должность главного обвинителя, а также заработала репутацию умного, крепкого, жесткого и скрупулезного юриста.
Только что двое судей, которым исполнилось семьдесят, вышли на пенсию, в результате открылись две вакансии. На одно место сенатор Джонатан Хувер предложил кандидатуру Кэрри. Она даже себе не признавалась, как мечтает занять этот пост. Юридические фирмы предлагали солидное жалованье, но кресло судьи — это достижение, с которым не сравнятся никакие деньги.
Набирая код на входной двери, Кэрри думала о возможном назначении. Раздался щелчок, и дверь открылась. Махнув на ходу дежурному, она быстро прошла в свой кабинет.
По сравнению с каморками без окон, отведенными новым помощникам, ее кабинет был довольно большим. Деревянный письменный стол так завален папками, что не видно обшарпанной столешницы, стулья с прямыми высокими спинками не сочетались со столом, но были вполне удобны, а чтобы открыть верхний ящик бюро, приходилось дергать его изо всех сил, однако Кэрри не слишком расстраивалась по этому поводу.
Кабинет хорошо проветривался, в окна лился поток света и воздуха. Кэрри постаралась сделать комнату поуютнее, поставив на подоконники вьющиеся растения, а на стол — фотографии Робин. Результат ей понравился.
Утром ударил первый легкий мороз и Кэрри надела пальто от «Барберри», которое, войдя, аккуратно повесила на вешалку. Она купила пальто на распродаже и собиралась носить долго.
Сев за стол, она стряхнула остатки страшного сновидения. Через час заседание, и ей нужно сосредоточиться.
У погибшей начальницы осталось двое сыновей-подростков, которых она растила одна. Кто теперь о них позаботится? А если я умру, что будет с Робин? — подумала Кэрри.
Конечно, на Боба рассчитывать не приходится, а уж тем более — на его семью. Матери и отчиму Кэрри уже за семьдесят, они живут в Колорадо и вряд ли смогут взять к себе десятилетнюю девочку.
Буду молить бога, чтобы со мной ничего не случилось, во всяком случае, пока Робин не подрастет, решила Кэрри и погрузилась в чтение бумаг.
Без десяти девять позвонил Фрэнк Грин, прокурор:
— Кэрри, я знаю, тебе пора в суд, но загляни ко мне на минутку.
— Конечно. Но только на минутку.
Впрочем, Фрэнк сам прекрасно знает, что, если судью Кафку заставить ждать, его кондрашка хватит.
Грин сидел за столом. Морщинистое лицо, проницательные глаза. В свои пятьдесят два года он сохранил подтянутую, крепкую фигуру. Его улыбка, хотя и приветливая, дружеская, показалась Кэрри странноватой. «Он что, вставил новые зубы? — гадала она. — Вообще-то, правильно сделал. Выглядит неплохо и будет хорошо смотреться на фотографиях, когда в июне он выставит свою кандидатуру на пост губернатора».
Все знали, что Грин готовится к предвыборной кампании. В газетах то и дело мелькали хвалебные заметки о прокуроре, а внимание, которое он стал уделять одежде, бросалось в глаза. В одной статье говорилось, что, поскольку нынешний губернатор уже отслужил два срока, а также назвал Грина самым подходящим преемником, то, скорее всего, Грин и займет этот пост.
После этой статьи коллеги между собой стали называть его «Наш Маршал».
Кэрри восхищалась его знаниями и профессионализмом, да и руководителем он был хорошим. Только одно вызывало у нее тайное недовольство: несколько раз за десять лет он допустил увольнения помощников прокурора, допустивших случайный промах. В первую очередь Грин заботился о себе.
Кэрри знала, что выросла в его глазах, когда ей стали прочить судейское кресло.
«Похоже, мы оба движемся к вершине», — сказал он как-то в редком порыве дружелюбия.
— Входи, Кэрри, — пригласил Грин. — Хотел спросить, как дела у Робин. Я забеспокоился, узнав, что вчера ты попросила судью отложить заседание.
Кэрри рассказала, что швы уже сняли и все идет нормально.
— Робин в тот момент была с отцом? — уточнил он.
— Да. За рулем сидел Боб.
— Твоему бывшему скоро, пожалуй, изменит удача. Не думаю, что на этот раз им удастся сдернуть Уикса с крючка. Ходят слухи, его крепко прижали к ногтю. Надеюсь, так оно и есть. Он — мошенник, а может, и похуже. — Грин жестом отпустил ее. — Я рад, что Робин серьезно не пострадала, и знаю, что ты обо всем позаботишься. Сегодня у тебя перекрестный допрос?
— Да.
— Зная тебя, мне его почти жалко. Удачи.
Понедельник, 23 октября
Прошло почти две недели, а Кэрри все еще упивалась своей победой в суде. Она добилась вердикта «виновен в предумышленном убийстве». По крайней мере, сыновья убитой женщины не вырастут с сознанием того, что через пять лет убийца их матери будет безнаказанно разгуливать на свободе. Такое могло произойти, сумей защита убедить присяжных в версии с непреднамеренным убийством. Теперь же убийца получит тридцать лет без права досрочного освобождения.
Снова сидя в приемной доктора Смита, Кэрри открыла кейс и вытащила газету. Сегодня Робин предстоит второй осмотр, но, конечно же, это простая формальность, так что можно расслабиться. Кроме того, ей не терпелось прочитать последние новости о суде над Джимми Уиксом.
Как и предсказывал Фрэнк Грин, все считали, что Уикс серьезно влип. Прежние обвинения во взятках, тайных сделках по отмыванию денег были сняты за отсутствием улик. Но на этот раз у прокурора, говорят, крепкое дело. То есть если вообще дойдет до суда. Уже несколько недель тянется отбор присяжных, и конца процедуре не видно. А Бартлетт и Кинеллен, разумеется, счастливы, их гонорары все растут.
Боб как-то познакомил Кэрри с Джимми Уиксом, когда она случайно встретила их в ресторане. Она внимательно разглядывала фотографию Уикса, на которой он сидел рядом с ее бывшим мужем за столом адвоката. Убрать дорогой, сшитый на заказ костюм, фальшивый лоск, и сразу обнаружится прожженный аферист.
На снимке рука Боба лежала на спинке стула Уикса, словно защищая клиента. Кэрри вспомнила, как долго Боб отрабатывал этот жест.
Просмотрев статью, она сунула газету в кейс и, покачав головой, вспомнила, как испугалась, когда вскоре после рождения Робин Боб сообщил ей, что принял предложение от фирмы «Бартлетт и партнеры».
— Все их клиенты одной ногой в тюрьме, — всполошилась она. — И другая тоже вот-вот окажется там.
— Но они вовремя платят по счетам, — возразил Боб. — Кэрри, ты можешь, если хочешь, оставаться в прокуратуре. У меня другие планы.
А через год объявил, что в его планы входит и женитьба на Элис Бартлетт.
— Ладно, давняя история, — пробормотала Кэрри и оглядела приемную. Сегодня тут были другие пациенты: спортивного вида подросток с перевязанным носом и пожилая женщина, чьи глубокие морщины сразу объясняли причину, по которой она здесь.
Кэрри взглянула на часы. Робин говорила, что в прошлый раз ждала в холле полчаса.
— Надо было книжку взять, — сказала она тогда. И сегодня взяла.
Лучше бы доктор Смит точнее назначал время приема. Кэрри раздраженно оглянулась на открывшуюся дверь.
И в ту же секунду застыла, ее рассеянный взгляд стал пристальным. Из кабинета вышла молодая женщина. Лицо в ореоле пышных темных волос, тонкий прямой нос, капризные пухлые губы, большие глаза, брови вразлет. У Кэрри пересохло во рту. Это не та девушка, которую она видела в прошлый раз, но до чего похожа… Может, они родственницы? Для чего еще доктору Смиту делать двух пациенток такими похожими?
И почему это лицо так сильно ей кого-то напоминает? Даже кошмар приснился.
Кэрри встряхнула головой, не в силах найти разгадку.
Она снова оглядела пациентов в крошечной приемной. Парень явно попал в аварию, у него сломан нос.
