдя к окну, выходившему на улицу, подозвала его.
— Джон! Она говорила, что за ней следят двое мужчин. Взгляните-ка!
Сквозь тонкий муслин занавески Джон без труда разглядел двух мужчин невысокого роста, прохаживающихся по другой стороне тротуара.
— Значит, она не лгала, — озадаченно пробормотал он. — Я готов был поклясться, что девчонка насочиняла нам про эту слежку! А что подумали вы?
— То же самое. В ее поведении есть что-то неискреннее. Но не теряйте времени, дорогой, надо проследить за всей этой компанией!